Искусство предавать
Шрифт:
— Ты хочешь сказать, глупостями?
— Это не я, это вы говорите, ваша светлость. А я б нипочем не осмелился.
— Нахал, — буркнул герцог.
— Шут, — возразил Шарц.
— Все равно нахал!
— Рад стараться, ваша светлость.
— Пойдем, представлю тебя ее светлости, — сказал герцог. — Кстати, не дрожи за свой карман, будет тебе жалованье.
— Да я как-то и не сомневался, — беспечно промолвил Шарц.
— И это вместо «спасибо», — иронически покачал головой герцог.
— Пожалуйста, ваша светлость!
— И о чем я думал, когда обзаводился шутом?
— Боюсь, вам еще только предстоит освоить этот многотрудный, но увлекательный процесс, герцог. Но не печальтесь, я вам помогу.
— И зачем я обещал тебя не казнить? — сам себя спросил герцог.
— Глупость сваляли, — безжалостно прокомментировал шут.
— Хоть жену мою пощади!
— Это приказ? — ухмыльнулся шут.
— Нет! Нижайшая просьба! — рассердился герцог.
— Подайте ее в письменном виде, — скривился шут. — Впрочем, я все равно такие бумаги не читаю. Почему бы вам не приказать?
— Приказываю! — прорычал герцог.
— Вот так бы сразу! — обрадовался шут. — Слушаюсь, ваша светлость!
И получил от герцога такой увесистый подзатыльник, что кубарем пролетел коридор, лбом открыл дверь и оказался на четвереньках у ног прекрасной дамы.
— Ой! — сказала она. — Ты кто?
— Гав, — попробовал Шарц. — Гав-гав! Нет. Это не то. Мур. Мур-мяу?! Опять ошибка? Здравствуйте, ваша светлость, миледи герцогиня! Так правильно?
Она уже смеялась.
— Так тоже неправильно, потому что я не герцогиня. Я — служанка ее светлости. А ее светлость там, — она показала на следующую дверь. — Как о вас доложить?
— Я сам доложу, Полли, — сказал герцог, входя в комнату.
— Добрый день, милорд, — поклонилась служанка. — Этот человечек, он с вами? Он так странно вошел…
— У милорда герцога очень своеобразный способ знакомить новых слуг с обстановкой замка, — поведал ей Шарц. — Клянусь, дверь этой комнаты я никогда не забуду!
— Сейчас еще получишь, — посулил герцог.
И Шарц, зажав рот рукой, в притворном ужасе ухватился другой за загривок.
— И как предки шутов терпели? — меланхолично промолвил герцог, открывая дверь.
Шарц шагнул следом. Служанка за его спиной хихикнула.
— О чем задумалась, дитя мое? — спросила Мудрая Старуха юную Невесту, созерцающую ритуальный нож для перерезания пуповины с каким-то чересчур странным видом.
Ведь, скорей всего, она умрет, рожая, и пуповину перережет кто-то другой. Так почему на ее лице так мало смирения? Даже какая-то дерзость, что ли?
— Да вот, думаю, что получится, если этим ножом да провести по чьей-нибудь шее, — небрежно ответила юная гномка.
— Что ты, деточка! — испугалась Наставница. — И думать забудь! Голову мигом напрочь отхватишь! Он же острый, как…
— Да? А если — цвергу? — продолжала Невеста. — Они ведь не чета всем прочим! Воины… У них, должно быть, шеи как броня…
— Выбрось эти глупости из головы! — рассердилась Мудрая Старуха. — Цверги такие же гномы, как и все! Даже не вздумай сдуру попробовать! Убийцей захотела сделаться?! Ты — Невеста, твоя цель — сделаться женой и подарить жизнь следующему поколению гномов!
Наставница говорила долго. Девушка прилежно ее слушала. Потом поблагодарила.
— Подумай над этим, — бросила Мудрая Старуха уходя.
— Так, значит, такие же, как и все? — задумчиво пробормотала Невеста, и ее пальцы огладили рукоять ритуального ножа.
— О, Марлецийский университет! — живо отреагировала герцогиня.
— Да, миледи, — поклонился Шарц.
— А как поживает профессор Фраже? — спросила она.
— Насколько я знаю — прекрасно, — удивился Шарц. — Впрочем, я мало знаком с ним. Он не по моей специальности. Я ведь изучал медицину, а не историю.
— Но он же дружит с вашим профессором Ремигием!
— Верно, миледи, — Шарц удивлялся все больше.
— А профессор Брессак? У вас он должен был вести историю медицины…
— Один из моих любимых преподавателей! — воскликнул Шарц.
— Он до сих пор водит в аудиторию свою собаку? — с улыбкой спросила герцогиня.
— Да, миледи. А в перерывах играет ей на виоле. Большой чудак, — ответно заулыбался Шарц.
— Но прекрасный ученый, — тут же добавила она.
— Лучший! — воскликнул Шарц. — А уж какой преподаватель!
— Не сомневаюсь, — вздохнула она. — Его работы просто заворожили меня.
— Осмелюсь задать вопрос, миледи, — осторожно начал Шарц. — Неужто вы…
— Нет, я не училась в Марлеции, — с улыбкой покачала головой герцогиня.
— Тогда откуда вы…
— Просто мне было интересно, и… одним словом, я состою в переписке с многими профессорами, из Марлецийского университета и не только. В основном это профессора истории, так как этот предмет привлек меня больше всего. Эти милые люди любезно согласились отвечать на мои послания, так что можно сказать, что я прошла курс истории заочно.
— Но… зачем это вашей светлости?
— Как тебе сказать… знаешь, говорят, что мужчины делают историю, а женщины созерцают и оценивают ее. Я пошла немного дальше. Я записываю свои наблюдения и оценки. А ты зачем учился?
Шарц вздохнул.
— Моя мать умерла, рожая меня, — повторил он сказанное когда-то герцогу. — Я решил стать врачом, чтоб найти способ… чтоб ни одна женщина больше так не умирала. Я дал обет.
— Вот как? — герцогиня посмотрела на него с новым интересом. — И ты нашел такой способ?