История авиации 2002 05
Шрифт:
Ретроспективно оценивая эту и остальные подобные тактические «находки», рождавшиеся в то время у авиацион-нных специалистов разных стран, а отнюдь не только СССР, как это могут подумать читатели, надо признать, что своим рождением они обязаны оказавшейся несостоятельной, но при этом возведённой в абсолют теории перехвата, и как следствие, породившей почти полный тактический вакуум. Фактически, и наши и американские истребители готовились к глобальной ядерной войне, в которой их основными целями рассматривались стратегические бомбардировщики (в том числе сверхзвуковые) с ядерным оружием на борту. Понятно, что в этом противоборстве требовалась, как можно большая максимальная скорость и возможно меньшее время реакции. Это позволяло отодвигать рубежи перехвата от объектов удара и таким образом снижать угрозу поражения в глобальной ядерной войне 1*.
Однако
У американцев были свои проблемы.
Хотя в конце апреля официально всё ещё считалось, что ни один палубный «Фантом» не был потерян в воздушном бою с МиГ-17 и и МиГ-21, однако реальная статистика, видимо, уже тогда была нерадостной и потому на американском авианоце «Китти Хок» (CVA-63) был предпринят, признаный в последствии весьма удачным, эксперимент по бортовой живописи, в рамках которого половина самолетов его авиагруппы получила темно-зеленый камуфляж. При этом авторы этого начинания признавали, что на переполненной верхней палубе в ночные часы проведение взлётно-посадочных операций с использованием окрашенных таким образом летательных аппаратов было гораздо опаснее, нежели с более заметными серо-белыми машинами. Однако эта неприятность с лихвой окупались в боях. Летящие на малой высоте на фоне джунглей тёмно-зеленые «Скайхоки», «Фантомы», «Интрудеры» и «Виджиленты» было гораздо труднее заметить сверху, откуда всё чаще появлись сверхзвуковые вьетнамские МиГ-21, получившие кодовое обозначение «Фишбед» (Fishbed). Продолжавшаяся не первый год война уже начинала казаться бесконечной, и, как с горечью признал Главнокомандующий американскими вооружёнными силами на Тихом океане адмирал Шарп, подписывая соответствующее распоряжение, «в противном случае даже у нас может не хватить самолётов и лётчиков».
Опыт боевых действий ясно показал, что большая часть типов самолётов, применяемых во Вьетнаме, требует серьёзных доработок. Не являлся исключением и тактический истребитель «Фантом-2». В частности, на модификации F-4B, поступавшей на вооружение эскадрилий ВВС флота, на киле установили датчики системы AN/APR-30, предупреждавшей экипаж о запуске по его самолёту зенитных ракет.
Затем выяснилось, что в боевых условиях экипаж часто не в состоянии самостоятельно посадить тяжёлый «Фантом» на палубу. В принципе, эти подозрения имелись ещё в начале 60-х, когда началась разработка системы автоматического захода на посадку AN/SPN-42 с установленной на самолёте помехозащищённой аппаратурой командного управления AN/ASW-21. Кроме того, предполагалось, что она позволит управлять истребителем при перехвате в сложных метеоусловиях в любое время дня и ночи. Новый комплекс БРЭО разместили позади кабины экипажа, демонтировав топливный бак № 1. Подобным образом были модернизированы 12 самолётов, получивших обозначение F-4G, 10 из них поступили в эскадрилью VF-213 «Черные Львы», входившую в состав авиагруппы авианосца «Китти Хок».
Однако проверку в боевых условиях система AN/ASW-21 не выдержала, и в конечном итоге эта аппаратура была снята, а сами F- 4G «ремодернизированы» в обычные F-4B. Некоторые из них завершили свою карьеру в составе эскадрильи VF-114, носившей довольно-таки экзотическое название «Муравьеды». Позже электронщикам фирмы «МакДоннелл-Дуглас» удалось создать более простой и надёжный вариант этой системы, которую разместили на F-4J.
1*Напомним, что в рассматриваемый период, советские и американские баллистические ракеты ещё не имели возможности накрывать все без исключения объекты на территории вероятного противника.
С началом американских налётов на объекты Северного Вьетнама довольно регулярно начали происходить раззличные инциденты в небе над северными провинциями Китая, истребители которого регулярно выдворяли за пределы своего воздушного пространства непрошенных гостей, увенчанных белыми звёздами.
