Искупленный
Шрифт:
Тело Хлои дрожит, когда я прижимаю большой палец к ее клитору. Она следует моей команде, раздвигая ноги передо мной.
Тени не дают мне возможности запомнить, как она выглядит, и я ненавижу это. Но что я точно знаю, так это то, что она совершенна. Так чертовски совершенна, что я просто вне себя от возбуждения. Прошло много времени с тех пор, как у меня была подобная связь с кем-то. Я впитываю это, наслаждаясь. Человеческая связь. Что-то настолько фундаментальное, в чем я отказывал себе годами.
Я провожу пальцами по ее ногам, слегка касаясь. Это слабое прикосновение,
Моя уверенность растет от ее энтузиазма. Боже, мой рот практически наполняется слюной при виде того, как она раскрылась передо мной. Фонарик телефона освещает слабую улыбку на ее губах. Я цепляюсь за этот образ, выжигая его в своей памяти, когда мои губы опускаются на ее тело. Я оставляю поцелуи на внутренней стороне ее бедра, прежде чем провести языком по ее киске.
Стон, который она издает, заставляет мой член пульсировать в штанах. Я становлюсь зависимым от каждого стона и вздоха, которые она издает, когда я доставляю ей удовольствие. Это лучшее чувство — оживлять ее так же, как она оживляет меня. Я потерянный мужчина, который с помощью Хлои вновь обретает частички себя.
Она сходит с ума, когда я сосу ее клитор. Моя маленькая чертовка, необузданная и нуждающаяся, умоляет меня о члене своим хныканьем. Я ввожу в нее палец, и она со вздохом цепляется за мои волосы. Если раньше я думал, что зависим от Хлои, то теперь я в полной заднице. Не надо записывать меня на реабилитацию.
Прикосновения к ней — это мечта, она невероятно отзывчива на все, что я делаю. Тепло струится по моему позвоночнику, когда она без протеста принимает следующие два пальца.
Возбуждать Хлою — мое новое любимое занятие, наравне с тем, чтобы заставлять ее смеяться. Я мучаю ее, доводя до грани наслаждения, а потом снова отступаю.
Ее пальцы цепляются за мои волосы, дергая их за корни.
— Если ты не заставишь меня кончить, клянусь Богом, когда я буду возвращать тебе услугу, ты будешь умолять гораздо дольше, чем я.
Я улыбаюсь, увеличивая темп своих пальцев, проникающих в нее. Я посасываю ее клитор и использую язык в своих целях.
Ее стон эхом отражается от стен, когда она кончает надо мной. Я не останавливаюсь, пока ее тело не перестает содрогаться и ее пальцы не освобождают мои волосы от смертельной хватки.
Ее голова с грохотом ударяется о стену позади нее.
— Это официально. Я открыла лекарство от клаустрофобии.
— Оргазм?
Она хихикает. Ее рассеянность скрывает мою борьбу, когда я поднимаю себя с земли с помощью поручня. Я вздрагиваю от давления на ногу, шипение вырывается из моего рта, прежде чем я успеваю остановить себя.
Хлоя хватается за мою руку.
— Ты в порядке?
Нет ничего, чего бы я хотел больше, чем того, чтобы Хлоя забыла, что я другой. Меня не нужно опекать, так как она считает, что я не могу делать то, что может нормальный мужчина. К черту это. Пошло оно все к черту, потому что я покончил с этим дерьмом
Я игнорирую ее вопрос, обхватываю ее рукой за талию и притягиваю к себе. Мои губы прижимаются к ее губам. Наш поцелуй обжигающий. Безумный. Требовательный. Как будто каждая клетка моего тела выполняет миссию по взрывному зажиганию.
Она обхватывает меня за шею и прижимается всем телом. Ее ноги обхватывают мою талию, и я упираюсь в нее своей эрекцией.
Она проводит рукой по моей груди и ложится на пояс моих брюк. Я опускаю голову в ложбинку ее шеи и стону, когда она приближается к месту, которое умоляет обратить на себя внимание. И я имею в виду умоляет. Вытекающая из моего кончика сперма кажется мне слезами радости. Прошло слишком много времени с тех пор, как я наслаждался таким искренним контактом — полным отчаяния и похоти. Я бы умолял на коленях о ее прикосновении, если бы это не делало меня похожим на какого-то урода.
Я замираю, когда образ Хлои на одном уровне с протезной ногой проносится в моем мозгу. Эта мысль убивает мое возбуждение. Я цепляюсь за ее руку и возвращаю ее обратно на шею.
— Зачем ты это сделал?
— Что сделал? — я двигаюсь, чтобы поцеловать ее снова, но она отстраняется.
— Остановил меня.
— Потому что не в этом суть сегодняшнего вечера, — я снова поворачиваю ее лицо к себе.
— Хватит нести чушь. Любой теплокровный мужчина позволил бы мне сделать то, чего я хочу, — темнота скрывает ее лицо, и мне не на что ориентироваться, кроме ее раздраженного голоса.
— Давай не будем говорить о других мужчинах, пока мои губы все еще сохраняют твой вкус.
Она рычит и толкает меня в грудь. Я отстраняюсь, и она соскальзывает с перекладины.
Ее каблуки стучат по полу, когда она прижимает меня к углу лифта.
— Ты боишься.
Я издаю саркастический смех, от которого у меня закладывает уши.
— Что? Это нелепо.
— Это потому, что у тебя маленький член, и ты боишься, что я буду тебя за это осуждать?
— Ты на самом деле ненормальная. Жаль, что я понял это только сейчас, — кого я обманываю? Я влюбился в ураган безумия, который представляет собой Хлоя Картер. Я хочу затеряться в ее буре и никогда не выходить оттуда.
— Сэр, если вы не поняли, что я сумасшедшая, после того как я вломилась в ваш дом, то вы сами виноваты в своем разочарование.
Ее замечание заставляет меня фыркнуть самым нелестным образом.
Она гладит лацкан моего смокинга, отвлекая меня теплом своей ладони. Другой рукой она снова ласкает мой член.
Я вздрагиваю, не в силах контролировать реакцию своего тела на ее прикосновения.
— Я же сказал тебе, что сегодня речь идет не обо мне.
— Пожалуйста?
Черт. То, как она шепчет это слово, заставляет мой член пульсировать под ее рукой. Только эта девушка могла попросить о возможности пососать мой член. Любые рациональные мысли покидают мою голову, когда ее ладонь двигается вверх и вниз по моей длине.