Истории московских улиц
Шрифт:
Между Белой стеной и Деревянной оградой (Земляным валом.
– В.М.) живет простой народ, очень многочисленный".
Сретенка - улица "между Белой стеной и Деревянной оградой" - в ХVII веке и позже полностью соответствовала этой характеристике.
На планах Москвы конца ХVI - начала ХVII века, которые, в отличие от современных условных чертежей, представляют собой рисунок-панораму города, на Сретенке можно рассмотреть мостовую из уложенных поперек бревен и расположенные вдоль нее избы с огородами и садами за ними, с правой стороны улицы, примерно посредине ее, деревянная одноглавая церковка. Этот рисунок, не являясь точным изображением улицы (на ней было больше дворов и домов), все же дает верное общее представление о том, какой была тогда Сретенка.
То, что уже в ХVI веке Сретенка была замощена, а значит, входила в число самых значительных улиц Москвы, подтверждают археологи. При земляных работах на Сретенке они обнаружили несколько залегавших друг над другом ярусов бревенчатых мостовых, нижние из которых датируются ХVI веком.
Основа планировки Новой Сретенской слободы - ее главная улица Сретенка, протянувшаяся от Сретенских ворот Белого города до одноименных ворот Земляного. Справа от нее до Мясницкой улицы и слева до реки Неглинной нарезаны параллельно главной улице участки для слобожан. Участки небольшие, по современных меркам - от 4 до 8 соток. Для того, чтобы к каждому был подъезд, от улицы перпендикулярно к ней проложены переулки. Сейчас на Сретенке, хотя вся длина ее составляет около 800 метров, 16 переулков, они сохранились с ХVII века. Правда, тогда их на один было больше. Подобная планировка была удобна для слобожан. Ни один район Москвы не представляет в такой цельности свой древний градостроительный облик, как Сретенка, и уже одно это ставит ее в число ценнейших исторических памятников Москвы.
Слобода застраивалась плотно. Кроме слобожан, переселенных из старой слободы, возле Сретенских ворот Белого города были поселены мастера Печатного двора, и здесь образовалась слобода Печатники. Слобожане поставили свою слободскую церковь Успения Пресвятой Богородицы, которую в Москве стали называть "что в Печатниках". Тут же была мастерская, где, как сообщает старинный путеводитель, "печатались картинки или листочки так называемой лубочной печати".
У Сретенских ворот Земляного города Стрелецкий приказ определил место для стрелецкого полка. В конце ХVII века им командовал Леонтий Сухарев, при котором была построена Сухарева башня. Стрельцы также поставили свою церковь Троицы Живоначальной, именуемой "в Листах" или "на Листах", потому что возле ее ограды в ХVII-ХVIII веках продавались печатавшиеся в Печатниках лубочные листы, поскольку здесь было людное место.
В середине Сретенки в переулках по правую и левую сторону разместились две слободы пушкарей, на правой стороне, в нынешнем Большом Сергиевском переулке, они поставили церковь Сергия Чудотворца в Пушкарях (Сергий Радонежский считался святым покровителем артиллеристов), на левой - церковь Спаса Преображения стояла до поселения слободы пушкарей, но была деревянной. Пушкари воздвигли каменный храм, и он тоже стал называться "в Пушкарях".
Названия сретенских переулков почти все связаны с ее слободским прошлым: Печатников, Пушкарев, Сергиевский, Колокольников (здесь был колокольный завод Ивана Моторина - мастера, который отливал Царь-колокол), те же, которые названы по фамилиям домовладельцев, по рассмотрении оказываются также слобод-ские: Рыбников - "артиллерии зелейный (то есть по производству пороха.
– В.М.) ученик", Ащеулов - "артиллерии слесарь", Луков - "артиллерии подлекарь", Головин - "капитан полицмейстерской канцелярии", Селиверстов - "секретарь Берг-коллегии".
