Исповедь Христа. Развенчание мифов
Шрифт:
Понтий Пилат, самнитянин из римского сословия всадников был человеком лет сорока пяти или пятидесяти и являлся прокуратором, распоряжался военными силами и руководил сбором пошлин. Помимо того, он занимался откупом налогов. Сие означало, что он платил Риму некую сумму за право взыскивать в свой карман пошлину с Иудеи. Итак, прокуратор жаждал спокойствия и порядка на его землях, дабы беспрепятственно собирать деньги с населения провинции. Это был человек высокомерный и жестокий, с презрением относившийся к иудейскому народу. Его прокураторство было ознаменовано многими жестокостями
Пилат вышел к ним и спросил:
– В чем вы обвиняете человека сего?
Священники же говорили ему при мне:
– Если бы он не был злодей, мы не предали бы его тебе. Мы нашли, что он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя себя Христом Царем.
Пилат спросил меня:
– Ты Царь Иудейский?
Я же сказал ему в ответ:
– Ты говоришь.
Пилат же опять спросил меня:
– Ты ничего не отвечаешь? Видишь, как много против тебя обвинений.
Я же молчал в ответ, разумея, что нет разницы для него никакой между моим учением и наукой книжников. И нет разницы для него, кто есть кто, ибо далек он от того и есть язычник римский, заботой которого есть порядок и сбор податей в Палестине. Он исповедовал принцип римского закона "Пусть делами богов занимаются сами боги". Однако же, увидев, как первосвященники и начальники иудейские преследуют меня, он не знал, что думать обо мне.
Тогда Пилат призвал меня к себе в преторию и снова спросил меня о том же. Я же молчал. Тогда Пилат, рассердившись на мое молчание, велел своим воинам римским бить меня. И били они и говорили: "Радуйся, Царь Иудейский!".
Пилат же, раздумав, как я и знал, вышел и ответил священникам:
– Я не нахожу никакой вины в этом человеке.
Когда же увидели меня выходящим из претории первосвященники и служители, то закричали:
– Распни, распни его!
Пилат сказал им:
– Возьмите его вы, и сами распните, ибо я не нахожу в нем вины.
Священники же отвечали ему:
– Мы имеем закон, и по закону нашему он должен умереть, потому что сделал себя сыном божьим. Но только власть кесаря по вашему закону может приговорить в провинции к смерти.
Пилат, услышав это слово, опять вошел в преторию и позвал меня, сказал:
– Откуда ты?
Но я не дал ему ответа. Разумел я, что Пилат не желает быть повинным в моей смерти, узнав, что народ почитает меня за пророка, а иные и за сына бога живого, ибо через то против язычников римских, убивших пророка, может быть смута и восстание.
Пилат же сказал:
– Мне ли не отвечаешь? Не знаешь ли, что я имею власть распять тебя и власть имею отпустить тебя?
Я ответил
– Ты не имел бы надо мною никакой власти, если бы не предали меня, посему более греха на тех, кто предал меня тебе.
И Пилат вышел к священникам и снова сказал, что не видит вины во мне. Священники же кричали:
– Если отпустишь его, ты не друг кесарю, ибо всякий, делающий себя царем, противник кесарю.
Пилат же, зная священников, хотел насмеяться над ними и сказал:
– Царя ли вашего распну?
Первосвященники отвечали, что нет у них царя, кроме императора Тиберия. И они настаивали, говоря, что я возмущаю народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места.
Пилат, услышав о Галилее, обрадовано спросил:
– Разве он Галилеянин?
И, узнав, что я из другой области, области Иродовой, возрадовался, что может уйти от вынесения мне приговора. И сказал он священникам:
– Возьмите его вы, и по закону вашему судите его.
Священники сказали ему:
– Нам не позволено предавать смерти никого.
Тогда Пилат, рассердившись, опять вошел в преторию, и призвал меня к себе, и сказал мне:
– Ты Царь Иудейский?
Я отвечал ему:
– От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о мне?
Пилат отвечал:
– Разве я иудей? Твой народ и первосвященники предали тебя мне. Что ты сделал?
Я отвечал:
– Царство мое не от мира сего. Не то это царство, о котором ты думаешь, но духовное, и не противился я власти вашей земной. Если бы от мира сего было царство мое, то служители мои защитили бы меня, чтобы я не был предан священникам, но это не так.
Пилат, не уразумев до конца сказанное мною, опять спросил:
– Итак, ты Царь?
Я же снова отвечал ему:
– Ты говоришь, что я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине, и всякий, кто от истины, слушает голос мой.
И Пилат спросил: "Что есть истина?". Я разумел, что Пилату непонятны дела иудейские, и нет интереса у него к ним. А Пилат затем опять вышел к иудеям и сказал им:
– Я никакой вины не нахожу в нем по римским законам. Есть же у вас обычай, чтобы я одного отпускал вам на Пасху. Хотите ли, отпущу вам вашего Царя Иудейского?
Тогда все закричали, чтобы не меня отпустили, но Варавву, разбойника, который также должен был быть предан смерти.
XLIX
И тогда Пилат отослал священников со мной к Ироду, который на время Пасхи, как и многие, был в Иерусалиме, дабы тот своей властью судил меня.
Ирод Антипа, сын Ирода Великого, увидев меня, обрадовался, ибо давно желал видеть меня, потому что много слышал обо мне, и надеялся увидеть от меня какое-нибудь чудо. И спрашивал он меня многое, но я не отвечал ему, разумея, что лишь посмеяться желает он над моим учением. Первосвященники же и книжники стояли и обвиняли меня. Но Ирод со своими воинами, уничижив меня словами низкими и насмеявшись надо мной, одел меня в светлую одежду, в которую одевали безумцев, и отослал обратно к Пилату, ибо также не хотел принять на себя мою кровь перед народом.