Истина в деталях
Шрифт:
— Босс. Надо остановиться, — я поворачиваю голову и обращаю свой взгляд на то, что происходит за моей спиной.
Лоренцо лежит на полу, его лицо настолько окровавлено, что почти неузнаваемо. Нико в дорогих брюках и рубашке на пуговицах стоит над ним на коленях с разбитыми костяшками пальцев, а двое его людей смотрят на него со свирепым выражением лица.
Нико плюет на Лоренцо, затем поднимается на ноги. Он поворачивается ко мне, и я отшатываюсь от его кровожадного выражения лица. Голиаф в ответ крепко обнимает меня, а
— Я хочу знать, как, блядь, это произошло. За это полетят головы.
— Мы пришли, как только услышали ее крик.
— Недостаточно быстро. — Взгляд Нико мечется между двумя мужчинами и останавливается на бесформенном теле Лоренцо. — Уберите отсюда этот кусок дерьма.
— Да, сэр, — отвечают они в унисон. Не обращая внимания на болезненные стоны этого засранца, они без особого труда поднимают Лоренцо на ноги и исчезают в коридоре.
Голиаф смотрит на меня с беспокойством, его тон мягкий.
— С тобой все будет в порядке?
— Я займусь этим, — лаконично отвечает Нико.
Мужчины обмениваются тяжелыми взглядами, и у меня возникает ощущение, что они ведут безмолвный разговор.
Отстранившись, Голиаф ослабляет свою хватку, руки опускаются на бока. Я заставляю себя дышать спокойно — гораздо спокойнее, чем чувствую себя сейчас.
— Спасибо.
Повернувшись к Нико, я поджимаю губы.
— Спасибо, Нико.
Он ничего не отвечает, но наблюдает за тем, как я осторожно обхожу их и подхожу к двери своей спальни. Я колеблюсь на пороге, понимая всеми фибрами своего существа, что не буду чувствовать себя в безопасности в этой комнате, независимо от того, выгонит Нико Лоренцо или нет.
В голове уже прокручивается все, что произошло, и я внутренне критикую себя. Что я должна была сделать вначале. Что я должна сделать по-другому, когда он повалил меня на пол в первый раз.
На этой двери нет замка, но, возможно, я могу взять свое одеяло и подушки в ванную комнату. Заперевшись там, я смогу почувствовать некое подобие безопасности и комфорта.
— Оливия. — Я не сразу отвечаю, потому что звук моего имени, произнесенный Нико, так чужд. На самом деле, я не уверена, что он вообще когда-нибудь называл меня по имени.
Я не поворачиваюсь, потому что не могу допустить, чтобы он увидел то, что, я уверена, написано на моем лице: жуткий страх, гнев и ненависть к себе за то, что я позволила этому случиться.
— Сегодня ты останешься в моей комнате.
Когда я не отвечаю и не двигаюсь с места, он бормочет под нос какое-то ругательство.
— Пожалуйста, профессор. — Его голос звучит грубо, в нем гораздо больше эмоций, чем я когда-либо слышала. — Я обещаю, что ты будешь в безопасности.
Повернувшись, чтобы встретиться с ним взглядом, я поднимаю подбородок и предлагаю
— Хорошо.
Двадцатая пятая глава
Нико
Она вот-вот сорвется, и, черт возьми, я хочу попытаться удержать ее. Я бросаю взгляд на Рэйфа, и он кивает, понимая, что мне от него нужно. Он избавится от Лоренцо и докопается до сути этого дерьма.
Глаза Оливии призрачны. Словно она пугливый и недоверчивый бродяга, я протягиваю руки, ладони подняты вверх.
— Никогда не был в такой ситуации, но если тебе нужно…
Она бросается на меня, заставая врасплох. Этому дерзкому, умному, как черт, профессору нужно, чтобы я ее обнял, и это вызывает во мне чувство удовлетворения, присущее пещерному человеку.
Я осторожно обхватываю ее за талию, а другой рукой — колени, приподнимая и прижимая ее к своей груди. Быстрыми шагами я добираюсь до своей спальни в конце длинного коридора. Захлопывая за нами дверь, я несу ее прямо в ванную комнату. Опускаю ее на туалетную тумбу и медленно отхожу назад.
— Я включу теплый душ, хорошо?
Она безучастно смотрит в пол, но кивает, пальцами теребя край своих шорт.
Я кручу ручки, регулируя температуру воды, и достаю свежие полотенца. Непривычная неуверенность одолевает меня. Наклоняя голову в сторону спальни, я говорю.
— Если понадоблюсь, буду за дверью.
Она снова кивает, и я заставляю себя выйти из ванной и закрыть за собой дверь. Затем я опускаюсь на край кровати, упираясь локтями в колени.
Блядь. Оливию чуть не изнасиловали. Желчь поднимается у меня в горле от мысли, что ее оставили без защиты, пока мы с Рэйфом уходили улаживать кое-какие дела.
Я провожу руками по лицу, в тишине тикают маленькие часы на стене. Воспоминания о том, как она кричала…
— «Черт побери, я не могу пройти через это снова!» — крутятся в моем мозгу.
В дверь спальни тихо стучат, и я резко поднимаю голову.
— Да?
— Это я.
— Входи.
Рэйф входит, настороженно оглядывается по сторонам, затем закрывает дверь и прислоняется к ней спиной.
— Позаботился о нем.
— Хорошо.
— А вот остальное тебе не понравится.
Я хмурюсь.
— Что?
— Он выяснил, как отправить сообщение с твоего номера. Сказал ребятам, что они не нужны, и чтобы они уходили на перерыв. Оставил это место незащищенным на хрен знает сколько времени, чтобы он мог сделать свои дела.
Сжимая кулаки, я едва уловимо замечаю протест моих разбитых костяшек, моя ярость снова нарастает.
— Этот. Ублюдок.
— Вернул ребят на путь истинный. Сказал, что мы все обсудим завтра.
Я киваю, выпуская тяжелый вздох.
— Спасибо, чувак.