Истории из другой жизни (сборник)
Шрифт:
С обреченностью приговоренного к казни, держу твою руку в своих ледяных подрагивающих пальцах и твержу что-то невнятное о временности разлуки, а ты в ответ до боли сжимаешь мои пальцы. Мой последний подарок тебе – кольцо – сильно впивается в ладонь, и я понимаю, что физическая боль просто ничто по сравнению с болью душевной! Я с трудом удерживаю в ладонях последние минуты нашего единения, понимая, что руки вот-вот придется разжать и отпустить тебя на волю, словно птицу из клетки… Я отчаянно цепляюсь за уходящие мгновения, умоляюще смотрю на часы, будто стремясь остановить взглядом бегущие вперед стрелки… Нет ничего на свете более жестокого, чем время!! Теперь я отчетливо понимаю это! Оно стирает и хорошее, и плохое без суеты и сожаления… Неумолимое и равнодушное –
Ты сказала: «Мне пора». Как же мне был тяжел этот миг!!! Словно удар кинжала в грудь! Сердце вдруг сжалось, окаменело и потянуло меня куда-то вниз… Я чуть было не согнулась пополам от его свинцовой тяжести… Тебе пора… Ты уходишь? Но… а как же я?? Ты оставляешь меня? Ты хотя бы понимаешь, как это жестоко, как несправедливо и невосполнимо? Ты понимаешь, что это убийство?! Убийство нашей любви, самых лучших чувств и желаний, всего, что так прочно связывало нас! А как же теперь наша свадьба на острове Лесбос? Неужели она существовала только в моем больном воображении, и никогда не будет иметь реального воплощения? А как же то шикарное платье, которое мы присмотрели для тебя в дорогом салоне? А букет голубых роз? Неужели я никогда не увижу тебя своей невестой?? Но ты не можешь остаться… Нет, не можешь… Бывает так, что долг оказывается сильнее самой сильной страсти…
С горечью осознав неизбежность потери, отпускаю твою руку и говорю чужим голосом: «Да. Иди…». Это сказали мои губы, но не моя душа… Я хотела заплакать, но не могла себе этого позволить – я просто не смела расстраивать тебя перед дорогой! И ты не плакала: наверное, жалела меня, боялась растревожить еще больше своими слезами… Мне безумно хотелось выплеснуть наружу всю боль, что буквально разрывала меня на части: броситься на пол, вопить и рыдать жутким голосом, цепляясь за твои руки и ноги, умолять остаться, не слушать никаких доводов, волочиться за тобой по каменному полу, разбивая колени в кровь, но остатками разума я понимала, что в этом случае нас просто растащили бы в разные стороны полицейские. Растащили бы насильно и жестоко. Ты бы все равно уехала, но с сердечным приступом, а меня отвезли бы в психушку.
Вероятнее всего, я была тогда немного не себе, в каком-то ступоре, и это сдерживало меня. Мой рассудок не выдерживал такого напряжения… А может быть я просто не верила в реальность происходящего? Думала, что, вернувшись домой, я вновь застану там тебя, спокойно сидящую за столом и читающую тетрадь со стихами при свете свечи… Уезжаешь вовсе не ты, кто-то другой, очень похожий на тебя, а ты, как и прежде, ждешь меня дома! Наверное я схожу с ума…
Я проводила тебя до пропускного пункта, постояла там с тупой улыбкой сумасшедшего, потом ты поцеловала мои заледеневшие, улыбающиеся губы. Ты тогда знала, что целуешь мумию? А потом… Я медленно побрела к выходу, словно нищий, не дождавшийся подаяния и получивший вместо этого оскорбление и оплеуху… Я не оглянулась, побоявшись не совладать с собой, но всей кожей чувствовала твой взгляд, раскаленной стрелой вонзившийся мне в спину… О мое счастье и проклятье! Ты разбила мне сердце, расколола мою непутевую жизнь на две половины – До и После. Разорвала душу и одну ее часть увезла с собой! Лишила меня крыльев, оставив взамен лишь серую пыль разлуки… Чем же мне жить теперь, если все, что мне нужно было в жизни – это ты!
