Искажение разума и другие преступления
Шрифт:
Она выдохнула с дрожью. Мы умрем тут? Ужасная смерть. Растаять от кислоты, поднимающейся по ногам. У Ригеля была больная голова.
Стиснув зубы, я схватил Линну за талию. Она удивленно вскрикнула, я поднял ее со стола к шкафам. Она забралась на них, заползла в небольшую брешь под потолком.
Я стоял на столе, грудь сдавило, легкие пытались дышать, но паника им мешала. Зелье грозило потечь по столу.
Бледное лицо Линны повернулось ко мне.
— Забирайся сюда, Кит!
— Я
— Живо! — закричала она.
Зелье потекло по столу, и я прыгнул к шкафу. Я подтянулся и забрался в тесное пространство. Линна прижалась к шкафу, я забрался поверх нее, задевая спиной потолок.
Тяжело дыша, я посмотрел на нее.
— Почему ты перевернулась?
В ее карих глазах появился страх.
— Что?
— Ты секунду назад лежала на животе.
А теперь была на спине, и мы прижимались друг другу. Ее мягкая грудь задевала мою с каждым ее испуганным вдохом, колени были по бокам от ее, мои локти упирались в поверхность рядом с ее плечами.
Она моргнула, а потом нахмурилась.
— Я не… так случайно вышло.
— Ага, ладно.
Мы смотрели друг на друга, носы разделяли дюймы, опасное зелье поднималось по шкафу.
— Прости, — прошептал я. — Я не должен был приводить нас сюда.
— И ты прости. Я не должна была ничего трогать, — она сглотнула. — Кит, прости за…
Она прервалась, зашипев, мой вес придавил ее. Я едва заметил, ведь склонился, глядя на предмет, плавающий на поверхности зелья.
Хрустальный графин, наполненный, как я думал, красным вином.
Все остальное в комнате утонуло или растаяло. Но куда подозрительнее было то, что колпачок-цветок был того же оттенка желтого цвета, что и зелье.
— Вот! — выдавил я. — Графин полон зелья, которое спасет нас!
— Что? — вскрикнула она. — Откуда ты знаешь, что оно…
— Я не знаю, но нужно попробовать! — я приподнялся на локте, пыталась разглядеть. Графин покачивался недалеко от затонувшего стола, но я не мог дотянуться. — Блин, как же его достать?
— Ты сможешь меня удержать?
Мы еще минуту двигались в тесноте над шкафами. Зелье было в шести дюймах ниже вершины шкафа, она потянулась над опасной жидкостью. Я уперся в шкаф как можно лучше, ее ноги были под моим животом, мои ладони сжимали ее талию.
Только сила ее тела не давала ее голове и плечам задеть зелье. Она протянула руку, графин все еще был далеко.
— Почти, — выдохнула она. — Еще немного…
Мышцы моих рук горели, спину сводило от неудобной позы. Она потянулась дальше, отталкиваясь ногами. Мои ладони съехали от ее талии к бедрам.
— Линна, — выдавил я.
Ее пальцы задели колпачок-цветок.
— Почти…
— Не
— Почти, — выдохнула она.
Она оттолкнулась сильнее от шкафа, и я напряг все мышцы в теле, ее центр притяжения изменился. Мои пальцы впились в ее бедра.
— Линна!
Она бросилась к графину, а я потащил ее назад, но этого было мало. Мы сорвались с края, я не смог помешать этому. Падая, я толкнул Линну к шкафу, красная жидкость лилась из графина в ее руке.
Я рухнул в желтую жидкость с плеском и погрузился с головой.
Прохлада окружила меня. Боли не было. Как и жжения. Плоть не таяла. Я поплыл, отыскал стол и уперся в него ногами. Я встал, тело вырвалось из зелья.
В ушах зазвенел крик ужаса.
Крик Линны оборвался, когда я появился из озера зелья. Я посмотрел на нее, растянувшуюся на шкафу, одна рука была вытянута, словно она пыталась поймать меня. Пустой графин плавал на боку в паре футов от меня, покачивался на волнах от моего падения и появления.
— Кит? — прошептала она.
Я моргнул снова. Возможно, слезы в ее глазах мне привиделись.
— Я в порядке. Ты вовремя вылила противоядие.
Я поднял руку из безвредного зелья, окружающего мой пояс, и моргнул еще раз. Как только кожа покинула жидкость, она стала сухой. Ни капли желтого зелья не осталось на ладони. И одежда вне зелья была сухой.
Зелье стало милым, когда перестало пытаться убить нас.
— О, — Линна робко убрала руку. — Это х-хорошо.
Это было хорошо. Было круто, и я радостно улыбнулся. С губ сорвался смешок.
— Мы это сделали! Выкуси, трусливый Ригель! — улыбка стала шире, я протянул руки к Линне. — Уходим?
Она замешкалась, а потом протянула руки. Ее ладони сжали мои плечи, я снял ее со шкафа. Ее ноги опустились в жидкость, и она стала тонуть, как камень, ведь под ней не было стола.
Я поднял ее на стол, и она прижалась к моей груди. Ее огромные глаза смотрели на меня.
Когда я успел обвить ее руками? Потому что мы теперь стояли так. У меня не было ответа.
— Ты спас мне жизнь, — прошептала она.
— Технически, нет. Ты уже обезвредила зелье.
— Но ты этого не знал.
Я пожал плечами.
— Я не собирался бросать тебя умирать, если мог как-то помочь.
— Но ты мог сбежать.
Я нахмурился.
— Серьезно? Я знаю, что я тебе не нравлюсь, но ты думаешь, что я — бессердечная сволочь?
Она пробормотала что-то. Я уловил только «ты».
Я убрал от нее руки. Она еще секунду не двигалась, прильнув ко мне, ладони лежали на моей груди, а потом отпрянула, словно только поняла, как близко мы были. Я попятился, и пятка на что-то опустилась.