Искушение
Шрифт:
Но в теннисе Саша долго не задержалась. Объявила родителям:
– Сейчас без конца предлагают всяки-разны теннис да карате. Я решила, что это уже тривиально, туда скоро все ломанутся, отбоя не будет, а дай я выберу нечто нестандартное!
И перешла на фехтование.
Начались рапиры, приемы, защитные маски. Саша раздобыла себе где-то бэушный специальный костюм фехтовальщика и тренировалась в нем даже дома. Притихшая Тоня молча ужасалась. Сестры даже не возникали.
Когда Саша училась во втором классе, учительница попросила принести всех в школу свое хобби - показать, чем увлекаешься.
Все
– А что?
– сказала она в ответ на общее изумление.
– Они красивые, яркие, всяки-разны, их интересно собирать.
Учительница ненавязчиво спросила - и кто тебе дает такое? Мол, кто ведет ребенка по неправедному пути?! Родители или сестры? И Саша честно и непосредственно ответила:
– Сама беру! После гостей.
В общем, ее взяли на заметку как девочку из семьи неблагонадежной, дающей детям неправильное и опасное воспитание. Тоня тихо плакала. Петр ругался. Саша смеялась.
В детстве Сашутка упорно величала Карлсона Карсло"ном. А как-то написав "каменный уголь" с ошибкой - "каминный уголь", заявила, что это просто другое, но тоже вполне осмысленное словосочетание, в смысле - уголь для камина. А потом, когда ее в школе попросили образовать множественное число от слова "трус", выкрикнула:
– Трусы"!
Учительница оскорбилась, звонила Тоне. Вновь уверяла, что Сашу неправильно растят-воспитывают, и что она будет непременно хамкой.
Когда Саше было лет семь, Тоня купила какую-то пластинку на иностранном языке. И одна песня там такая странная была... Ее исполняли несколько басовитых мужчин. И на протяжении всей песни периодически припевно выкрикивали: "А-на-на-на-на-на-на-на!.. Эге-ге-ге-ей! А-на-на-на-на-на-на-на!.. Эге-ге-ге-ей!"
Саша, не понимая ни о чем песня, ни кто поет, окрестила ее "Песней дровосеков". И часто говорила:
– Буду слушать песню дровосеков!
– А почему она - дровосеков?
– наконец поинтересовался Петр.
Дочка в ответ предложила послушать вместе. И Петр сразу все понял без объяснений.
– Ты интересно придумала. Ну, конечно, - дровосеки между собой в лесу аукаются. Их песня, точно!
А ткнув пальцем в другую играющую пластинку, Саша повелела:
– Эту бабу нужно отсюда убрать!
В школе, пересказывая текст, Саша сказала:
– Брат и сестра из "Кладовой солнца" живут в доисторическую эпоху...
– Стоп, стоп! То есть как в доисторическую?
– удивилась учительница.
– Речь идет о Великой Отечественной войне.
– Да, но мне так интереснее. Я так хочу!
– объявила Саша.
– Поэтому в моем пересказе они живут в доисторическую эпоху.
Петра возмущали эти бесконечные Сашины "восстания" и "протесты", это ее "Я так хочу". Тоня старалась все пригладить.
Позже Саша создала шедевр в виде сочинения на тему "Борьба русских писателей XIX
Учительница зачитала это творение классу вслух и всех развеселила надолго. А Саша не обиделась, но взялась смело поправлять и критиковать учителей.
Началось это случайно. Она написала в сочинении: "Дубровский вначале хочет убить Кирила Троекурова". Учительница подчеркнула фразу и заметила:
– Троекурова зовут "Кирила Петрович". Если ты склоняешь, меняй, пиши "убить Кирилу Троекурова".
Саша быстро открыла "Дубровского".
– Посмотрите, "Кирила Петрович" нигде у Пушкина не склоняется, так и написано везде: "У Кирила Петровича...", "приехал к Кирила Петровичу"...
Училка посмотрела - правда. Растерялась:
– Ой, да... Я что-то забыла. Извиняюсь.
Саша невозмутимо кивнула.
Потом обсуждали образ Ивана Грозного в "Песне о купце Калашникове". Учительница сказала, что царь был жесток. Саша поскрипела мозгами и встала.
– А в чем проявлялась его жестокость?
– Да ведь он казнил Калашникова.
– Никакой жестокости тут нет!
– заявила Саша.
– Если вы купите пистолет и застрелите кого-нибудь из членов правительства - вас приговорят к "вышаку". И это понятно и законно. Так что какой бы ни был Грозный, но уж простите, здесь нельзя говорить о его жестокости - по части приговора Калашникову все справедливо. Тот попросту убил "члена правительства" - приближенного к царю боярина. И такое карается по любому закону.
Когда дежурили по школе, Саша упорно не желала надевать нарукавную повязку. Говорила:
– Не хочу гестаповцам уподобляться!
Англичанка Саше в школе попалась вообще настоящая грубиянка. Нет, чтобы сказать: "Stand up, please!", "Sit down, please!". Так всегда резко:
– Stand up! Sit down!
И Саша не выдержала такого обращения. Поправила:
– Maybe "Sit down, please"?
Училка разъярилась:
– Новости! Еще чего захотела! Ишь, какая умная! Вы до "please" еще не доросли!
– Мама дорогая... А вы не доросли до преподавания, - флегматично отозвалась Саша.
Тоню вызвали в школу, но она сослалась на болезнь.
Сестры говорили:
– Странная ты, Саня, прямо дурная...
Младшенькая отмалчивалась.
Она обожала таскать мальчишек за чубы. И когда в очередной раз начинала драть за волосье провинившегося, то каждый раз голосила, чтобы все слышали, но при этом нарочито сохраняла деловитость и научность приводимого тезиса:
– Психологами доказано: если девочка дерет мальчика за волосы - это первый признак влюбленности. Даю палец на отсечение.