Истинная история царевны-лягушки
Шрифт:
Я поспешил к повороту, где мы оставили наш транспорт. Моему взору предстала странная картина. Шляпник вертелся вокруг лошадей, пытаясь вскочить в седло. Те в свою очередь тоже двигались, мешая угону. Хаоса добавлял Ницше, который во всю свою ослиную глотку орал:
– Хальт! Хенде хох! Алисен папирен, нихт бевиген! Зольдатен, фойер! Дер панцер нихт капитулирен!
Тем временем бычок бочком приблизился к угонщику и нанёс ему такой удар, что Шляпник перелетел через вороную Якова и замер в кустах. Я подбежал к месту сражения, похлопал Тишку по боку, чмокнул ослика
Со стороны хутора раздался полный ярости крик Степана:
– Ушёл!
– Не ушёл, – произнёс с ухмылкой я и крикнул: – Сюда!
Брат преодолел разделявшее нас расстояние с такой скоростью, что, наверное, побил собственный рекорд. Увидев мой трофей, он остановился, улыбка озарило его лицо.
– Удивил ты меня, шлёпанцы Суворова! Как ты его вырубил?
– Это не я. Это Тишка, – я не стал присваивать себе лавры бычка.
Брат погладил своего любимца по шее и склонился над Шляпником. Он схватил беглеца за ворот и поставил на ноги. Хлыщ с трудом стоял, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Хотел бы я знать, как он мимо нас проскользнул.
– Посмотри плащ. Мне кажется, с ним что-то не то, – вспомнил я.
– Шлёпанцы Суворова! Или, скорее, мать моя, кибернетика? – воскликнул Степан. – Это ж маскировочный плащ Бессмертных! Я такой только однажды видел. Откуда у тебя такой плащ, хлыщ неместный?
– И огнестрел, – я протянул брату пистолет.
– Хана тебе, мужик! – Степан отвесил Шляпнику подзатыльник, отчего тот чуть не упал, а его шляпа покатилась вперед, словно колесо от телеги. – Ты Яшку застрелил!
– Жить будет,– прохрипел хлыщ. – Пули резиновые.
Подгоняя пленника лёгкими пинками, мы подошли к дому. Яков сидел там же, где упал, потирая грудь и громко кашляя.
– Чем это он меня? – Степан продемонстрировал пистолет, который даже в его ручище смотрелся внушительно.
– Десерт игл, кажись, – я вспомнил картинку в одной из своих книг.
– Каких игл? – не понял Яков. – Меня иглами не прошибёшь. Это, скорее, кувалды на «первое».
– Пустынный орёл, – с умным видом пояснил я. – Пиндосовская игрушка.
– Час от часу не легче, – пробормотал брат. – Мало того, что огнестрел, ещё и пиндосовский. У него случайно курточки или бейсболки с надписью FBI не было?
Шляпник хмыкнул, за что снова получил подзатыльник. Со стороны бани донеслась какая-то возня. Мы дружно повернулись в ту сторону. По земле катались два друга-экстремала, Утырок и Закидон, нанося друг дружке удары.
– Яш, разними их, что ли, – брат сплюнул и повёл пленника в дом.
Яков, постанывая, поднялся и пошёл к драчунам. Он просто схватил их за воротники, приподнял над землёй и встряхнул. Прошка тут же успокоился, а Вольдемар продолжил махать кулаками.
– Да отдохни же ты, малахольный, – Яков отпустил Закидона, а затем освободившейся рукой легонько шмякнул забияку по макушке. Загрузив Утырка на левое плечо, он уже собрался идти к Степану. Но тут на него с визгом налетела рыжая девица. И повисла на правом плече, бестолково молотя руками и ногами в воздухе.
– Вот ведь, неразумные, – усмехнулся Прошка и последовал за нашим громилой в дом.
22
Из рассказа Шляпника следовало, что он – частный детектив из Верхнего мира. Зовут Борис, но всем он известен под прозвищем. По мне, так имя гораздо лучше.
Его нанял богатый клиент, чтобы он нашёл сбежавшую дочь. Какого лешего её потянуло на приключения – не совсем понятно. Смущало и то, что отец заранее знал координаты и приблизительное время приземления девушки.
Детективу данные были предоставлены буквально за полдня до того. Времени было в обрез. Поэтому Борис связался со своей давней знакомой, местной танцовщицей. Он велел ей наскоро набрать команду и встретить беглянку. Однако ребята оказались редкостными болванами и упустили её. Осталась лишь одна зацепка – молодец, который оказался рядом. Я. Вот они ко мне и прицепились, пиявки неразумные.
Наниматель предполагал, что беглянка предпримет попытки сблизиться с местной знатью. Возможно, даже с одним из царевичей. И Шляпник решил привлечь к операции новоиспечённого мужа своей знакомой. Для этого он использовал хитроумный прибор из Верхнего мира – гипнотическую пушку.
Гипноз, казалось, сработал на славу. Вольдемар и так был на многое готов ради рыжей бестии, а тут даже на преступление пошёл. Услыхав, что беглянка, возможно, жена Степана, он самовольно проник к Отрыжкиным. Но Марфу, разумеется, там не застал.
От идиотизма ситуации я в голос заржал и плюхнулся на скамью.
– Марфа – беглянка из Верхнего мира? – проговорил я сквозь слёзы. – А к Саре Мендельсон вы тоже планировали вломиться?
– Конечно,– процедил Шляпник. – Сведения заказчика надо проверить.
– А у вас что, фотки беглянки не было? – скептически посмотрел на сыщика Яков. – Папаня не предоставил?
– Он был уверен, что она изменит облик, – пояснил Борис.
– Не обижайся, детектив, но мы тебя пока свяжем и отвезём в поруб. – сказал Степан. – Слишком ты тут со своей командой начудесил. За людей нас совсем не считаете, верхние. А у нас, между прочим, свои законы есть. И нарушать их никому не позволено.
– Ты же с Марфой встречался на базаре, когда масло ей продал? – вспомнил я. – Неужели не проверил?
– Так я её тем маслом и проверял, – с невозмутимым видом отозвался частный сыщик. – Думал, увидит, что я ей всучил, закричит, что отравить хочу. Тогда-то себя и выдаст.
– Не выдала? Да она чуть пожар не устроила, шлёпанцы Суворова! – возмутился брат.
– Да ещё и люди могли потравиться, – продолжил я. – Ну а почему же вы от неё не отстали после этого? Напугали стариков своим погромом!