Истории господина Майонезова
Шрифт:
– О! – сказала многозначительно Варвара Никифоровна и попыталась подцепить кусок торта.
Её ложка упёрлась во что-то твёрдое.
– Это сюрприз! Дядюшка купил торт с сюрпризом! – воскликнула радостно Сольси.
– Ваау!!- возликовала дружно молодёжь, - Читай, Фами!!
– «Поздравляем, Вы стали обладателем поездки на двоих на райский Борнео!» - прочёл охрипший от восторга Фами.
– Ваау!!! – ответила молодёжь клана, - Ууууу!!!
Старшие галантно зааплодировали.
– Дорогая, я счастлив, что Вы это не съели! – произнёс со смехом Войшило, - Я всегда мечтал послушать на Борнео в Вашем исполнении шлягер про обезьян!
– О,
Остальные воодушевлённо подхватили песенку за возбуждённым тенором.
– Мы в этом сезоне отпели мюзикл «Жара Калимантана» в 550 раз! – сообщила радостная Берёза, - С полным аншлагом! Для нас это большая награда! И зрители, даже, не догадываются в каких условиях родилась наша песенка! А когда начинаешь об этом рассказывать, журналисты с улыбками говорят: «Шлягер слишком успешен, он не нуждается в баснях!»
– Я хочу, чтоб сын мой, Пышка, сделавший столь щедрый подарок, нам что-нибудь прочёл! – заявила Варвара Никифоровна.
– Нет, папочка, только не стихи! – попросила Медуница, - Лучше задачку из математической логики!
– Иди, рубанись в «Морской бой» с дедулей, он давно тебе машет из Оливковой комнаты! – посоветовал ей Кро.
– Я сейчас только перенёс такой восторг, что у меня всё разом вылетело из головы! – извиняясь, сообщил Пыш.
– Тогда я, господа, прочту для вас своё стихотворение, которое утром читал студентам! – предложил профессор.
Он поднялся, не расставаясь с ложкой для торта, и начал читать хрипловато, по-стариковски:
«В золотом Багдаде осень,
Над кофейнями дымок,
Минаретов старых просинь,
И чинары вдоль дорог.
А халиф наш занемог,
Он, не ведавший печали,
Не слагавший пышных строк,
Загрустил о нежной Далли,
Загрустил он, занемог.
Он полдня глядит на розу –
На примятый лепесток;
Где слова? Застыла поза,
Мир прекрасен, мир жесток.
Сколько жён «владыкой» звали,
Как он славен, как богат!
Но за взгляд весёлой Далли,
Всё бы отдал он за взгляд!
День осенний, очень знойно,
Пахнет дымом ветерок,
А в Багдаде всё спокойно,
Да халиф наш занемог.»
– О! Это же настоящая песня! – живо отреагировал композитор Паралличини.
– Возможно, - произнёс профессор, - как я закончил читать, одна студентка резюмировала: «Любовь – это определённая химическая реакция, которая может вызывать неопределённые, в том числе, и депрессивные, последствия!» Тут же студент заявил: «Никаких депрессий! Радуйтесь, скоро произведут массовую казнь одуванчиков!» Я сказал: «Чему же радоваться сидящим на ветке и пилящим её? С подачи господина Майонезова, всё человечество узнало, что одуванчики – лучшее лекарство для деревьев!» Тогда другой студент спросил: «Как Вы думаете, почему в конце марта были такие сильные ветра, у нас, на Дубе, со всех балконов унесло полотенца?» Я ответил: «Чтобы деревья проснулись от зимней спячки, чтобы в них двигались соки, чтобы с них облетели сухие ветви». Он заявил: «Чушь, просто, шла замена одного погодного сезона на другой!» И эти слепые кроты будут управлять в перспективе Лесом?! И почему креативные личности, я имею в виду нас,
– Кстати, дедушка, нам задали в «универе» провести сравнительный анализ теории Победителя и теории Войшило, причём, его поставили на первое место! – сообщила веснушчатая Мифа.
– Само имя его завораживает, поэтому особо впечатлительные говорят о нём и его идеях с придыханием; однако, он мне не конкурент, у меня был только один конкурент, ныне покойный, лондонский сыщик! – заявил гордо Войшило, - Пусть меня используют в сравнительном анализе с псевдоучёными, и гроссмейстеры иногда участвуют в глупых состязаниях по метанию больших, шахматных фигур! Вот такой я мухомористый старик!
– Дедушка, а ещё ты лучший в мире рассказчик! Расскажи про «мужика в красном»! – попросил с воодушевлением Редо.
– Нет – нет, дедушка, лучше, про «безрукую мамашу»! – воскликнул Фами.
– Дедушка, пожалуйста, про «кентавра в чёрном»! – выкрикнул весело Доси.
– Я сегодня расскажу вам историю, которая мне недавно припомнилась на прогулке при взгляде на прошлогодние листья, её мне когда-то поведал прадед, вот кто был настоящим рассказчиком! Я постараюсь сохранить его обороты и интонации! – сообщил Войшило, - Я, как сейчас, помню его в неизменной серой потёртой венгерке, отороченной каракулем, он всегда носил её дома, потому что в душе был гусаром – забиякой.
За столом закончили жевать и уселись поудобнее, Медуница и Фемистоклюс в Оливковой комнате навострили уши, и профессор начал свой рассказ:
«В стародавние времена в городе святого Петра жили – были вельможные граф с графиней. Был у них маленький сынок Алёша, которым занимался, в основном, как тогда говорили, «аглицкий», гувернёр, большой модник, стоит заметить.
Вот, как-то, нарядил он юного графа, которому было лет шесть от роду, в свободный гороховый сюртучок тончайшего английского сукна, на себя надел такой же – с пелеринкой, и тоже горохового цвета, самого в том сезоне наимоднейшего; велел заложить высокую английскую коляску на рессоре, расчесал Алёшке кудри, себе длинные бачки, уселся, как и подобает англичанину, величественно в коляску, рядом посадил своего подопечного, оба надели, сначала на левую, затем – на правую руку, перчатки коричневого цвета, тугие, лайковые, с пикантными чёрными кнопочками, и покатили за пирожными в гастроном на Гороховой улице.
Надо сказать, этот гастроном славился не только своими кондитерскими изделиями, но и огромной яркой вывеской, на которой был изображён дымящий и коптящий вулкан Везувий, над которым две, розовощёкие, пышногрудые, белозубые, итальянки развешивали на верёвке балыки и окорока.
Наши герои набрали по четыре пирожных каждого вида: и с грибочками, и с цветочками, и с ягодками – всяких, оказалось их сто двадцать штук; и с большой красивой коробкой, перевязанной голубой атласной лентой, мило болтая о девчонках на языке Шекспира и Байрона, вышли из магазина.
И тут, весёлый, толстенький, кудрявый, Алёша увидел мальчика, печального, худого и грязного, разглядывающего розовые балыки, висящие над дымным кратером вулкана.
– Сэр, я, пожалуй, не поеду без него домой, - на отличном русском заявил юный граф, - а Вы поезжайте, коли есть охота.
– Но, сир, Ваш отец разрешает держать в доме только чернокожих «арапчат» из Эфиопии, - напомнил англичанин.
– Мы его намажем ваксой, - отрезал Алёша.
Кучер, поморщившись, на что юный барин заметил: «Не криви рыло, Егор!», посадил оборвыша рядом с собой и коляска весело покатила к графскому дворцу.