Искусство умирать
Шрифт:
Слышите, я вернусь! и я каждому… Такие красивые цвета. Мне трудно говорить. Язык вырос.
Он встал на ноги. Теперь не разгибалась спина.
– Алло, мы слушаем…
Голос стал тихнуть и погружаться в спокойное безразличие. Я хочу есть, – подумал Бат. Есть в этом доме что-нибудь поесть?
Человек-кузнечик перегрыз балку и пол в комнате просел. Он приподнял лбом несколько половиц и попробовал просунуть плечи. К этому времени кто-то уже прогрыз потолок и в дырку одно за другим сваливались темные тяжелые тела.
Челоыек-кузнечик напрягся и вылез в комнату
Чужой человек-кузнечик неловко прыгнул и вцепился в плечо. Кусок плеча был вырван с хрустом. А куда же делся человек? – подумал кузнечик в последний момент. Потом ему откусили голову. Ночной пир только разгорался.
Второй Зонтик подошел к поляне совсем близко и остановился. Приборы не фиксировали присутствия человека. Бата здесь не было. Зато были полчища кузнечиков, пожирающих друг друга. Зонтик, не включая освещения, работал всеми своими анализаторами, собирая информацию. Средний вес: шестьсот тридцать килограмм. Двуполы. Половые признаки не выражены. Всеядны. Высота прыжка – шесть метров. Длина прыжка – четырнадцать метров. Зубы располагаются рядами, как у акул.
Зонтик сформировал объемное изображение и повесил его внутри себя, предварительно ярко раскрасив.
– Господи, какой ужас! – сказала Евгения. – У них ведь человеческие руки, с пальцами. Пять совершенно человеческих пальцев с ногтями. С такими пальцами можно быть хирургом или маньяком-душителем. Я не удивлюсь, если в один прекрасный день оно возьмет в руки оружие! Останови картинку!
Зонтик остановил картинку. Обьемное изображение чудовища в натуральную величину застыло в воздухе. Теперь можно было его подробно и неторопясь рассмотреть. Бат все равно ушел или спрятался, или погиб. Или мы этого никогда не узнаем. Впрочем, имея реликтовый меч, можно отбиться не только от кузнечиков.
– Как ты думаешь? – спросила Евгения.
– Думаю, он успел уйти, – ответил Фил. – Я бы смог уйти, будь я на его месте.
– Даже безоружным?
– У него была винтовка.
– Ага.
Евгения рассматривала изображение. Кузнечик был покрыт волосками, на вид упругими. Под волосками были чешуйки. Особенно волосаты были задние лапы. Лапы оканчивались вполне человеческими ступнями, вывернутыми назад.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
МЕРТВЫЙ ГОРОД
21
Зонтик шел обратно по прямой, мрачно ломая деревья. Он остановился невдалеке от корабля. Хлопушка была ярко освещена. Мигали голубые, тревожные огни. Им подмигивали желтые, зовущие. В Зонтике сейчас было четверо, Фил Кристи, Евгения и Гессе.
– И долго мы будем стоять? – спросила Кристи.
– Ты куда-то спешишь?
– Да, спешу. Как ты догадалась, умница? – с легким издевательством в голосе.
– К своему милому?
– Да, к милому. Не вижу в этом ничего странного.
– Ослепла, если не видишь.
Кристи уже почти открыла рот, чтобы ответить на этот выпад, но вовремя остановилась. Евгению лучше не трогать.
– Зато я знаю что-то странное, – сказал Фил.
– Что именно? – откликнулся Гессе, –
– Я скажу об этом позже. Поехали!
Зонтик двинулся вперед, подчиняясь команде. Зачем они включили мигалку, – подумал Фил, – и без нее тошно, дальше некуда.
Он остановил Зонтик у корабля, но не приказал ему выключиться.
– Ты собираешься еще куда-то? – спросил Гессе.
Гессе был высоким широколицым парнем, нос слегка картошкой и в пупырышках.
Волосы разных цветов – светлые и темные пряди. Большие зубы. Широкая улыбка. На первый взгляд глупая. Прекрасный актер, одурачит любого. Умеет петь и говорить разными голосами. Умеет показывать фокусы. Умеет драться так, что однажды даже сбил с ног Анжела. Анжел тогда не ответил, соблюдая суббординацию. Уже три года в команде. Был в экспедиции на Южной Гидре и даже заработал орден. Почти старик, тридцать лет. Раньше занимался чем-то таинственным и почти легендарным.
Очень умен и очень смел. Если Хлопушка вернется на Землю, его назначат на место Коре. Если.
– Собираюсь, – ответил Фил – Да, я собираюсь куда-то еще. Будут еще вопросы?
– Не все выяснил?
– Осталось самое главное.
– Что ж, вольному – воля, как выражается командир. Ты покатишь сейчас?
– Нет, немного погодя.
Они вышли и оставили Зонтик ждать.
Последние слова Бата были записаны, проанализированы и сейчас команда обсуждала результат анализа.
Пропавший Бат говорил снова:
– Я не могу ждать. Слушайте. Я заболел. Небесной шторой завешен парта-парагенез исторической морали суждений. Вначали от-отнялдись ноги. Потом – несворот кашалотовый перьев нсколько зубудлыжнопроклятой дейстительности ввертье мне. Потом я стал видеть в в в в в темноте. Я сейчас выключусь. Это то же самое, что с Ко-коре. Слышите, то же самое! Приезжайте и изучайте!
Радуйтесь на здоровье! Но Коре не умер, он вернется! я тоже вернусь!
Слышите, я вернусь! и я каждому… Такие красивые цвета. Мне трудно говорить. Язык вырос.
– А выводы таковы, – начал рассказывать Дядя Дэн, – Во-первых, он действительно уверен, что Коре жив. Случилось что-то, что предоставило ему вполне убедительное доказательство. Я знаю, что некоторые из экипажа тоже верят.
Я тоже не исключаю такой возможности. Во-вторых, он явно подхватил вирус. И это тот же самый вирус. Мы имеем уже два случая и можем довольно точно описать симптомы. Мы лишь не знаем, как вирус передается и почему он поражает одних и иногрирует других. В-третьих, у него действительно начал расти язык. В течение одной минуты язык вытянулся и разбух почти на треть. Еще одно совпадение, которое кажется мне закономерным: оба заболевших, и Коре и Бат, исчезли неизвестно куда, будто растворились. Есть предположение, что они превратились в кузнечиков (по аналогии с событиями на комете Швассмана), но Коре не превращался, хотя его ноги и начали расти. Машина исключает такую возможность.