Искупление грехов
Шрифт:
Глава 20
Три костра занялись быстро. Облитые маслом брёвна, уложенные в высокие поленницы, окутались клубами пламени. Там, в огне, уходили в последний путь наши товарищи и соратники, которых мы не смогли спасти. Которых не смог сберечь я. Го-лани, Лысый и Ао-лени — только скопившие, чтобы выплатить долг. Они мечтали со временем стать вэри, покинуть службу и начать мирную жизнь. Го-лани хотел купить дом и посадить на своей земле фруктовый сад — он любил фрукты. Не знаю, о чём мечтал
Неподалёку вспыхивают всё новые и новые костры — город хоронит своих защитников. Лишь пепел останется от них, и ветер разнесёт этот пепел по всему миру. Пепел залетит в те уголки мира, в которых никто из погибших никогда не был. Возможно, он промчится и сквозь земли Линга — а может быть, улетит в океан и опустится на самое дно. У погибших теперь свой путь — у нас свой. И у моих бойцов, глядящих в костёр, и у детей, которых мы спасли из Линга. Все они стоят рядом. И хорошо, когда после битвы ты можешь похоронить своих товарищей. И как тяжело бросать их, отступая под натиском врагов.
Похороны состоялись уже глубокой ночью. Весь день и вечер люди чинили стены, выправляли и укрепляли ворота. Получилось так себе — но лучше, чем сразу после боя. А ещё все ждали возвращения Линга. Но алхимики так и не пришли. Видимо, Ксарг с Соксоном были правы — сил у них хватило на одну атаку.
— Обидно за ребят, — проговорил Эр-нори. — Полгода бегали от смерти, а почти перед самым отъездом…
— Я думала, вообще все тут останемся… — вытирая нос, ответила зарёванная Фука. — Вас как начали со стен одного за другим приносить…
И тишина. Слышен только треск пламени, пожирающего дерево. То тут, то там в толпе возникают разговоры об ушедших, но больше чем на вопрос-ответ — никого не хватает. Чудо, что вообще сумели прийти и попрощаться — усталость и ранения давали о себе знать. В результате прощание продлилось недолго. На обратном пути меня окликнул Воргот.
— Шрам, ты как? — он снова был в своей просторной простой одежде. — Говорят, что вы всё-таки уезжаете. Неужели граф не просил остаться ещё?
— Мастер! — обрадовался я. — Нам и не предлагают. Нельзя нам больше в Линг — да и рядом находиться опасно. Это уже решённый вопрос. Помнишь?
— Вон оно что… — строитель почесал бороду, припоминая совещание. — Я уж было думал, и с нынешним не сошлись. А я вроде с ним хорошо пообщался. Нашим он достойную оплату дал.
— Да я с ним толком и не общался, — признался я. — Но мы и не ругались. И отношение у него хорошее. Но так уж сложилось… Нельзя долго в Линг ходить. Даже нам. А уж когда заслужил ненависть тамошнего хозяина…
Я не удержался и улыбнулся. Воргот посмотрел на спасённых детей, которых уводили в казарму с прогулки, и тоже не сдержал улыбки.
— А куда малышей-то денете?
— Пока думал в Форт привести и попробовать там пристроить, — признался я. — Здесь им тоже небезопасно оставаться. В города княжества… Они и без того сейчас в тяжелом положении, и помогать мне с детьми там никто не станет. Вот и получается, что остаётся только Форт.
— Ну, дай боги, всё у мелких хорошо сложится, — кивнул Воргот. — Может, зайдём ко мне… помянем?
Я на секунду замялся, поглядев на Пятнашку, и Воргот быстро сориентировался.
— Пятнашка!.. Пятнашка, можно я Шрама украду?
— Это ты, мастер, с какой целью? — девушка обернулась.
— Посидим, бойцов помянем, — ответил тот. — И ты с нами давай. Позавтракаем и на боковую.
— Пфф! Нет, я сразу спать! И вы там до завтрака не засиживайтесь, — Пятнашка поцеловала меня на прощание и двинулась в сторону казарм.
Сказать, что с Ворготом мы просидели недолго — это очень сильно приврать. Мы просто уснули за столом после второй рюмки какой-то крепкой настойки. Разбудили нас к завтраку, так что выспаться мне не удалось. Зато и полдня не потерял.
Первым делом я заглянул в казарму. Кроме самых ранних птах, там все ещё спали. Я черканул записку Пятнашке и отправился в лабораторию мудрецов. Пора было закрывать дела. Обычно я ходил через ближайшие ворота — так было быстрее и приятнее. Но в этот раз за воротами местность имела совсем другой вид, и смотреть на него совсем не тянуло. Поэтому отправился я через город.
Местные жители от штурма отошли быстро. Кругом уже кипела активная жизнь: шумели торговцы со стороны порта, рыбацкие лодки сновали по морской глади, корабль разгружался и загружался товаром у причала, а в посёлок тянулась вереница телег. На площади коготь гарнизона под присмотром графа Ленгета и барона Скраги отрабатывал перестроения. Я даже остановился посмотреть. Граф Кадли такими смотрами, насколько я помнил, себя не утруждал. Впрочем, возможно, я несправедлив к нему, потому что и сам не слишком часто приходил на площадь — своих дел хватало.
Пока я проявлял любопытство, меня заметили. Барон призывно помахал рукой, и я подошёл к нему и графу.
— Высокородный, благородный, — проговорил я, сгибаясь в поклонах.
— Приветствую, Шрам! — произнёс граф, а барон ограничился приветственным кивком. — Мне давно надо было с тобой поговорить. Но ситуация не позволяла. Поэтому приношу свои извинения.
— Высокородный, вам не надо извиняться.
— Надо, — граф оборвал мои словоизлияния на взлёте. — Жаль, что мы не успели с тобой раньше познакомиться. Как я понял, твой отряд — это мастера работы в Линге. И, как мне уже сказали, продолжить эту работу вы не сможете.
— Да, высокородный, — подтвердил я. — Мастер Соксон считает, что теперь это слишком опасно для нас. К тому же, взаимная нелюбовь между мной и хозяином Линга, спасённые дети…
— Жаль, Шрам… Действительно жаль, — ответил граф с совершенно искренним сожалением. — Тем не менее, я полностью подтверждаю все договорённости по контракту. В том числе и те, что вносил граф Кадли.
При упоминании предшественника Ленгет слегка скривился.
— Кроме того, я передал благодарность от лица всей администрации посёлка тебе и твоему отряду. Конечно, пока благодарность доставят в канцелярию и утвердят, пока спустят утверждение в имперские администрации — пройдёт время… Но само упоминание о благодарности будет внесено сразу.