Искатель. 1989. Выпуск №5
Шрифт:
— Так же, как и ты. Какое это имеет отношение к делу?
— Терпение. Для начала представлюсь. Я офицер военно-морской разведки США.
— Что?.. — Адельта не так просто было сбить с толку. — Очень приятно. А я внебрачный сын английской королевы.
— Речь идет о наших шкурах, шкурах еще нескольких люта, а может, и нескольких тысяч.
— Даже так… — Капитан посмотрел на часы. — Пришло время для реализации плана, если ты не имеешь ничего против.
— Нет. Но сначала ты должен получить основную информацию. Согласен ли ты сотрудничать с военно-морской разведкой и разведкой сухопутных войск? Мне хватит твоего слова и подписи вот здесь. — Он вытащил из кармана миниатюрную карточку и ручку.
— Сухопутные войска тоже здесь? Неплохо… Что, вся моя команда — штаб военной разведки? — Он старался выиграть время.
— Спрашиваю официально, — прохрипел Барт, — да или нет?
— Исходя из обстоятельств… да. Но только до момента входа в Кейптаун. Не терплю армию, а ее разведку особенно.
Подписал.
— Согласен с тобой. Я уже говорил, в это дерьмо вляпался случайно, в Сайгоне. Тогда я тоже знал, что это дерьмо, только не предполагал, что аж так смердит. Я про то, что ты, не зная, везешь на «Регулусе» и что я и еще кое-кто должны нянчить и охранять. Груз небольшой, но ценный, как райская жизнь на небесах, и немного опаснее, чем посещение ада. Стоит она тысячи жизней, а уничтожить может гораздо больше. Кто-то хочет до него добраться. Эти кто-то и угробили Кандера. Первый шаг для овладения судном. Вот мы и должны им помешать.
— Дьявол, тайфун и теща… — проговорил не ко времени развеселившийся капитан. — А я-то думал, что это банальный криминал. Ты хоть знаешь, кто эти кто-то?
— Столько же, сколько и ты. Но твой план может помочь заполучить первую ласточку.
— Я не спрашиваю, сколько у тебя расторопных коллег, но, может, кто-нибудь из них пригодился бы для охраны наживки?
— Это невозможно. Не могу же я при первой стычке раскрывать свои силы. Думаю, от них придет один, если вообще кто-нибудь соберется тебя проведать, а не застрелит ясным днем за обедом. Скажем, завтра, нет, уже сегодня в двенадцать двенадцать по местному времени.
Капитан холодно взглянул на Барта.
— Правдоподобно. Именно так и выглядит обычно помощь разведки. Если б я знал, что этим делом занимается военно-морская разведка США, я бы никогда не полез под прицел.
— Не переживай. Несмотря ни на что, мы не дадим им съесть наживку.
— Приближается час ночи. Пора, — произнес капитан.
Барт встал, сложил плед и бросил на диван.
— Наливай. Глотнем за хорошее начало.
Капитан принес из спальни две бутылки и поставил их на стол. Одна была пуста, в другой на донышке золотился коньяк.
— Вынужденная декорация. Мы должны выглядеть в хорошем подпитии. Надеюсь, с этим ты справишься без труда?
— Я должен показаться на мостике? — усмехаясь, поинтересовался Барт.
— Для твоей второй профессии ты не очень-то смышленый.
— Это не профессия, — проскрипел механик. — Я инженер по судовым машинам. Заруби себе это на носу… Ну так как?
— Будет как всегда. Пойдешь к шкиперу и на свой джентльменский манер пригласишь его посидеть за капитанским столиком, намекая при этом, что не помешала бы еще парочка бутылок.
— Чертово самопожертвование. Этот токующий болван у меня в печенках сидит.
— Ты, кажется, забыл, кто здесь жертвует собой. Ты приведешь его вместе с бутылками, посидим часик-другой, как всегда, громко разговаривая. Ты выйдешь вместе со шкипером, а потом осторожно вернешься с другого борта. Я буду храпеть на койке, а ты спрячешься где-нибудь с пушкой. Дверь оставлю открытой.
— Как долго будем ждать?
— Рассветает в начале шестого. Если они не собираются отправить меня просто на тот свет, а захотят подискутировать, то на это кинем полчаса. Вернуться им надо будет до рассвета. В четыре смена вахт, минут десять в коридоре будет толкаться народ, момент неподходящий. Так что будем ждать между четырьмя пятнадцатью и четырьмя сорока. Двадцать пять минут в боевой готовности — не слишком большая нагрузка для твоих нервов.
Инженер усмехнулся.
— А ты ловкач. Пропадаешь зря. Могу порекомендовать тебя моим шефам. Заработал бы пару центов на сигареты.
— Спасибо, Барт. Предпочитаю своровать. Это занятие гораздо безопаснее и симпатичнее. Удачи… — Он поднял рюмку.
Через пять минут механик вернулся в сопровождении шкипера. Подмигнул капитану, но и так было заметно, что Дерьел уже хорош. Вид у него был довольный, особенно когда он ставил на стол три непочатые бутылки.
— Спасибо за приглашение, капитан. Человеку необходимо свободно вздохнуть после водоворота морской службы, — начал он плавно. — Лучше всего это сделать в хорошем обществе…
— Садитесь и наливайте. Прошу прощения, что я вас затрудняю, по вечером мы с инженером немного выпили, и оказалось, что мой бар пуст. Прошу вас завтра пополнить мои запасы.
— Конечно, господин капитан. Могу вас заверить, что горючего хватит. Даже если рейс продлится дольше…
— Что вы хотите этим сказать? — резко спросил капитан.
— Ох, ничего особенного, только я слышал, что мы плывем какой-то окружной трассой.
— Дерьел, не слушайте кухонных сплетен и не занимайтесь навигацией, а только своими прямыми обязанностями. Кстати, что там слышно о собаке госпожи Трентон?
— О, собака… Мими… — шкипер закатил глаза. — Господин напитан, эта собака-змея мне уже снится.
— Я не спрашиваю о ваших снах. Наяву она вам не попадалась? У нас будут неприятности. А у вас больше всех.
— Да, капитан, да… Я не видел, я слышал…
— Что, на «Регулусе» сплетничают и о собаках? — вставил Барт.
— Наблюдение, инженер, наблюдение… Эта такса воняет.
— Что вы несете? — Капитан скривился в усмешке.
— Да, воняет… Она просто мерзко воняет…
Инженер выразительно посмотрел на капитана, а тот похлопал Дерьела по плечу.
— Ладно, Дерьел. Вы правы. Собаки, в общем-то, никогда приятно не пахли. Вам удастся еще раз наполнить наши рюмки?..
Когда минуло три, капитан с великим облегчением огласил конец вечеринки.
Инженер проводил шкипера и помог открыть дверь, потому что у того не только ноги заплетались, но и руки не слушались.
Тем временем старший механик вышел на главную палубу, несколько раз промаршировал от носа к корме, потом постоял около борта. Его немного пошатывало. Если бы кто-нибудь сейчас увидел Барта, то признал бы его поведение совершенно естественным. Спустя несколько минут Барт сошел вниз, к внутреннему коридору, именно в том месте и в тот момент, когда, он был в этом уверен, его никто не видит. В коридоре над капитанской каютой свет не горел. Дверь была открыта. Минуло три часа тридцать минут.