Новые F-4G
Тем временем группировка авиации Корпуса Морской Пехоты хотя и медленно, но продолжала возрастать, и после очередного расширения авиабазы в Да Нанге там появились ярко окрашенные F-4B из состава VMFA-542 «Бенгалия». Но не успели в Пентагоне порадоваться этому событию, как 12 мая 1966 г. разразился очередной дипломатический скандал.
В тот день представитель КНР в ООН выступил с резким заявлением по поводу несанкционированного вторжения в китайское воздушное пространство пяти американских истребителей, которые сбили над провинцией Юнань китайский военный самолёт. В ответной речи американский представитель сообщил, что китайскую границу случайно пересек только один F-105D, преследовавший северовьетнамский МиГ-17, которого пилот американского истребителя-бомбардировщика сбил огнём из пушки. При этом утверждалось, что на фотопленке кинопулемёта «Тандерчифа», зафиксировавшей стрельбу по «МиГу», на крыльях последнего, якобы, ясно видны опознавательные знаки ВВС ДРВ.
Как назло, в тот же день на вечерней пресс- конференции в Сайгоне пилот F-4C (сер. № 64- 660) майор Уилбер Р.Дадли из состава 390-й истребительной эскадрильи (390th TFS), входившей в 35-е авиакрыло тактических истребителей (35th TFW), сообщил потрясённым журналистам, что сбил в одном боевом вылете сразу три «МиГа»!! Борзописцы, закидавшие «героя» вопросами, но не особенно вникавшие в детали, содержащиеся в его ответах, решили, что на самом деле экипаж Уибера Р.Дадли сбил не один китайский самолёт, а целых три!!..
Новость молниеносно облетела западные СМИ, и после бессонной ночи, проведенной высшими чиновниками Госдепа, Пентагона и президентской администрации, из Вашингтона выдали изрядную порцию «подзатыльников» командованию на ТВД, неспособному ограничить действия своих пилотов. Кстати, именно тогда и появилось знаменитое выражение «ястребы», которым по обе стороны «железного занавеса» награждали сторонников военного решения разных конфликтов.
В штабе 7-х ВВС разбирались келейно: Уилбер РДадли вместе со своим оператором 1-м лейтенантом Имантсом Кринглисом получили подтверждение только на один сбитый, а пилоту посоветовали поменьше рассказывать о своих подвигах, если он хочет продолжать летать на боевых машинах. Надо сказать, что эта победа оказалась единственной, на которую в мае американские лётчики получили подтверждения.
Впрочем, критический подход, продемонстрированный командованием к оценке заявок на победы, имел под собой немало причин. Главная из них заключалась в чрезвычайно низкой надёжности управляемых ракет «воздух-воздух». Фактически, из восьми заявок на воздушные победы в апреле подтверждение получили только шесть, причём ракетным оружием было сбито всего пять вражеских самолётов (ещё один разбился сам в ходе маневрирования на закритических режимах). Для их уничтожения были затрачены 15 УР «Спэрроу» и 21 «Сайдуиндер». Как сказал один из американских лётчиков-истребителей: «летом 66-го в ходе почти ежедневных боёв наши ракеты приносили одни разочарования».
Результаты борьбы с ПВО ДРВ и, в частности, с ЗРК С-75 (во всяком случае, с точки зрения американской разведки) также внушали не слишком много оптимизма. Фактически, до появления в сентябре первых по настоящему эффективных систем постановки активных помех её краеугольным камнем являлась противорадиолокационная ракета AGM-45 «Шрайк», которая поначалу считалась едва ли не панацеей от всех зенитно-ракетных и артиллерийских «бед».
Однако замаячивший было «свет в конце туннеля» постепенно «начал меркнуть», поскольку вскоре выяснилось, что находящийся на оперативном потолке в 6–8 тыс. м носитель этих ракет представляет собой почти учебную мишень для расчётов ЗРК С-75, дальность пуска ракеты которого в переднюю полусферу цели более чем 1,5 раза превосходила дальность полёта «Шрайка». К тому же подготовка процедуры атаки РЛС требовала изрядного количества времени, которое было вполне сопоставимо со временем реакции ЗРК С- 75, что с учётом большей дальности поражения последнего давало вьетнамцам приличную фору даже в дуэльных поединках. В рассматриваемое же время количество AGM-45 и их носителей F-105F было настолько ограниченным, что действия «охотников за радарами» почти всегда проходили по сценарию «их восемь — нас двое».