Исповедь для Алисы
Шрифт:
— Праздник без ёлки — не праздник, — сказала Ольга. — Надо это исправить.
Пришлось плутать по незнакомым улицам в поисках новогодних торговых точек, которые, само собой, на карте никто и не думал обозначать. Алиса осталась ждать дома, а Ольга ошалелым Дедом Морозом рыскала по городу. Её окрыляла светлая, неистощимая энергия, и ей, если честно, не хотелось беспокоиться о том, нормально это или нет. Быть психом или влюблённым — какая сейчас разница?
Ёлку она купила и благополучно нашла обратную
— Мы уже лет пять без ёлки обходимся, — сказала Алиса, и её взгляд затуманился: она имела в виду себя с ныне покойной бабушкой. Ольга уловила это и легонько обняла её за плечи.
Мандарины на столе встали рядом с грейпфрутами и пирогом. Рабочее место Алисы с компьютером украшала игрушечная ёлочка — крошечное подобие большой, что благоухала сейчас в комнате хвойным лесом. За этим столом Алиса редактировала рассказы, отвечала на сообщения, смеялась и плакала — за последнее Ольга всё ещё себя корила. Эти книги она читала, в этом кресле сидела... Ольга опустилась в него и протянула к Алисе руку:
— Иди ко мне.
Это прозвучало мягко и чувственно, бархатно-приглушённо. Три хромых шага — и Алиса сидела у неё на коленях, а в этой позе она уже не отличалась от здорового человека. Одна её рука обнимала шею Ольги, а другая переплеталась с её пальцами. Вскинула ресницы, стрельнула взглядом — очень смелым и пристальным, жарким. Откуда-то же она научилась так жечь глазами, дерзко и весело соблазнять?.. Или это в ней — природное, истинно женское?
— Что ты так смотришь на меня, красавица? — Ольга усмехнулась, коснулась кончиком носа Алисиной щеки.
Та будто смутилась, отвела взгляд, спрятав его под лучистые ресницы, но в уголках губ беззвучно звенел смех. Ольга не видела в ней изъянов: если те и оставались на окраинах памяти, то уже не имели значения. Значение имел только приветливый огонь зрачков, ласковый и совсем не обжигающий, близость тёплого дыхания, почти детская доверчивость обнимающей руки. Вот же маленький бесёнок! Впрочем, скорее, ангел. А может, то и другое вместе, что было наиболее вероятно и правдоподобно.
— Какая же ты... — задумчиво сорвалось с губ Ольги.
— Какая? — улыбнулась Алиса — одними глазами, одним шаловливым изгибом ресниц.
Она была лёгонькая и хрупкая, Ольга боялась сжать её крепче, чтоб не сделать больно. Но вжать её в себя, жадно окутать собой — непреодолимо хотелось.
— Моя, — коснулась Ольга дыханием изящного ушка, пронзив Алису немигающим взглядом.
Ресницы Алисы покорно опустились, но под ними мерцал задорный отголосок смеха, который не укрылся от Ольги, вызвав в ней ответный порыв. Зубы Алисы составляли не самую идеально ровную линию, но это крошечное несовершенство лишь делало её улыбку ещё милее.
— Ты научишь меня танцевать?
Нежная
— Нам нужен медляк, — улыбнулась Ольга.
У Nightwish нашлась идеально подходящая композиция — «Sleeping Sun».
— Держись за меня крепче, — шепнула Ольга.
Руки Алисы доверительно обвили её плечи. Под её хромую ногу Ольга подставила свою, таким образом осторожно направляя и помогая движениям. Оливковые глаза медленно наполнялись блестящей влагой, в которой отражались огоньки ёлочной гирлянды.
— Ну что ты... — Ольга смахнула с её щеки капельку.
Голова Алисы склонилась к плечу Ольги. Держать и вести её — сейчас это было главной, единственной на свете задачей, чтобы она в первый раз в жизни почувствовала, как это — танцевать. Не подвести, не упустить, сделать всё, чтобы ей было удобно и легко. Когда-то Алиса дала Ольге первую строчку и сказала: «Не стесняйтесь, пишите что угодно» — так родилось их первое совместное стихотворение. Она мягко и уверенно вела за собой, и в её ласковых руках можно было не бояться собственной поэтической беспомощности. Настал черёд Ольги сделать для неё то же самое.
Когда музыка стихла, по щекам Алисы струились слёзы. Воспроизведение было поставлено на повтор, и проникновенная композиция зазвучала снова, но сейчас Алиса просто обнимала Ольгу, роняя мерцающие новогодними бликами слезинки.
— Ты нереально красивая, — осушая их губами, прошептала Ольга.
— Не сейчас, — засмеялась та, смахивая слёзы пальцами. Чёрные крупинки туши оставались на них.
— Самая красивая. И сейчас, и всегда. — И Ольга накрыла её мягкие, солоноватые губы своими.
Та двинула плечами и самозабвенно раскрылась, впуская поцелуй глубже, и Ольга уже не в воображении, а по-настоящему зарывалась пальцами в её волосы, чувствуя, как хрупкая грудная клетка порывисто и взволнованно дышит. Родная, маленькая, нежная, прильнувшая всем телом. Её Алиса.
*
Личная информация в профиле Убийцы Смысла чуть изменилась. Теперь там было написано:
«Бессмысленный и беспощадный.
По-прежнему пишу бред и жесть. Рейтинг 21+
Алиса Зазеркальская — моя бессменная бета и моя жена».
13-17 января 2019 г