Искусство умирать
Шрифт:
Орвел попробовал установить двустороннюю связь, даже в нарушение приказа, но Земля молчала. Это означало быструю смерть. Он посмотрел на лица присутствующих, запоминая их (для чего-то все пытаются запомнить кусочек жизни перед самым ее концом, как будто только этот кусочек и можно унести в могилу).
Побледнел только Икемура. Остальные пока не поняли. Но секунды прошли. Значит, нам предоставили минуты – спасибо за неслыханную роскошь.
– Что это значит? – спросила Кристи. – Почему они не захотели нас выслушать?
– Они раскопали, что
Их легко понять.
– Значит, нас никогда не пустят домой?
– Никогда, потому что от информации невозможно избавиться, пересидев несколько недель или месяцев в карантине. Больше меня волнует то, что они запретили нам связь с земными кораблями.
– Почему?
– Они могут отключить обратную связь с Землей, но не могут помешать нам связаться с кораблями. Фактически мы остаемся заразными на любом расстоянии. Они же не будут уничтожать весь свой космический флот и не будут снимать все надпространнственные приемники. Они понимают, что мы прямо сейчас можем связаться с любым кораблем в Галактике и передать ему информацию. То есть заразить его.
Я уже говорю «мы» и «они», так говорят о врагах, – подумал он.
– Но в таком случае?
– В таком случае нужно ждать гостей с Земли. С нами поступят как с опасными бунтовщиками.
Снова стало тихо. Но тишина была другой. Каждый знал, как поступают с опасными бунтовщиками и многие сами не раз принимали участие в таких экспедициях. Высылается боевой корабль, обязательно с реликтовым мечом на борту и с большого расстояния бунтовщики уничтожаются. Иногда бунтовщики предусмотрительно рассеиваются по пространству – в этих случаях приходится вести маленкую войну, как было в Южной Гидре.
– Как ты думаешь, когда… – Кристи перешла на «ты», но никто не отметил нарушения суббординации.
– Я думаю, они уже здесь.
– На Бэте?
– Нет. Мы слишком опасны. Они ведь помнят, что у нас есть реликтовый меч.
Они остановились на расстоянии в несколько световых суток, спрятались на каком-нибудь черном космическом камне и наводят меч на Бэту. Я бы на их месте взорвал всю планету или даже всю систему Бэты Скульптора. Если операция хорошо спланирована, то они нас разрежут через несколько секунд. Они не дадут нам времени на размышления. Предлагаю выйти на свежий воздух. Я не хочу умирать закупоренным.
Они пошли к выходу – все, кроме Морта. Орвел думал о том, что директора Центра зовут Швассман. Обычная фамилия, но необычно совпадение. Слишком часты такие совпадения, чтобы их можно было счесть случайными. Он шел и вспоминал о других случаях совпадений, и случаи один за другим всплывали в его памяти.
А снаружи шел снег.
– О чем задумался, капитан? – спросила Кристи и взяла его за руку.
Спасибо за прощальную нежность.
– О фамилии «Швассман».
– Просто совпадение.
– Любое совпадение имеет смысл. Сфера Шварцшильда вокруг черной дыры есть черный щит или черный козырек. И фамилия Шварцшильд переводится как «черный щит» или как «черный козырек». Другой пример: первая ядерная авария случилась в Чернобыле, а Чернобыль в переводе с одного языка означает «Черная Быль» и в переводе с другого «Полынь». А звезду Полынь предсказали в Библии на два тысячелетия раньше – предсказали как конец света.(Конец света, вот он, конец, – думал он, позволив языку говорить почти автоматически, – когда же они ударят и чего же они еще ждут?!!) Еще одно совпадение…
– Хватит, – перебила Кристи. – Это все средневековые выдумки. Не бывает совпадений, не бывает предсказаний, не бывает ничего. Бывает лишь научный расчет и точное вычисление. От твоих слов страшнее, чем от космического меча. Почему они тянут?
– Они не попали с первого раза, – ответил Орвелл и сразу оттаял, – с большого расстояния трудно попасть, ведь пространство искривлено. Теперь они наведут меч снова. Но на это уйдет примерно двое суток.
– А если они снова промажут?
– Будут пробовать до тех пор, пока не попадут.
Теперь, когда экипаж сократился почти на треть, в маленькой Хлопушке стало просторнее. Морт побродил по коридорам, потом зашел в каюту и бросился на кровать лицом вниз. Он выставил себя полным идиотом сегодня. Надо же было так опозориться. Больше всего в жизни Морт боялся не болезни, войны, несчастного случая или даже неминуемой смерти, – больше всего в жизни он боялся позора.
Наверное, какой-то генетический дефект. Другим ведь вполне наплевать на позор.
Он сел на кровати и вдруг почувствовал приятное покалывание в мышцах. Что это? Он подошел к зеркалу и стал смотреть. Его лицо уже изменялось. Это не было прежнее лицо карлика-переростка – оно приобрело красивую мужественность.
Лицо как на рекламе. Лицо было неуловимо знакомо и знакомость росла с каждой секундой – так узнаешь неясный подводный предмет, ровно всплывающий из синей глуби.
Он почувстовал, как стало тяжело дышать. Волосы удилинились и поседели. Я старею? Он пошевелился и куртка лопнула на спине, не выдержав напора мышц.
И все стало ясным.
– Я не хочу! – закричал Морт, – я не хочу превращаться в этого болвана!
Почему, собственно, я не хочу? И почему в болвана? И он так нравится женщинам…
Куртка лопнула в плечах и рукавах. Еще минута, скрип костей, раздвигается грудная клетка, шумное дыхание, это из-за волнения, волосы щекочут спину – Морт окончательно превратился в мускулистого Анжела. И сразу же захотел женщину.
Он осмотрелся и ему показалось, что каюта стала поменьше. Нужно будет спрятаться, не показываться же всем в таком виде. Впрочем, Анжел часто ходит голым по пояс. Но на мне мои старые брюки… Главное, чтобы двух Анжелов не увидели одновременно. Да, нужно спрятаться… А что будет тогда? Кто докажет, что он настоящий? Анжел докажет, они просканируют его память… Тогда его нужно убить… Но Анжел сильный и убить его… Можно взять оружие… Но куда деть тело? А на корабле осталась всего одна женщина… И женщина всегда принадлежит самому сильному… Надо стать самым сильным… Надо спрятаться… Но почему только одна?.. Я хочу много женщин… А почему я превратился в Анжела, а не в кого-то еще? Потому что Анжел стоял ближе всего ко мне в тот момент, когда я произносил эти слова. Так просто?!!