Искра в аметисте
Шрифт:
— Людя тоже в Ивелессе?
Канцлер развел руками.
— Боюсь, что за судьбу твоей подруги не могу поручится…
— Но как же так? — мои надежды разбились, словно ваза из тончайшего хрусталя, я устало осела на пол. Все чаяния и стремления оказались пустыми и бессмысленными. У меня так и не получилось сдержать обещание. которое давала самой себе и Люде. Всех. кто мне был дорог я потеряла.
Почти всех…
Но лорд Вардас был слишком недостижимой фигурой. если он и любил меня хоть немножко, то свой сан он любил явно больше. Я не вписывалась в его понимание счастья, а его отношение ко мне всегда вводило меня в некоторое заблуждение относительно его чувств. Майло мог быть очень нежным и заботливым и тут же превратиться в отстраненного, отчужденного сухаря с холодным надменным взором. Мне это было сложно понять, а уж принять — и вовсе болезненно невыносимо.
Еще был Легарт. Но веселого беспечного юношу в нем убили долгие годы иступляющей службы дознавателем. Он стал усталым и подозрительным. Если ему повезет с женой, и она сможет достучаться сквозь панцирь его непрошибаемого упрямства. возможно они смогут стать счастливыми.
Майло же никогда не поставит меня выше своего служения его величеству. Более того, легко переступит и пожертвует. что показывал не раз. В этом они с моим отцом похожи. Но, если от лорда Сарфа, который явился в мою жизнь чужим отстраненным человеком. таким и оставшись по сути. еще можно было бы это потерпеть. то от Вардаса я такое терпеть была не готова. Ни что не ранит так сильно. как безразличие возлюбленного.
19.2
— О чем ты думаешь, Гинтаре? — низкий голос канцлера вывел меня из задумчивости.
— Это все входило в ваши с моим отцом гениальные планы? — если он действительно хочет это знать, я буду откровенна.
— Думаешь, я готов пользоваться тобой, как разменной монетой? Глупая девчонка! Если бы мне довелось отдать свою жизнь за тебя, я бы отдал не задумываясь. Да видишь ли, тут целый мир готов сгинуть… — Майло вскочил, и даже не стал прятать глаза. — И скажу так — я сразу кинулся на твои поиски, оставив все остальное на поруки Витгерда и Сарфа.
— Витгерда? — разве королю надлежит участвовать в спасательных мероприятиях, или возможно я чего-то не понимаю.
— Да, Витгерда! — утвердительно кивнул лорд Вардас. — Он был, есть и остается главным козырем в этом противостоянии с неведомым врагом.
Меня изнутри обдало жаром. Я ведь знала имя этого врага, почему об этом не сказать Майло? Наверное, потому что меня тогда отодвинут на второй план, поманят речами о преданности и любви, а в подходящий момент — выставят в качестве приманки для врага, намекнув, чтобы не вмешивалась в хитросплетения интриг, которые плетут умные пауки мира сего. Не буду я больше играть по чужим правилам! Устала!
— Ты уверен, что об этом совсем никто не догадывается? — уточнила на всякий случай. — Последние события как нельзя лучше показали, что враг по-прежнему ближе, чем мы все думали.
— Не беспокойся, у меня есть преимущество! — канцлер протянул мне руку и помог подняться. — Я знаю его имя!
— Как обнадеживающе! — мой голос, видимо, звучал слишком скептически, потому что лорд
Вардас нахмурился. — А можно было бы не устраивать всю эту мясорубку, чтобы узнать одно единственное имя?
— Можно! — Майло отпустил меня так неожиданно, что я чуть было не рухнула обратно. — Но враг ближе, чем ты думаешь ценой погружения в смертельную тень всего королевства. Если бы ты только знала…
Я знаю!
Только пришлось прикусить самой себе язык и не выболтать правду. Пока. Время у меня еще есть.
— Эй! — раздалось откуда-то из глубин заброшенной крепости, стены которой укрывали нас от зимнего холода и снега. — Кто тут, йодас вас всех задери!
Я в ужасе замерла и затаила дыхание, но канцлера не смутил совсем не гостеприимный голос и, явно враждебно настроенная, физиономия, вошедшего в нашу каморку, сторожа.
— А-ну вон пошли отюдова! — человек держал в одной руке масленую лампу, а в другой — палицу, которой грозно потрясал, в надежде, что мы с Вардасом испугаемся и пустимся на утек. — Бродяжки поганые! Спасу от вас нет!
— Гордо? — неожиданно произнес канцлер, внимательно глядя на вошедшего слугу.
— Ты ли это?
Сторож резко замер, испугавшись того, что один из бродяжек знает его имя. Даже палицу опустил в смятении. Он подошел ближе, подняв выше лампу и внимательно всматриваясь в лицо лорда Вардаса.
— Всесильный Дейвас! — потрясенно произнес слуга. — Вы ли это, маленький господин Майло?!
— Я, Гордо! — канцлер даже улыбнулся.
— Вы вернулись… столько лет спустя! — смотритель, который при ближайшем рассмотрении оказался стариком в летах, пустил слезу из сощуренных подслеповатых глаз.
— Мне пришлось, — Майло обнял слугу, от чего тот со всхлипом выдохнул.
— Я… мыс женой уж и не чаяли… что нога хоть одного из Вардасов ступит на порог старого, заброшенного Вардаритаса…
— Кстати, как поживает твоя Магда? — похоже и сам Вардас был рад видеть хоть кого-то живого из своего прошлого.
— Отошла она, ваша милость, — грустно вздохнул старик, отбросив палицу. — Еще прошлой весной… поветреной хворобы не сдюжила.
— Мне очень жаль!
— Да, что уж тут, ваша милость! Старые мы совсем стали… а народ отсюдова разъезжается по-тихому. Управляющий издержался совсем — сбег, да и на землях запустение сплошное. Все в город метятся за долей получше. В окрестностях остались, в основном, только такие, как я. Вот мы и присматриваем за крепостью… авось, старые добрые временя вернутся.
— Горд! — канцлер снова обнял старика. — Спасибо тебе, и… прости!
— Ну… ничего, — отмахнулся сторож. — Сегодня ночь страшно беспокойная вышла… оно-то и понятно, затмение… считай, день и не начинался даже! Я это к чему? — смотритель крепости таинственно улыбнулся. — Аккурат перед тем, как вас тут встретить, мы со старым Лукой вот такую девицу, на эту похожую…
Дедок кивнул в мою сторону.
— В лесу нашли!
— Живую? — я встрепенулась, как ошпаренная.
— Живую, — согласно кивнул старик. — Тока беловолоса уж больно она… все равно, как седая! И бесчувственна она…