Истинная вера
Шрифт:
Тедерик сощурился, бросив на Кевина снисходительный взгляд.
— Я им плачу совсем за другое, друг мой. А страсть — это приятное дополнение. Снятие стресса. Обретение душевного равновесия. Обряды Пламенного. Называй, как хочешь. И, кстати, приходи к нам в рощу. Познакомлю тебя с хорошими девушками. Они не интриганки и не шлюхи. И к браку не стремятся.
— Спасибо за предложение, — лицо Кевина стало непроницаемым. — Обойдусь.
Тедерик пожал плечами: на нет и суда нет.
— Ну, по крайней мере, как она прорвалась мимо охраны более-менее понятно, —
— Приор «Истинной веры», — тяжело вздохнул Эдвард. — Только я выпроводил эту нутте* и решил спокойно выпить кофе в библиотеке. И… почитать, — он виновато посмотрел на Тедерика. — Как туда влетел господин Шлонце.
— И его пустили? — недоверчиво уточнил Кевин. — Пустили не только в замок, но и к принцу? Так запросто?!
— А ты думаешь я просто так прошу сменить охрану?! — снова сорвался Эдвард. — Эти, похоже, слишком набожные.
— Что он говорил? — непривычно резко спросил Тедерик, поднимаясь. — Что-то про покушение на госпожу Демут?
— Нет. Он выступал, как друг барона Гисбаха, и нес какую-то чушь.
— Какую? — оказавшись рядом с Эдвардом, Тедерик провел ладонью над головой принца и нахмурился.
— Что Амелину надо срочно вернуть родителям. Что поездка бессмысленна и ничего не принесет, а репутация девушки безвозвратно пострадает. Про опасности какие-то талдычил. Чуть ли не конец света. Говорю же — чушь.
— А это точно был приор? — засомневался Кевин. — Какая потеря репутации в сопровождении уважаемой дамы? Да и даже без. Они же из «Истинной веры». Репутацию там можно потерять, разве что демонов на центральной площади столицы призывая. И с чего это Гисбах вообще язык распустил?
Тем временем Тедерик, закончив свои манипуляции, положил руку на грудь Эдварда и, нащупав под одеждой амулеты, облегченно выдохнул.
— Конец света, значит? — задумчиво произнес он. — Я поменяю твою охрану на своих людей. Больше посторонние тебя не побеспокоят.
— Как насчет «самых близких»? — оскалился Эдвард.
Друзья сделали вид, что не услышали вопроса, синхронно уставившись в потолок.
— Ясно. Вопрос с бесстрашным и неподкупным секретарем остается открытым.
Ехали в тишине. В какой-то момент Амелине даже показалось, что не одна Мария дала обет молчания. Особенно непривычно и даже пугающе смотрелся притихший Джерард. Обычно его рот не закрывался, комментируя каждую мелочь, ехидничая или ворча. Ворчание надоедало особенно. Наверное, именно поэтому у Амелины сложилось о некроманте не лучшее мнение. Пустозвон. Начитанный и эрудированный, но в тоже время избалованный. Не должен мужчина так себя вести. Тяготы путешествий следует принимать смиренно, а не превращать дорогу в ад для попутчиков, изводя их своим недовольством. Теперь Амелина осознала, насколько ошиблась.
Ворчание и ехидство Джерарда являлись неким сигналом для товарищей, что они в безопасности и никаких тревожных предчувствий нет. Так же как расслабленная и мягкая улыбка Натаниэля или насвистывание Заком незамысловатых
Зак держался максимально близко, за что Амелина была бесконечно благодарна. Она даже жалела, что лошади не остались в деревне. Тогда, наверное, Зак взял бы ее за руку, и не было бы этого панического ужаса всякий раз, когда дикий взгляд Джерарда случайно останавливался на ней. Он смотрел так, словно они все уже мертвы.
— Не бойся, — прошептал Зак, чуть наклонившись. — Он всегда такой, когда работает. И не он один. Некроманты будто в другую реальность переносятся. В «мир мертвых»...
Работа? Эти слова немного отрезвили. Действительно, почему бы и ей не поработать, сделав ту малость, на которую способна? Амелина улыбнулась Заку и, прикрыв глаза, мысленно обратилась к Всемилостивому.
Опомнилась она, лишь когда друзья остановились. Опушка леса расступилась, распахнув окно в тихую деревенскую жизнь. На лужке громко мычали коровы. Чуть в стороне в зелени и цветах утопал уютный домик с резными ставнями, добротной кровлей и кружевными занавесками на окнах. От всей этой идиллической картины так и веяло спокойствием. Амелина улыбнулась. Джерард же, напротив, побледнел и, поспешно, с несвойственным ему проворством выпрыгнув из седла, направился к дому.
— Джед? — настороженно проговорил Натаниэль, так же спешившись.
Лицо Зака выражало замешательство. Он помог женщинам спуститься на землю, все это время не сводя глаз с Джерарда.
— Тут оставайтесь, — кинул через плечо некромант, размашистым шагом направляясь к калитке. — Я не шучу.
То, что время шуток прошло, было, в общем-то, понятно. Амелина не знала, какие у Джерарда резоны, но не могла позволить разъяренному некроманту ввалиться в мирное жилище крестьян и нарушить идиллическую картину, которой только что любовалась.
— Джерард, — крикнула она, направляясь следом. — Джед, остановись, слышишь?!
— Лина, не мешай работать! — от разъяренного взгляда обернувшегося Джерарда любой впечатлительный человек шарахнулся бы прочь. — Уберите отсюда эту чокнутую! — процедил он сквозь зубы, дергая за ручку двери.
Остановить Амелину никто не успел. Она юркнула за Джерардом следом в еще не захлопнувшуюся дверь с твердым намерением вывести наглеца наружу. В конце концов, их целью было разыскать отряд. А расспросить людей и на улице можно, не врываясь в дома с перекошенным от злости лицом.
Когда дверь за спиной Амелины захлопнулась, Зак нерешительно шагнул вперед, тревожно принюхиваясь. На протяжении их недолгой поездки он всеми силами старался не обращать на Джерарда внимания. Концентрироваться на некроманте во время его работы чревато затяжной депрессией. Джерард и правда будто погружался в какую-то иную реальность, недоступную другим магам. Тедерик всегда шутил, что некромант за работой сам напоминает умертвие. Аура становится похожей. Сейчас же легкий весенний ветерок действительно донес запах смерти. И Джерард тут ни причем.