Источники социальной власти: в 4 т. Т. 1. История власти от истоков до 1760 года н. э.

Манн Майкл

Таким образом, связь между традицией грамотности и христианством было тесной, но не неизбежной. Этому способствовало неравномерное проникновение варваров. Хотя галлы пришли в упадок в VI в., римской Италии и Британии удалось его избежать. Когда Италия была разрушена под ударом вторжения ломбардов в 568 г., франки в Галлии и саксы в Англии были обращены в христианство миссионерами из других мест. Могущественные амбициозные правители, такие как Карл Великий и Альфред Великий, признавали, что миссия христианской церкви была такой же, как и их. Они поощряли грамотность, миссионерскую работу, а также распространение канонов и мирских законов. Делая это, они оберегали более публичные функциональные аспекты грамотности, а также ограниченные сакральные аспекты и подготавливали почву для возрождения диффузной культуры грамотности в Средние века, когда процветавшая церковь и восстанавливавшееся

государство всегда существовали рядом, а сотрудничество и борьба между ними были важнейшими составляющими последующей средневековой диалектики.

Церковь была основным субъектом транслокальной экстенсивной социальной организации. Организационные формы захватчиков были ограничены интенсивными локальными взаимоотношениями в деревне или племени плюс слабой и нестабильной конфедерацией за их пределами. Церковь обладала тремя экстенсивными дарами для подобных людей (см. главу 12). Во-первых, ее письменность представляла собой стабильное средство коммуникации за пределами отношений лицом к лицу и устных традиций отдельного народа. Во-вторых, закон и нравственность церкви представляли собой средство регуляции на больших расстояниях. Это было особенно важно для торговли, поскольку она восстанавливалась. Если христиане рассматривались другими христианами в качестве таковых, то торговля между ними не носила характера откровенного грабежа, а, напротив, была достаточно великодушной и щедрой. В-третьих, в отказе от римского мира был создан монастырский микрокосмос римской экстенсивности — сеть монастырей, каждый со своей экономикой, но не самодостаточной, торгующий с другими монастырями, с поместьями епископов, а также с имениями и поместьями мирян. Монастырско-епископская экономика была подкреплена христианскими нормами, даже если периодический грабеж превалировал в обществе. Ойкумена, уцелевшая в материальной и экономической форме, была примером социального прогресса и цивилизации светского правления. Карл и Альфред были искренне обращены в нее и всячески ее поддерживали.

Однако выживание ойкумены потребовало ее трансформации. Впервые она существовала без государства, не паразитируя на его форме. Государства приходили и уходили в различных формах. Хотя церкви помогал Карл Великий, она могла обеспечить регуляцию для земель франков даже после коллапса политического союза каролингов в конце IX в. Ульман подводит итог, называя «ренессанс» каролингов религиозным: «отдельный ренессанс каролингов, nova creatura осуществленный с помощью снисхождения божественной благодати, стал образцом для коллективного ренессанса, трансформации или ренессанса современного общества» (Ullmann 1969: 6–7; ср. McKitterick 1977). Вместо «божественной благодати» читай трансцендентная власть. Церковь осуществляла нормативную регуляцию над областью более широкой, чем мог защитить меч землевладельца, чем мог обязать его закон, чем рынок и производственные отношения могли спонтанно покрыть. В рамках этой экстенсивной сферы регуляции данные формы власти могли быть вовремя восстановлены. Но когда восстановление было закончено, когда в материальных терминах население и экономическое производство вышли на римские уровни, а затем превысили их, ойкумена не отмерла. Территориальная империя никогда не была вновь восстановлена в Европе. Если бы Европа была «обществом», это общество определялось бы границами идеологической власти — христианства.

Решением, которое христианство нашло для противоречий империи, была специализированная ойкумена. Она не касалась только «духовной реальности», как того требовал Христос, поскольку римские папы, князья-епископы и аббаты также контролировали большие объемы недуховных ресурсов власти, а также массу зависимых церковных служащих, крестьян и торговцев. К тому же специализированная ойкумена не обладала монополией на «духовную» реальность — включенные в эту реальность этические и нормативные вопросы. Светская сфера также создавала нравственность — например, аристократическая подобострастная литература о любви или о чести и рыцарстве. Это скорее была специализированная сфера идеологической власти, проистекавшая изначально из претензии на знание о духовной реальности, но институционализированная в виде более светской смеси из ресурсов власти.

