Искушение чародея (сборник)
Шрифт:
— Совершенно верно. А тебе, девочка, никто не говорил, что впускать в дом посторонних людей опасно?
Девочка только фыркнула.
— Закрывайте дверь, а то кот выскочит.
Ярд уже сунул нос в прихожую.
— Вот это зверь у вас…
— Ярд ласковый, не бойтесь. Вы в первый раз, да?
— В первый.
— Проходите. Да не снимайте плащ, там холодно!
В помещении действительно было холодно и людно. Надо же. А говорили, один живет, бобылем.
— Ух, ты, — восхитилась девочка, — на буфете-то иней!
И верно, черные доски покрыла
Но больше всего заинтересовал Горошкина высокий парень, нос которого украшали очки в тонкой оправе. И компьютер планшетный у него под мышкой… и куртка с логотипом «Гуслярский Сплетник»…
Журналист! Дело еще хуже, чем могло показаться. Значит, работа с прессой уже ведется. А тут недолго и до телевидения…
Надо быть осторожным вдвойне!
— Добрый вечер, — сказал он вежливо.
— Добрый, Антон…
— Савельевич.
— Да-да. Знакомьтесь… — Станислав Аркадьевич не ожидал увидеть такого гостя и немного смутился. — Вот… Антон Савельевич Горошкин, ученый, приехал к нам из областного центра. А это мои соседи и друзья…
Все представились. Горошкин, правда, сразу забыл имена гостей. Ему было не до того.
— Понимаете, — сказал он, скорей для окружающих, чем для хозяина, — после совещания мне подумалось, не рубим ли мы сплеча? Возможно, нам открылись не все факты? И тогда я решил: прежде чем что-то отрицать, нужно проверить… Вы со мной согласны?
— Согласны, — ответил за всех журналист Корецкий. — Только что ж вы там-то молчали? На совещании?
— Ну, вы же понимаете инертность системы? Большинство из нас, ученых, материалисты, и в потусторонние силы мы не верим. Кроме того… в нашем мире, в мире науки, посторонних людей не бывает. Все знакомы, как же иначе? Как вести научную деятельность без контакта, так сказать, с другими специалистами… опять же… лаборатории. Их не так много. Разумеется, когда приходит человек с улицы … извините, Станислав Абрамович…
— …Аркадьевич…
— Неважно! Человек приходит и говорит, что он совершил эпохальное открытие… это вызывает некоторые сомнения… Тем более что у вас даже нет высшего образования! Что серьезные люди могли подумать?
Горошкин выдержал паузу, за которую успел обвести аудиторию изучающим взором.
— Что с ними хотят проконсультироваться? — спросила Таня.
— Или что их хотят обмануть. А тут еще этот карп. Это же несерьезно. Какая-то оживающая рыбина… она у вас с самого начала, между прочим, плавниками шевелила…
— Не к тем людям вы пошли, — вздохнул Гриша. — Надо было сразу к медикам!
— Нет, что вы! Люди, которые занимаются медициной, не поверили бы вам точно так же. Но… знаете… — тон Горошкина стал доверительным. — Мне вы показались человеком честным. И я решил еще раз поговорить с вами, поговорить подробней. Возможно, в ваших идеях есть рациональное зерно.
Татьяна удивилась:
— Конечно, есть! Самое рациональное. Можем доказать…
Чем дальше, тем меньше Станиславу Аркадьевичу нравился доцент Горошкин. И совсем не хотелось ничего ему доказывать.
— Конечно. Но в другой раз.
Алевтина Георгиевна верно истолковала интонацию и засобиралась: ей еще за младшим внуком идти в детский сад. Остальные тоже почувствовали — пора. И у каждого нашлись неотложные дела.
— Нам бы поговорить… — у выхода попросил Антон Савельевич.
— Давайте завтра. Что-то самочувствие у меня неважное.
— Конечно. Поправляйтесь!
И разговор действительно состоялся на следующее утро. Но ничего, кроме разочарования, не принес. Более того, бедному Горошкину волей-неволей пришлось сделать для себя два важных вывода. Первый: теперь этот изобретатель точно не захочет иметь с ним никакого дела. Ну кто просил так быстро и нагло высказывать резоны? Кто тянул за язык? Финансовой стороны дела вообще не стоило касаться. Да как только тот услышал про телепрограмму и торговую точку в будущем, сразу стало ясно: все. Фатальная ошибка совершена, теперь не исправишь. Нет, изобретатель слова не сказал поперек. Нахмурился, дал высказаться, да и ответил:
— Знаете, это для меня слишком сложно. Я не буду этим заниматься.
Антон Савельевич дураком не был, понял — дело не в деньгах. В принципе.
И был второй вывод, не менее, а возможно, более важный. Камни. С ними что-то действительно не так.
…А всего и надо-то, оказалось, погулять по двору, порасспросить людей. Он даже на пристань съездил, чтобы поговорить с коллегами и начальством Станислава Аркадьевича.
Таня считала Горошкина уже знакомым человеком. Потому и не заподозрила ничего странного в его расспросах.
— Какой обман? Настоящие камни, инопланетянские. Они из обычной воды делают живую. Я откуда знаю? Из-за Кешки. Кешка — это попугай…
Гриша удивился:
— Вы же говорили, что поверили. А, научный подход… ну, судите сами. Камни он, конечно, не сам вырастил. Они из другого мира. Нет-нет, никаких тарелочек и пришельцев! Станислав Аркадьевич изобрел Машинку, вот с помощью ее и… да вы видели. Как не видели? Вы же около нее стояли. Ах, не видели в действии… ну, это понятно. Он действительно ее редко крутит. Говорит, может быть опасно…
Алевтина Георгиевна улыбнулась:
— Ну что вы все пристали с этой машинкой?! Машинка как машинка. «Зингер», двадцать третьего года. Еще с узким челноком… хотя, знаете, нет там никакого челнока. Одна видимость… у него там какие-то совсем хитрые детали стоят. Я таких слов-то не знаю… Что машинка? Машин вон сколько… Люди-то намного интересней…
Все прочие мало добавили к сложившейся картине мира. А картина рисовалась такая.
У судового механика с теплохода «Заря» дома находится рабочая модель портала в иные миры, замаскированная под швейную машинку «Зингер». С помощью нее можно проникать в означенные миры и притаскивать оттуда разные вещи.