Искры в твоих глазах
Шрифт:
И так грустно стало в эту секунду. Кто-то сейчас услаждал свой желудок пищей безымянных богов, пока я грелась в лучах уходящего солнца под тихую мелодию, льющуюся из наушников. А всему виной что?
Правильно, дурацкая диета. Вот и сдалось мне это избавление от лишних пятнадцати килограмм собственного нажитого, когда желудок просит булочек и, того хуже, вафелек?
Сколько себя помню, я никогда не была стройняшкой. Ни в детском саду, где сверстники частенько не стеснялись в выражениях, чтобы придумать более изобретательную кличку для меня; ни в школе — где после
Арбузы я, правда, любила. Но больше них, конечно, же никогда не могла устоять перед чем-нибудь сладеньким, сдобненьким и румяненьким. Так продолжалось ровно до десятого класса, пока после очередной неудачной шутки от мальчишки, что нравился мне, я не решилась измениться.
Поработать над собой, так сказать. И я смогла! Не то, чтобы сразу, но к выпуску из школы уже не выкатывалась, а плыла, а-ля лесная нимфа, каждый раз с остервенением дергая подол платья, что вечно прижимало дверьми.
И нет, злой я стала не из-за интервальной голодовки, просто, правда, бесило постоянно цепляться одеждой за все подряд.
И если кто думает, что на худышек, что когда были в весе, сразу налетает куча парней, готовых спасти даму из беды, то это полнейший бред. Всё осталось, как прежде. Просто я стала немного нервнее и более отзывчивой на ароматы еды.
Уже в середине первого курсе я отпустила себя, забив на внимание противоположного пола, что никак не притягивалось. Стала вновь налегать на сладкое и мучное, получив закономерный итог, высветившийся на весах.
Пятнадцать лишних? О, нет, кто вообще додумался назвать их лишними?! Скорее — набранных в приятной компании продавщицы из близлежащей кондитерской!
Но, как показывала практика, от старых привычек избавиться было сложно…
— Сэкономлю и завтра отобедаю, как царица, — вслух отговаривала саму себя от того, чтобы успеть сбегать за пирожными, что после семи вечера приобретали божественную надпись на ценнике "скидка". — Я же и не голодная совсем!
Живот ответил возмущённым урчанием.
— Санечка, ты пожалеешь об этом, — похлопав себя по щекам, совершила ещё одну попытку, но тщетно.
Душа просто требовала сладкого. Здесь и сейчас!
Уже спустя какой-то десяток минут я бегом, в своих просохших стареньких кедах, переживших немало бед, тайком выбегала из общежития, кутая кудри в огромном капюшоне безразмерного худи. Вахтерша с проходной проводила мою зашуганную фигуру изумленным взглядом, но, к счастью, никак не прокомментировала. Здешний персонал уже привык к моим причудам…
И вот настал час икс! Урвав последнюю безешку по скидке, я с наслаждением впивалась в рыхлую сладкую вкуснятину, не заметив даже, как облюбовала первую попавшуюся скамейку в аллее, что раскинулась вдоль студгородка. Пирожное оказалось настолько тающим во рту, что мне не удалось сдержать стон удовольствия.
И, видимо, именно это стало моей фатальной ошибкой.
— Дашь попробовать?
Признаюсь, я не сразу поняла, что обращались именно ко мне. К тому же, вечерний сумрак, шум проезжающих мимо машин и зажмуренные от небывалого счастья глаза этому только способствовали. Дёрнулась в испуге, чуть не подавившись, лишь в тот момент, когда ощутила, что рядом со мной, на скамейку, кто-то приземлился.
Мой обезумевший от страха взгляд затравленного кролика лишь рассмешил смутно знакомого парня, непонятно вдруг с чего решившего заговорить с такой "мутной" личностью, как я.
— Не бойся, не отберу, — хохотнул он, наблюдая за тем, как я медленно, но верно, отодвигаюсь от него, держа в руках пирожку, словно бурундук самый ценный орешек.
Он нормальный вообще?
— Я Костя, помнишь меня? — свет фар от мимо проезжающей машины позволил мне разглядеть короткую стрижку парня и острые черты лица, исказившиеся в то ли оскале, то ли смехе. Спортивный костюм плотно сидел на подтянутом теле незнакомца. — Мы учимся на одном потоке.
Нахмурилась, задумчиво прожевывая остатки пирожного, не спеша с ответом. С чего я вообще должна с ним тут речи вести?
И всё же память невольно подбросила образ одногруппника Женьки и Оли, пользовавшегося популярностью среди девчонок. Кажется, он поступил на бюджете только за счёт своих спортивных достижений, отчего частенько и прогуливал пары, постоянно разъезжая по сборам и соревнованиям.
— Ты Саша, да? — вновь обратился он ко мне.
В ответ я икнула. Не специально, так вышло. Всё же не каждый день меня застает с поличным спортивная звезда факультета. Засмущалась, тут же убрав остатки пирожного в бумажный пакетик до лучших времён, и, отряхнув ладошки, всем корпусом повернулась к нему.
— Да, это моё имя, — постаралась как можно спокойнее произнести, чувствуя себя дико неправильно. Во рту ещё ощущался вкус сладости, а на губах липкость от сахара, которую я неосознанно слизнула, на секунду забывшись.
Хоть и было темновато, но отчего-то мне почудилось, что Костя очень внимательно проследил за этим действием, всё шире растягивая губы в улыбке.
— С факультатива? — прикусив щеку изнутри, чувствуя дикую неловкость от разговора с человеком, с которым меня, ну, совершенно ничего не связывало, задала первое, что пришло в голову. О чем вообще ещё с ним говорить? И чего он привязался? Может, хочет узнать что-то про девчонок?
— После тренировки, — хмыкнул он, откинувшись на спинку скамьи. — Извини, что прервал, просто устал, как собака, сил нет дойти до общаги. А скамейки все заняты.
Я выдохнула расслабившись. Все места в узкой аллее и правда были облюбованы ванильными парочками, с чего-то посчитавшими это место до дикости романтичным.
— Понятно, — важно покивала, сузив губы в трубочку. А что я ещё могла сказать?
Мало мне вчерашних приключений в клубе, так теперь ещё и сокурсник? Общаться с парнями я как не умела, так и не научилась. И никакой первый поцелуй не сделал меня раскованнее.