Но даже в рамках этой сферы специализированная ойкумена не разрешила всех противоречий. Одно из противоречий — равенство vs. иерархия — она институционализировала в виде новой доктринальной формы. Империя неосознанно поощряла индивидуальную

человеческую рациональность, но осознанно подавляла ее. Христианская церковь делала это сознательно. Оба основных уровня ее сознания — народные религиозные чувства и теология — с тех пор воплотили в себе власть vs. индивидуальные или демократическо-общинные противоречия (те же противоречия, хотя и в иной форме, были характерны для ислама). Отныне стратификация охватывала моральные и нормативные элементы, но они не были согласованными. В течение следующего тысячелетия революции и репрессии рядились в пыл христианских оправданий. Разумеется, церковь не могла поддержать балансирующее движение — сначала протестантизм, а затем секуляризация ослабили ее. Слабость присутствовала в ней с самого начала: христианству недоставало своей социальной космологии. Но это сделало его чрезвычайно динамичной силой. Я зафиксирую все следствия этого в заключении следующей главы, посвященном достижениям идеологической власти. Но прежде необходимо рассмотреть другие мировые религии.

БИБЛИОГРАФИЯ

Augustine (1972). The City of God, ed. D. Knowles. Hannondsworth, England: Penguin Books. Блаженный Августин. О Граде Божием // Блаженный Августин. Творения. Т. 3–4. СПб.: Алетейя, 1998.

Bauer, W. (1971). Orthodoxy and Heresy in Earliest Christianity. Philadelphia: Fortress Press.

Bowen, J. (1972). A History of Western Education, Vol. I: 2000 b.c. —a.d. 1054. London: Methuen.

Brown, P. (1961). Religious dissent in the later Roman Empire: the case of North Africa. History, 46.
– -. (1963). Religious coercion in the later Roman Empire: the case of North Africa. History, 48.--. (1967). Augustine of Hippo. London: Faber.--. (1971). The World of Late Antiquity. London: Thames & Hudson. 1981. The Cult of the Saints. London: SCM Press.

Bultmann, R. (1956). Primitive Christianity in its Contemporary Setting. London: Thames & Hudson.

Cameron, A. (1980). Neither male nor female. Greece and Rome. 27.

Case, S.J. (1933). The Social Triumphs of the Ancient Church. Freeport, New York: Books for Libraries.

Chadwick, H. (1968). The Early Church. London: Hodder & Stoughton.

Cochrane, C. N. (1957). Christianity and Classical Culture. New York: Oxford University Press (Galaxy Books).

Cumont, F. (1956). Oriental Religions in Roman Paganism. New York: Dover Books. Forkman, G. (1972). The Limits of the Religious Community. Lund, Sweden: Gleerup. Frend, W. H.C. (1962). The Donatist Church. Oxford: Clarendon Press.--. (1965). Martyrdom and Persecution in the Early Church. Oxford: Blackwell.
– -. (1967). The winning of the countryside. Journal of Ecclesiastical History. 18.--. (1974). The failure of persecutions in the Roman Empire. In Studies in Ancient Society. ed. M. I. Finley. London: Routledge & Kegan Paul.--. (1979). Town and countryside in early Christianity. Studies in Church History, 16.

Gager, J.G. (1975). Kingdom and Community: The Social World of Early Christianity. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall.

Glover, T. R. (1909). The Conflict of Religions in the Early Roman Empire. London: Methuen. Grant, R. M. (1978). Early Christianity and Society. London: Collins.

Hanson, R. P.C. (1970). The Church in 5th century Gaul: evidence from Sidonius Apollinaris. Journal of Ecclesiastical History. 21.

Harnack, A. von (1908). The Mission and Expansion of Christianity. London: Williams & Norgate.

Hopkins, K. (1980). Brother-sister marriage in Roman Egypt. Comparative Studies in Society and History. 22.

Jaeger, W. (1962). Early Christianity and Greek Paideia. London: Oxford University Press.

Jonas, H. (1963). The social background of the struggle between paganism and Christianity.

In the Conflict between Paganism and Christianity in the Fourth Century, ed. A. Mo-migliano. Oxford: Clarendon Press.--. (1964). The Later Roman Empire Oxford: Blackwell.--. (1970). A History of Rome through the Fifth Century, Selected Documents. London: Macmillan.

Katz, E. (1957). The two-step flow of communications. Public Opinion Quarterly, 21.

Katz, E., and P. Lazarsfeld. (1955). Personal Influence. Glencoe, Ill.: Free Press.

Kautsky, K. (1925). Foundations of Christianity. London: Orbach and Chambers; Каутский К. Происхождение христианства. М.: Политиздат, 1990.

Lake, К. (1912). The Apostolic Fathers, vol. I.Trans. K. Lake. London: Heinemann.

Latourette, K. S. (1938). A History of the Expansion of Christianity. Vol. I, The First Five Centuries. London: Eyre & Spottiswoode.