Источник вдохновения
Шрифт:
— В принципе я могу тебя понять. Ты не любишь выставлять свои мысли и чувства на все общее обозрение. Но поскольку ты писатель, то наверняка общаешься со всякими сценаристами. — Алек помолчал. — Или ты именно поэтому постоянно ездишь в Лос-Анджелес? Потому что уже пишешь сценарий?
— Нет, сценариев я не пишу. Я всегда хотела писать романы.
Может, она сделала ошибку, рассказав Алеку о своем отце? Ведь теперь Алек, возможно, захочет знать о ней еще больше. Молли вся напряглась в ожидании вопроса о том, почему же тогда она так часто
— Спасибо за то, что рассказала мне о своих родителях, Молли.
Он не собирается спрашивать ее!.. Глаза Молли заволокло дымкой. Алек уже понял, что она ничего не расскажет ему до тех пор, пока сама не захочет. Он уважает чужую личную жизнь.
И одного этого было достаточно, чтобы Молли еще больше влюбилась в него.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Алек разрывался между восторгом и отчаянием. Здорово, конечно, что Молли доверяла ему, но он не видел, каким способом парень из рабочего квартала Хартфорда может преодолеть пропасть, отделяющую его от наследницы одной из «королевских» семей Голливуда. По крайней мере у него хватило ума не допытываться о причине поездок в Калифорнию после того, как Молли сразу не ответила на его вопрос. А судя по тону ее голоса, она и вправду не писала сценариев.
Итак, придется подождать, прежде чем он выяснит что-то еще. Молли и без того уже сделала ему огромное одолжение, рассказав о своих родителях. Но мой бог — Оуэн Дрейк! Суперзвезды дрались друг с другом за право сниматься в его фильмах, потому что они неизменно завоевывали пару-другую «Оскаров». И Алек ни за что не признается Молли, что в его коллекции есть «Зачарованная лагуна». И Молли, несомненно, унаследовала рыжие волосы и потрясающую фигуру своей матери.
— А ты сама не пробовала сниматься? — Алек решил задавать вопросы, не выходя за границы того, что Молли уже рассказала ему.
— Нет, никогда. Родители делали все возможное, чтобы я стала звездой, и пока была маленькой, я пыталась отвечать их запросам. Но у меня ничего не получилось. Я интроверт, и перед каждой кинопробой меня буквально выворачивало наизнанку.
Алек погладил ее ладонь большим пальцем.
— А мне показалось, что, пока мы снимали наш фильм, ты получила массу удовольствия.
— Так и есть, — тихо ответила Молли, — потому что этот фильм предназначается только нам двоим, да и тет-а-тет не пугает меня так сильно.
Алек рассмеялся.
— Что касается тет-а-тета, то тут тебе просто нет равных.
Молли слегка нахмурилась.
— Я хочу, чтобы ты знал: обычно… я не такая. То есть в отношениях с мужчинами. Просто после заключения моего агента я приняла сознательное решение стать более… предприимчивой.
Желание накатывало на Алека теплыми волнами. Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на дороге, на дивном пейзаже, из-за которого он и выбрал этот маршрут, но ему было наплевать на все на свете, кроме женщины, сидевшей рядом.
— Так ты хочешь сказать, что я имею дело с до сих пор с окрытой стороной Молли Дрейк?
— Практически да.
— Я польщен.
— Ты особенный, Алек. Поэтому я и выбрала тебя для этого приключения. Я… э-э… в некоторой степени рисовала своего героя с тебя.
— Правда? — Алек почувствовал, что краснеет от удовольствия, и жутко смутился. — С какого же момента?
— Э-э-э… вскоре после того, как ты стал моим водителем.
— Что? Ты хочешь сказать, что несколько месяцев используешь меня как прообраз своего героя?
— Надеюсь, ты не сердишься, — быстро произнесла Молли, нервно крутя на коленях шляпу. — Никто не узнает об этом, но если тебя смущает мысль о том, что я пишу эту книгу и эротические сцены, пользуясь тобой как прототипом, то я…
— Ты шутишь? Я не смущен, а невероятно польщен! Я ведь читал выдержки из твоей книги, но понятия не имел, что ты рисовала с меня главного героя! — Алек замолчал, размышляя над тем, что написала Молли. — Например, я не такой уж красивый.
Молли улыбнулась.
— Нет, как раз такой, но очень мило, что ты так не считаешь. И мне нравится, как ты краснеешь — ты становишься еще красивее.
— А вот теперь ты смущаешь меня. — Но в этом нет ничего страшного, подумал Алек. Он может привыкнуть к тому, что прекрасная женщина говорит ему комплименты. — А ты, значит, героиня книги?
Замысел Молли нравился Алеку все больше и больше.
— Ну… не совсем. Я имею в виду, она красивее, смелее и…
— Ни то ни другое, — решительно возразил Алек. — У нее просто волосы другого цвета. И ты, Молли, такая же смелая. И такая же красивая.
— Алек, ты не обязан так говорить.
Он посмотрел на нее, восхищаясь тем, как солнце высекает искры в ее рыжих локонах и бросает мягкий отблеск на кожу. Она словно сошла с картин старых мастеров. Со вздохом сожаления Алек перевел взгляд на дорогу.
— Я бы солгал, сказав обратное. Ты великолепна, и я просто не могу поверить, что мужчины не говорили тебе этого миллионы раз.
— Если даже и так, я не верила им. Люди бы ли готовы сказать что угодно, если считали, будто так смогут понравиться моему отцу и получить, что хотят.
— Ну что ж, мне от твоего отца ничего не нужно, поэтому моему мнению ты можешь верить. Когда ты вышла сегодня мне навстречу, у меня голова закружилась от одного взгляда на тебя.
— Ты просто изголодался по сексу, — рассмеялась Молли.
— Возможно, но…
Молли не дала ему договорить:
— Ой, смотри, букинистический магазин! Давай зайдем?
— Ну конечно.
Алек уже давно намеревался остановиться. Лучше всего где-нибудь в уединенном месте, но раз Молли хочет посмотреть книги, то он готов. Возможно, она найдет пару раритетных изданий для своих родителей, и они смогут поехать домой, чтобы снова разыграть из себя Адама и Еву.