Испытание седьмого авианосца
Шрифт:
Он рожден повелевать, но каждый его подчиненный знает, что адмирал думает и заботится о нем. Порой Фудзите не надо слов, чтобы объяснить человеку, что от него требуется и почему. И все от машиниста в котельной до командира эскадрильи ничего так не боятся, как подвести его или покрыть позором «Йонагу».
В бою адмирал передвигает авиацию и эскорт, как опытный шахматист, умеющий предугадать намерения противника. Во время самых тяжелых налетов, самых жестоких торпедных атак он всегда стоит на открытом мостике. Даже в Средиземном море, когда арабские крейсеры начали палить по «Йонаге» из тяжелой артиллерии, он отказался увести свой штаб под бронированное прикрытие ходовой рубки. Старый
В восемьдесят третьем, будучи адъютантом Марка Аллена, Брент Росс опрашивал Фудзиту, оттого знает его биографию лучше, чем кто бы то ни было, кроме самого адмирала. Кассету с записью той беседы он до сих пор хранит у себя.
Служба Хироси Фудзиты на флоте длится дольше жизни большинства людей. Сын Сейко Фудзиты, профессора математики в Нагойском университете, он родился в Сэкигаре, пригороде Нагой. У него был старший брат Хатиро. Их род глубоко чтит традиции самураев и верно служит императору со времен сегуната Токугавы. Гордый своими самурайскими корнями, Хатиро пошел в армию, а Хироси поступил в японскую морскую академию «Эта Дзима». Оба призывались в шестнадцать лет.
10 февраля 1904 года началась война с Россией, и Хатиро погиб в бессмысленной атаке на русские позиции под Мукденом. Мать была безутешна, а младший брат отомстил за Хатиро в Корейском проливе, во время разгрома русских эскадр, вошедшего в историю как битва при Цусиме. Он вел огонь с кормовой башни линкора «Микаса» и полностью насладился классическим возмездием сорока семи самураев. На его счету сотни убитых.
Императорский флот Японии во всем копировал королевские военно-морские силы Великобритании, включая английский язык. Потому большинство морских офицеров получили образование в университетах Англии и США. В 1919 году Фудзита поступил в университет Южной Калифорнии, где защитил диплом по английской филологии. Америка произвела на него большое впечатление. Он разделяет мнение своего друга адмирала Ямамото, выпускника Гарварда и впоследствии главнокомандующего японским ВМФ, о том, что Америка обладает силой спящего великана.
В начале 20-х подполковник Хироси Фудзита закончил летную школу в Касумигауре. Ему было уже больше сорока. Спустя месяц, он получил назначение на новый авианосец «Акаги» и в это же время женился на Акико Минокама. Они купили дом в Хиросиме, где базировался авианосец. Первый их сын, Казуто, родился в 1926 году, второй, Макото, — в 1928.
Экспансионистские амбиции Японии по отношению к Китаю в 30-е годы немало встревожили и Фудзиту, и Ямамото. Когда Квантунская армия захватила Маньчжурию, русский медведь очнулся от спячки и показал когти по всей линии фронта длиной в две тысячи миль. Погибло восемьдесят тысяч японских солдат. Для Фудзиты и Ямамото было очевидно, что силы китайцев и русских неистощимы, а значит, войне не будет конца. Победы возможны лишь на юге, куда Японию также манили малайские сырьевые ресурсы и бесценные нефтяные пласты Явы и Суматры.
В середине 30-х Фудзита получил звание контр-адмирала и стал служить при штабе Исоруку Ямамото. Началась череда военно-политических убийств, открытое уничтожение политиков, оказывавших противодействие агрессии в Китае. Кульминации движение достигло в 1936-м, когда Первая пехотная дивизия взбунтовалась и уничтожила наиболее выдающихся политических деятелей Японии. По чистой случайности премьер-министру удалось спастись. Несмотря на то, что мятеж был подавлен и главари казнены, армия получила контроль над кабинетом министров. Война неумолимо приближалась.
Как и ожидал Фудзита, японские дивизии увязли в китайских болотах. Америка, Великобритания и
Генеральный штаб военно-морских сил отдал Ямамото приказ разработать план внезапной атаки авианосцев на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор. Эту акцию было решено осуществить после сокрушительного нападения англичан на итальянскую военно-морскую базу в Таранто в ноябре 1940 года, когда двенадцать бомбардировщиков-торпедоносцев «Суордфиш», запущенных с авианосца «Илластриес», потопили итальянский линкор «Кавур» и нанесли серьезные повреждения линкорам «Литторио» и «Гай Дуилий». Ямамото выразил несогласие, считая войну с Америкой самоубийством для японской нации, но, несмотря на сопротивление, поручил разработку операции своим самым компетентным стратегам: адмиралу Хироси Фудзите, капитану первого ранга Камето Куросиме и капитану второго ранга Минору Генде.
Фудзита остался глух к мольбам жены и в ноябре 1941 года ступил на борт авианосца «Йонага», ожидавшего его на хиросимском рейде. Садясь в штабную машину, он увозил с собой образ: Акико и сыновья машут ему с порога, — не зная, что больше не увидит близких, поскольку сброшенная на Хиросиму атомная бомба сотрет их с лица земли.
Брент припомнил, как Йоси Мацухара ему рассказывал, что Казуто Фудзита уродился настоящим великаном: рост шесть футов, вес около ста восьмидесяти фунтов.
— Уверен, ты напоминаешь ему сына. Я видел парня в сороковом, когда меня определили под командование адмирала. Твой рост, походка, взрывной темперамент, даже манера говорить… Запомни, Брент-сан, ты занял в его душе место Казуто, хотя сам он наверняка этого не сознает.
Тогда Брент лишь насмешливо пожал плечами, а сейчас мысль почему-то снова посетила его.
Голос Фудзиты вернул его к действительности.
— Добро пожаловать, господа. — Старческий голос звучит надтреснуто, но оттого не менее властно. Глаза смотрят на одного Брента. — Раньше всех представлений и деловых обсуждений хочу отметить, что глубоко сожалею о кончине адмирала Марка Аллена, почившего на боевом посту. Он был великолепным тактиком и храбрым воином. Такая потеря для всех нас невосполнима. — Старик повернулся к алтарю и дважды хлопнул в ладоши, привлекая внимание богов.
Японцы и Брент Росс последовали его примеру.
— О, Дзимму! — воскликнул Фудзита, обращаясь к потомку Аматэрасу и основателю императорской династии. — Почти память нашего павшего товарища, с верой и самурайским духом ямато сражавшегося против врага. Молим тебя помочь благородному адмиралу Аллену найти мир и упокоение в раю или нирване, коих взыскует душа его.
Он немного помолчал и перешел к буддистскому песнопению, сопровождающему траурный обряд.
— О благословенный, если высокочтимый усопший стремится к нирване, помоги ему в поисках блаженства, неподвластного страданиям, карме и сансаре, облегчи дух его от иллюзорных желаний, грез, памяти прошлого, дай обрести то пространственное состояние, что лежит за пределами наших знаний, слов, риторики и полемики. Укажи ему путь к четырем благородным истинам, свободным от суетности и невежества всех наук, воззрений и верований. — Фудзита снова встретился взглядом с молодым американцем. — Мистер Росс, не угодно ли прочесть христианскую молитву? Как мне кажется, с нею душа адмирала легче найдет мир.