Исправляя ошибки
Шрифт:
Юноша так гордится своим достижением, что почти не задумывается о том, какую роль в его внезапном величии играет имя Вейдера, которое он бесстыдно использует для собственных целей — а ведь именно эта роль является основой всего.
Его горячая речь выливается кровавой потасовкой, в которой поклонники юного магистра, руководимые шестерыми ближайшими его друзьями, сходятся с теми, кто не желает признать главенство Сноука.
Ту схватку Кайло тоже помнит довольно смутно; единственное, что четко откладывается в его памяти — это девиз, который то и дело выкрикивали рыцари, стоявшие
Когда все окончено, и Кайло, безоговорочно добившийся лавров магистра, церемониально шествует через полный мертвых тел амфитеатр под темным треугольным куполом навстречу своим приверженцам, он подмечает труп прежнего главы ордена, лежавший в паре шагов от него — и довольно скалится: «Ну что? Достоин теперь новый ученик Верховного лидера собственной маски?»
Их семерка нападает на храм джедаев на Явине. Другие сражаются со старшими учениками, проливая их кровь, но сам Кайло рыскает повсюду в поисках гранд-мастера. Ему, однако, суждено отыскать только старого проповедника, который гостит в храме в ту пору.
Уцелевшим юнлингам предлагают примкнуть к ордену Рен и тем самым сохранить свои жизни. Ни один из них, впрочем — как ни малы и ни пугливы эти малые дети — не идет на предательство.
Омыв свое новоприобретенное величие в детской крови, Кайло осознанно повторил самое низкое и отвратительное деяние Вейдера; один из тех поступков, которому немыслимо даже пытаться найти оправдание. Хотя внук совершил его вовсе не с той одержимой яростью, как в былое время дед, это не меняло сути. Даже напротив, только умножало ответственность Кайло, поскольку он пребывал в более ясном уме и руководствовался исключительно честолюбивыми помыслами.
С той поры Кайло не давали покоя два неразрешенных вопроса. Во-первых, куда делся Люк Скайуокер? И во-вторых, как Лор Сан Текка, не чувствительный к Силе, давно его не видевший, сумел узнать бывшего Бена Соло за непроницаемой маской, которую тот ни разу не снял? А то, что проповедник все же узнал его, было несомненно.
Дальнейшие годы протекают для магистра рыцарей Рен в заботах ордена, в учении и медитации на фоне блистательного возрождения Империи. Мишура светских раутов выцветшей имперской аристократии, на которых провозглашенный наследник Вейдера обязан присутствовать хотя бы время от времени, чередуются с картинами теневой жизни военной диктатуры — с допросами и казнями, о которых Верховный лидер говорит, как о необходимых уроках жестокости.
Сноук прощает Кайло дерзостное самоуправство, проявленное на Явине, довольно легко. Вообще-то Верховный не привык спускать промахов своим подчиненным, однако он понимает, что новый его любимец действовал все же согласно указаниям учителя, хотя и обидно поторопил события. К тому же, нельзя сказать, что парень совсем провалился. Так или иначе, он исполнил то, что от него требовалось, подчинил себе зарвавшихся рыцарей — чего ж еще?
Единственное, что омрачает триумф молодого магистра — то, что именно его поспешность позволила Скайуокеру уцелеть. Это обстоятельство Верховный лидер подчеркивает особо. Сумев избежать расправы по воле случая, последний джедай пустился в бега, а пока он жив — и сам орден джедаев нельзя
В течение следующих лет Кайло появляется в старой императорской цитадели на Биссе лишь когда этого требует лично Сноук. Понемногу знакомясь с военной элитой и знатным сословьем Первого Ордена — людьми, вроде Армитиджа Хакса, который на момент их знакомства (к слову, сразу не составившего особой приятности что для одного, что для другого) успел заработать генеральский чин благодаря своему добросовестному труду над проектом, который начал еще его отец, и который обещает принести армии Верховного лидера поистине колоссальную силу.
Кайло не любит бывать среди этих людей, потому что их общество напоминает ему, кем он является для своего учителя в первую очередь — живым знаменем, еще одним орудием пропаганды. Чуждые вере в могущество Силы окружающие видят в нем только это. Они не относятся к нему с тем же религиозным трепетом, что братья Рен, и могут говорить правду без стеснения. И тогда у юноши опускаются руки. Кажется, каких бы высот он ни достиг, он навсегда останется в глазах аристократии только лишней подпоркой для трона Верховного.
Во время светских собраний он всегда находится в маске, которая соответствует образу темного лорда, потомка Вейдера куда лучше, чем его мальчишечье лицо. Хотя понимает, что иным, вроде капитана Терекса с его обыкновенной для разведчика прозорливостью, не составляет труда догадаться и об истинном имени того, кто скрывается за маской — имени, запрещенном к произношению, и все-таки живом вопреки всем обстоятельствам, ибо ничто не живет так упрямо, как то, чему положено умереть.
В глубине души Кайло отчаянно гадает, чувствовал ли некогда его дед то же самое удушающее бессилие?
Он давно не вспоминает о своем положении раба или заложника, каковым Верховный лидер объявил его поначалу. Тяготы плена или рабства забываются, едва перестаешь о них думать. Формально Сноук по-прежнему держит ученика на привязи, требуя, чтобы тот всегда носил при себе индивидуальный маячок слежения — для безопасности, утверждает учитель, потому что жизнь дорогого мальчика, внука Вейдера бесценна для него. Хотя на самом деле это — милостивая замена рабскому чипу. Но кого это волнует, если молодой человек и сам не противится такому положению дел? И о какой неволе может идти речь, если раб без какого-либо принуждения охотно идет к ногам господина по первому же приказу? Быть может, в этом-то и заключается истинная, единственная возможная свобода?
Можно быть свободным даже в цепях.
Теперь Кайло точно это знает. Скованный по рукам и ногам своей темной славой, нося на себе метку Верховного лидера, он добился большей независимости, чем некогда при Скайуокере. Право, оказывается, для этого даже не требовалось особой сноровки.
Только горькая червоточина все еще мешает вздохнуть полной грудью — напоминание, что Сноук в любую секунду способен опять вторгнуться в его сознание, выпотрошить его, как тогда, в их первую встречу, и оставить без сил, с растерзанным рассудком и невыносимым чувством стыда. Позднее Хан Соло облек его подсознательный страх в слова: «Сноук использует тебя…»