Выхожу из аэропорта и оглядываюсь на дверь, словно жду, что ты выйдешь следом… Потом недоуменно озираюсь по сторонам – где это я? И почему ты не со мной? Позабытое ощущение одиночества сжимает мое сердце, будто железным обручем… Долго стою на холодном пронизывающем ветру, ожидая тебя. Час, два? Вот в ночное небо взмыл самолет. Я сделала пару шагов ему вслед и тут до меня дошло, что тебя больше нет со мной… Этот самолет унес тебя в другой мир, неведомый и чуждый мне. В Твой мир. Из Нашего мира. В Твой…
Я сделала еще шаг и упала на колени на влажный асфальт, закрыв лицо руками, чтобы не видеть эту удаляющуюся, похожую на комету, белую точку в темном ночном небе… Не помню, что было со мной дальше, но очнулась я оттого, что меня тормошили люди, и я почему-то была в крови, с разбитой головой. Мои ладони были запачканы кровью, и я размазывала слезы и кровь по лицу, недоумевая, где это я поранилась? Мне сказали, что я упала, ударившись головой об асфальт, и привлекла внимание людей тем, что сильно кричала и плакала, лежа посреди дороги. Прохожие думали, что я ранена и умираю… Они были правы! Но почему я до сих пор жива??
Я поднялась на ноги и попыталась было бежать, но люди зачем-то удерживали меня. Я упиралась и твердила сквозь рыдания: «Отпустите… Отпустите меня, я не хочу жить, я не могу больше жить!» Но меня тащили куда-то, крепко держа за руки… А потом повезли на машине… В психушку? Мне все равно… Помню больницу, свое бесчувственное тело на носилках… Вокруг суетятся врачи… Я вяло отмахиваюсь от них, словно от назойливых мух. Я хочу кричать и рыдать от своей боли и потере, почему мне не позволено даже этого?? Телефон!! Я знаю, что это ты… Только почему телефон? Причем здесь телефон? Ты же должна быть рядом… Всегда рядом со мной! C необъяснимой яростью швыряю телефон о стену, и он разлетается на мелкие кусочки от сильнейшего удара… Мне не нужен телефон, мне нужна реальная, живая ТЫ!! Слышу слова: «Сумасшедший, сумасшедший… Этот парень сошел с ума!» Врач склонился надо мной: «Зачем Вы разбили телефон? Ведь там были номера Ваших близких, друзей…». Я ответила: «Ее номер выжжен у меня на лбу… Разве Вы не видите?» Врач сказал: «Срочно укол!»
А потом туман… Клубящиеся облака, небо, самолеты… и ты… Повсюду твое лицо, улыбка, глаза, твои слова, колокольным звоном раскалывающие мне голову: «Я тебя люблю… Я тебя люблю…». Шепчу сквозь сон и бред разбитыми, искусанными губами: «Любви больше нет…». Тебя нет, значит, любви уже не может быть… Зачем я осталась? Я тоже хочу в рай, с тобой! Почему ты оставила меня? Я же совсем одна на этом свете, совсем одна! Мне так холодно, страшно, одиноко… Я никому не нужна, и все, что было у меня в жизни – это ты! А ты улетела в рай и оставила меня страдать на этой земле! Раз ты смогла так поступить, значит, любви больше нет! Нет!! Со стоном открываю глаза… Белый потолок, былые простыни… Может быть, я уже в раю?
…Врач, хороший, видимо, человек, долго говорил мне что-то о моей молодости, о том, что все плохое проходит, что нужно лечиться и жить дальше. Я кивала головой, как китайский болванчик, и улыбалась застывшей, глупой улыбкой марионетки. Я согласна, чтобы меня дергали за веревочки… Я больше не могу двигаться самостоятельно и не хочу этого делать… С какими-то рецептами в руке оказываюсь за порогом больницы… Рецепты сразу же полетели в мусор. Я здорова, абсолютно здорова, просто… я умерла… Так иногда бывает – умерла. Теперь я зомби и хожу просто потому, что еще умею ходить.
Скамейка в парке… Я ничего не ела уже вторые сутки, но зомби ведь не нужно пищи. Жутко болит голова, хочется глоток воды и сигарету… Ложусь на скамейку, представляя, что лежу у тебя на коленях, и медленно погружаюсь в темноту…
Вечер. Прохладные сумерки. С усилием возвращаюсь к реальности… Меня трясет, как в лихорадке. Что происходит? Где я? Акрополь на вершине горы нереально красиво светится каким-то мерцающим золотистым светом… Словно холодный светский красавец – прекрасен и равнодушен. Как-то раз я сказала: «Ненавижу Афины – этот грязный город тупиковых улиц и разбитых витрин!» А ты ответила: «Подними голову и увидишь Акрополь…». Я возразила: «Это не моя реальность!» Это просто холодный камень, каким бы великим его ни считали! Он мертвый, лишенный жизни и души! Он не может ни согреть, ни утешить… Согреть может только близкий и любимый человек, с которым никогда нельзя расставаться! Но вот пришел день, и ты уехала, а Акрополь остался. Как много я отдала бы сейчас, чтобы ты осталась со мной, а Акрополь навсегда растворился в небытии…