Искушение Торильи
Шрифт:
— Тогда давайте спать и забудем о случившемся, — успокоил ее маркиз, словно ребенка.
Он вышел в коридор, закрыв за собой дверь, и ключ в замке юной соседки повернулся прежде, чем он успел войти в свою комнату.
Отходя ко сну, маркиз решил, что вполне может понять сэра Джоселина, воспылавшего страстью к красавице, ночевавшей за соседней дверью.
Подгулявший дворянчик сказал, что давно не видел подобной женщины, и маркиз был солидарен с ним.
Ему захотелось узнать, кто она и почему путешествует
«Фамилия довольно обычная, — подумал маркиз, — и она, безусловно, принадлежит леди, волосы которой светятся как весеннее солнце». Неожиданный поэтический оборот вызвал в душе Хэвингэма умиротворение, и он уснул.
Прошло немало времени, прежде чем испуганное сердце Торильи забилось ровнее, и, возвратившись в постель, она еще долго дрожала.
Ей трудно было представить, что джентльмен может попытаться обманом проникнуть в ее спальню.
Она заметила его внимание к себе еще в кофейне, где этот человек сидел в компании прочих джентльменов. По мере того как менялись блюда, они становились все развязнее. Торилья поняла, что там пьют без меры.
Она сидела с другими пассажирами дилижанса за столом в дальнем углу; некоторые мужчины пили эль, а дамы ограничивались водой.
Путешествующих в дилижансе обслуживали последними, пищу им подавали холодную и не ублажали аппетитными блюдами, которые подавали остальным посетителям.
Торилья слишком устала, чтобы чувствовать голод, однако она теряла терпение, ибо каждого блюда приходилось ожидать слишком много времени, поскольку слуги не были заинтересованы в таких клиентах, как она.
Девушка уже решила, что так и не дождется десерта, когда мужской голос спросил:
— Разрешите представиться?
Подняв глаза, она увидела перед собой джентльмена, цинично разглядывавшего обед.
— Я сэр Джоселин Трентон, — продолжал он, явно желая произвести впечатление. — Не соблаговолите ли выпить со мной стаканчик вина?
— Нет… спасибо сэр.
— Нет — это не ответ, — возразил сэр Джоселин. — Вот что, давайте знакомиться.
— Я могу только повторить: нет, благодарю вас, — ответила Торилья.
Сэр Джоселин как раз намеревался возобновить атаку, когда с противоположного конца комнаты его окликнул кто-то из друзей.
Он отвернулся от девушки, и она, подстегнутая страхом, выскочила из кресла, а затем из кофейни, не замеченная сэром Джоселином.
Заперев дверь спальни, она почувствовала себя в безопасности.
Она слышала, как постоялец за стеной говорил с кем-то, по всей видимости, своим камердинером.
«Должно быть, приехал на скачки, — подумала она, — иначе знатный господин не стал бы останавливаться в сельской гостинице».
Когда два года назад они с отцом ехали на север, гостиницы почти пустовали.
Среди немногих постояльцев можно было видеть в основном торговцев, ремесленников или фермеров, не слишком интересных как внешне, так и в качестве собеседников.
Поэтому теперь девушка смотрела восхищенно на элегантных джентльменов, явившихся по окончании скачек.
Как же давно видела она в последний раз пышные муслиновые галстуки, палевые панталоны, туго обтягивавшие ноги, и гессенские сапоги, блестящие, словно зеркало.
Черные священнические одежды отца да грязные лохмотья шахтеров — вот и все, что она видела эти два года.
Но можно ли было ожидать, что мужчина, претендующий на звание джентльмена, способен повести себя так, как сэр Джоселин!
Пассажиров дилижанса разбудили в пять тридцать утра. Горничная постучала в дверь Торильи.
— Завтрак ждет, мисс!
Однако девушка уже давно не спала.
Она то и дело просыпалась, представляя себе, как сэр Джоселин тянется к ней руками, от которых ей не удавалось увернуться.
— Чем скорее я покину это место, тем лучше, — сказала она вслух.
Одевшись, Торилья убрала ночную рубашку в маленький саквояж, где находились вещи, необходимые ей для ночлега.
Торилья не думала, что кто-нибудь из посетителей скачек поднимется в этакую рань. Тем не менее, приступив к невкусному завтраку, приготовленному для нее и других пассажиров дилижанса, она все поглядывала на дверь кофейни, опасаясь неожиданной встречи с сэром Джоселином.
Только когда дилижанс отъехал от «Пепигана», Торилья вздохнула с облегчением.
Она теперь стала опытнее, получив весьма полезный и памятный урок.
Маркиз отлично позавтракал у себя в комнате и в девять тридцать покинул гостиницу с новой четверкой лошадей. Они были полны свежих сил и, так же как их владелец, рвались в дорогу.
День выдался ясный. Воздух еще пощипывай щеки, но утреннее солнце пригревало, напоминая о приближении лета.
Пока Джим убирал вещи в добротный кожаный чемодан, маркиз, уже одетый, вышел на площадку и заглянул в соседнюю комнату.
Дверь была открыта, и он успел заметить, что номер пуст.
Маркизу припомнился какой-то шорох, доносившийся до него сквозь сон на рассвете.
Легкие звуки не смогли пробудить маркиза, и он отметил про себя, что спасенная им вчера девушка наверняка путешествует в дилижансе.
Экипаж отбыл в шесть утра, но оставшиеся гости «Пелигана», несомненно, проведут еще один день на скачках.
Не желая еще раз встретиться с сэром Джоселином, Хэвингэм не стал задерживаться во дворе, куда более оживленном, чем вчера. Из конюшен как раз выводили коней, чтобы начать запрягать их в фаэтоны, почтовые кареты, ландо и кабриолеты.