Истина в деталях

Болдт Р. С.

Он не убирает. Вместо этого он тянет ее, и, чтобы избежать сцены, я делаю шаг к нему. Меня лишь слегка успокаивает то, что именно я смотрю на него сверху вниз, потому что он продолжает сидеть.

Его голос — шипение, едва слышное за шумом кафе, но угроза, прозвучавшая в нем, безошибочна.

— Не шути со мной, Райт. Я слишком много поставил на карту. Я сделаю так, что ты пожалеешь об этом.

— Тогда это прощание. — Я молчу, мой взгляд непоколебим и сталкивается с его взглядом. Часть меня, которая не желает терять его,

оплакивает этот выбор — выбор, который он делает, человека, которым он становится, и черту, которую он проводит.

Черту, за которую он, мать его, перешагнул.

— Мне нужно вести занятие.

Он отстраняется. Не говоря больше ни слова, я оставляю его сидеть в кафе, но тяжесть его взгляда, буравящего мою спину, остается со мной до конца дня. Это и хорошо, и плохо.

Хорошо, потому что это напоминание о том, что поставлено на карту.

Плохо, потому что теперь я точно знаю, что ему нельзя доверять. Но это не самое страшное.

Это зловещее предчувствие того, что худшее еще впереди.

Пятьдесят четвертая глава

Нико

— У меня есть кое-что для тебя. — Рэйф протягивает мне свой мобильный телефон, и я смотрю на изображение на экране. — Ребята только что прислали это.

Это фотография Оливии в одной из кофеен кампуса. Она окружена студентами, а мужчина держит ее за запястье. Судя по ракурсу снимка, видно, что именно на него направлен ее острый взгляд, потому что язык ее тела показывает явное раздражение и гнев. Ее рот сжат в жесткую линию, а в выразительных глазах пылает гнев.

Это мой профессор, точно. Дерзкая, как черт. Этого почти достаточно, чтобы заставить меня улыбнуться… вот только этот ублюдок считает, что имеет право прикасаться к ней.

Я говорю тихо, но мой гнев быстро нарастает.

— Подожди, блядь, минутку. — Рэйф сказал мне, что какой-то ТА вынюхивал информацию об Оливии. Он заметил имя на университетском ремешке парня, и его легко было найти на веб-странице математического факультета университета. Чарли Мерфи. Математик. Ничего примечательного.

— Это тот самый ТА. — Я смотрю на Рэйфа, и ярость пробегает по моим венам.

Какого хрена он трогает мою женщину?

Я изучаю фотографию и провожу пальцем по экрану, чтобы увидеть две другие, на которых Оливия отходит от мужчины, подбородок поднят, плечи отведены назад, уверенная как ад. Зная ее, она, скорее всего, надавала ему по заднице. И вполне заслуженно.

Черт. Если она не говорит мне об этом, я должен понять, что она разобралась с этим и не хочет, чтобы я вмешивался. Даже если у меня закипает кровь от мысли, что он смеет прикасаться к ней. Оливия никогда не была для меня обязанностью — она гораздо больше, чем это, но, черт возьми, если я не чувствую себя подавленным из-за того дерьма, которое накапливается прямо сейчас и требует, чтобы

я его контролировал.

Я протягиваю телефон Рэйфу, и он берет его. Его выражение лица говорит мне о том, что есть еще плохие новости, и его слова подтверждают это.

— Ситуация становится все хуже. Мы должны найти источник, который сливает информацию Сантилья.

Выдыхаю. Я так чертовски устал от этого дерьма.

— Я найду их и разберусь с ними сам.

Рэйф колеблется.

— Даже если это она? — в его вопросе звучит вызов.

— Да, — тихо отвечаю я, в то время как напряжение разливается по моему телу, проникая в каждый дюйм. — Даже если.

Даже если это она. Даже если, черт возьми, у меня внутри все переворачивается при мысли о том, что она может пытаться провернуть какое-нибудь сомнительное дерьмо. Потому что от этого зависит слишком многое, чтобы кто-то мог все испортить.

Даже если она заставит меня пожалеть, что у меня нет такой жизни, где такая женщина, как она, и такой мужчина, как я, могли бы быть вместе.

Даже если.

Пятьдесят пятая глава

Оливия

Суббота

Я успеваю потренироваться и принять душ, а Нико все еще не вернулся с того дела, которое должен провернуть с Голиафом. День выдался чудесный, и я решаю узнать, свободна ли Карлина.

Я: Хочешь пообедать в «Коко Кабана»?

Карлина: Я бы с радостью, но у меня свидание в слепую. Девушка из моего класса пилатеса свела меня со своим шурином. Я порылась в его Инстаграме, он симпатичный, но посмотрим, будет ли он жевать с открытым ртом или что-то в этом роде.

Я: Лол. Что ж, удачи и держи меня в курсе.

Карлина: xo

И вот я здесь, жду, когда меня подвезут к ресторану, чтобы пообедать в одиночестве. Один из парней Нико, Маркус, сидит за рулем, прокладывая себе путь через перегруженный трафик Майами.

— Ты можешь присоединиться ко мне, — предлагаю я. Он планирует сидеть в баре ресторана, а я — в обеденной зоне, разумеется, в пределах видимости. Поэтому я подумала, что он может смягчиться ко мне настолько, что сможет вести полноценную беседу за едой.

Но нет. Маркус — человек немногословный и ворчливый, в прямом смысле слова.

— Нет, спасибо, — отрывисто отвечает он. Я не обижаюсь, потому что он везде говорит одним и тем же монотонным голосом. Но в этот раз он добавляет еще и невнятное бормотание, которое звучит как «Босс меня убьет».

Я наклоняюсь вперед в своем кресле.

— Прости?

Но он лишь говорит.

— Мы приехали, — и заезжает на парковку.

Как только я выхожу из машины, мне в лицо ударяет гнетущая влажность, и я торопливо шагаю по дорожке к «Коко Кабана», Маркус отстает на несколько футов. Я уже практически чувствую вкус тако с тунцом.