Положение Новой Сретенской слободы на большой проезжей дороге накладывало на ее развитие и жизнь слобожан особый отпечаток. С одной стороны, слободская жизнь по самой природе своей была достаточно замкнута, потому что все необходимое для повседневного обихода - работа, торговля, власти и суд, регулирующие взаимоотношения слобожан, своя церковь - все это находилось в пределах слободы, поэтому создавалась тесная, почти семейная общность. В слободе все знали всех, и в решительных обстоятельствах это единство проявлялось солидарностью: в следственных делах каждого московского волнения во время "бунташного" царствования Алексея Михайловича фигурирует много "тяглецов Сретенской сотни". С другой стороны, постоянный поток проезжих из различных областей России и даже из других стран расширял представление слобожан о мире и выводил их сознание и интересы из тесного круга слободы. Этому же способствовали рассказы стрельцов, участвовавших в походах и войнах.
Уже в ХVII веке Сретенка стала одной из главных московских торговых улиц. Кроме постоянных лавок, мастерских, постоялых дворов, обслуживающих дорогу, в определенные дни приезжавшие из деревень крестьяне ставили у ворот Земляного города и на улице возы съестных припасов, сена и своих промыслов - и Сретенка становилась сплошным базаром.
В последние годы ХVII - первые ХVIII века петровские реформы разрушили слободское устройство Москвы, стрелецкие полки были расформированы, столица перенесена в Петербург, главной московской дорогой стала Тверская. Сретенка оставалась, как и прежде, известной всей Москве торговой улицей, как и прежде, шли и шли по ней паломники в Троице-Сергиеву лавру.
Не изменился и сословный состав ее населения: ремесленники, купцы, служилое чиновничество. Как и в других районах Москвы, здесь появились фабричные предприятия. Известный мастер-литейщик Федор Моторин в конце ХVII века основал "у Сретенских ворот" первый в Москве колокольный завод, дело продолжил его сын Иван, имевший звание "артиллерии колокольных дел мастер". На его заводе после поражения Петра I под Нарвой колокола переливались на пушки. Завод был большой, в справке о своем имуществе Иван Моторин в 1733 году писал, что имеет "...дом свой за Сретенскими вороты в приходе церкви Сергия Чудотворца, что в Пушкарях, на котором моем дворе имеется у меня, нижайшего, литейный колокольный завод немалой, на оном отправляю всякие колокольные разные дела".
Завод Моторина находился в нынешнем Колокольниковом переулке.
В Большом Сухаревом (прежде называвшемся Большим Колосовым) переулке в первой половине XVIII века работала шелковая мануфактура купца 1-й гильдии Панкрата Васильевича Колосова.
Все первые этажи домов, выходивших на Сретенку, были заняты лавками. Причем к середине ХVIII века деревянные дома были заменены каменными. Многие из домов нынешней Сретенки в основе своей - постройки того времени.
В пожар 1812 года Сретенка не горела. Открытие по соседству Сухаревского рынка в 1813 году увеличило приток на нее покупателей.
Район Сретенки и сретенских переулков в первой половине XIX века не был исключительно дворянским, но дворяне, особенно деятели культуры, там тоже селились.
В 1810 году в Рыбниковом переулке дом коллежской асессорши Лупандиной (дом не сохранился) снимали Пушкины. Здесь Сергей Львович, узнав об основании Царскосельского Лицея, начал хлопоты об устройстве в него своего старшего сына Александра.
В 1827 году Е.А.Арсеньева, привезя в Москву своего внука М.Ю.Лермонтова для поступления в Благородный университетский пансион, остановилась в доме титулярного советника И.А.Тоона в Малом Сергиевском переулке.
В 1840-е годы на улице Грачевке (ныне Трубная улица) жил профессор Московского университета известный историк Т.Н.Грановский, здесь у него бывали Герцен, Гоголь, Тургенев, Белинский и многие другие.
Сама же улица Сретенка в это время считается в числе лучших московских улиц. В путеводителе начала 1830-х годов о ней сказано, что она "не совершенно пряма, но заключается между красивыми и огромными зданиями". Так же тогда говорили про Никольскую. Некоторые из тех, по тогдашним понятиям, огромных зданий в два-три этажа, как, например, дом 17, сохранились до наших дней, и нынешний наблюдатель, если и не назовет его огромным, не станет отрицать его красоту.