Истории длиной в день
Шрифт:
ребята что хотите. Если нет – то нет.
– А если я не уйду?
– Парень, подумай сам, тебе нужны проблемы? Ей всего пятнадцать, и это статья. Даже если
не рассматривать этот вариант, я еще многое могу придумать, чтобы испортить тебе жизнь.
Тебе был дан шанс, и если бы ты сказал, что она тебе нужна, все было бы по-другому. Взрослей,
наконец, и учись принимать свои собственные решения, а сейчас уходи.
Он долго смотрел на меня, прежде чем подняться с места. Я кинул ему мобильник, и он,
сунув его в карман, направился на выход из квартиры.
– Ты куда? Постой!!! Что это значит?!?
Я подошел к девочке и взял ее за плечи.
– Это значит, что он пошел делать свой выбор. Хочешь – жди, пока он его сделает. Не хочешь,
не жди, но пока он сам не решит хочет ли он быть с тобой, он не появится.
– Что ты наделал!!!
– Я сделал, наконец, то, что должен был сделать с самого начала. Он свободный человек,
и имеет право выбирать, как и ты. А теперь, я предлагаю выбор и тебе. Хочешь жить и ждать,
вернется ли он – это один из вариантов. Второй – просто продолжай жить. Третий – если не
сможешь ждать, или не сможешь просто жить дальше – умирай. Могу подсказать пару способов
как быстро и безболезненно покончить с собой. Если тебе потребуются эти способы, ты знаешь
через кого меня найти.
Я забрал свою куртку и вышел из квартиры.
Чуть позже, беседуя с Олегом по телефону, я рассказывал ему о том, как разрешил ситуацию.
– Изящно – сказал он, когда я закончил.
– Да. Вот только мне на душе муторно.
– Не рефлексируй. Я прекрасно понимаю, что «склеивать разбитые сердца» намного
приятнее, чем доводить до такого. Но это тоже часть нашей работы.
– Олег, иногда я ненавижу нашу работу.
– Знаю. Но как бы ты ее не ненавидел, ты никогда ее не променяешь. Ты все сделал
правильно, и предложил правильный выбор, иначе бы они не просто изводили бы друг друга, но
и вовлекли еще кучу народа в свои проблемы.
– А если она выберет третий вариант?
– Не выберет. И ты будешь за этим следить.
История одиннадцатая
– Итак, господа, наш план на этот месяц…
Голос шефа звучал фоновым шумом в моей голове, и я старательно не обращал на него
внимания. Поводов для подобного отношения у меня не было, но тем не менее сейчас мне не
хотелось слушать какие-то цифры, и тем более вникать в их суть, поэтому звонок мобильника я
воспринял как благословение небес.
– Извините – бросил я ему и вышел с совещания.
Номер на телефоне высвечивался незнакомый, и я, предвкушая новую работу, снял трубку.
– Слушаю вас?
– Извините, мне этот телефон дали, и сказали, чтобы я вам позвонил.
Хм-м-м… Голос совсем детский, лет десять, от силы двенадцать.
– Вы мне поможете? Мне сказали, что вы мне поможете.
– Прошу прощения, я не работаю с детьми. А кто дал вам этот номер?
– Я не знаю. Какой-то дядя. Он сказал, что вы мне поможете.
– Ладно, мальчик, где ты находишься?
Он назвал адрес.
– Хорошо. Ты там один?
– Да.
– Я скоро подъеду, и мы поговорим о том, чем я смогу тебе помочь.
– Хорошо.
Он повесил трубку, а я задумался. С детьми я не работал в принципе, но иногда дело могло
быть таким, что у ребенка возникали вовсе недетские проблемы, которые даже взрослые не
всегда могли решить.
Решив, что съездить все-таки стоит, я принялся собираться.
Когда через полчаса я подошел на место, я увидел одиноко сидящего мальчика. В руках он
держал довольно серьезную модель телефона, причем говоря «держал», я подразумеваю хватку,
которой утопающий хватается за спасательный круг.
– Ты звонил мне – сказал я ему.
Он недоверчиво посмотрел на меня и нажал кнопку вызова. Через пару секунд мой телефон
зазвонил, что я ему успешно и продемонстрировал.
– Вы мне поможете?
– Давай посмотрим. Расскажи мне, что случилось?
Он расплакался.
Никогда раньше я не чувствовал такой смеси эмоций, которая была в нем. По крайней мере,
не чувствовал в ребенке.
Здесь были горечь и отчаяние, одиночество и предательство, щедро подкрепленные болью
и страхом. Эмоции взрослых, прошедших не через одно десятилетие жизни, но никак не ребенка.