История Авиации 2004 06
Шрифт:
Однако, самые большие возражения с моей стороны вызывают не списки побед Бориса Сафонова, которые предоставил Рыбин, а его нелицеприятное изображение действий наших летчиков и командиров. Большие нарекания вызывает описание Ю.Рыбина начала боевых действий в небе Заполярья. Один из наиболее принципиальных вопросов, который затрагивает автор — это то, что по его мнению «72-й САП вступил в войну с низкой боевой готовностью. Первые недели войны не был организован и отработан механизм своевременного поднятия по тревоге в воздух дежурного звена. Вместо положенных по нормативам боевой готовности двух минут на вылет, как правило, истребители в воздух поднимались через 8-10
В отличие от заявлений Рыбина, документы ВВС Северного флота, 72-го САП, а также ВВС 14-й армии говорят о том, что боевая готовность дежурных звеньев истребителей в июне 1941 г. была весьма высокой и составляла, как правило, две — три минуты, так как летчики дежурного звена находились в кабинах своих самолетов. Да и по-другому не могло быть, если эти нормативы определялись приказами по ВВС. Необходимо отметить, что, прежде чем издать приказ, по боевой готовности самолетов и их экипажей штаб ВВС проводил хронометрирование процесса от подачи сигнала на вылет по тревоге до момента взлета дежурного звена, а только после этого производил закрепление этого времени приказом по ВВС. Теперь посмотрим, сколько же на практике уходило времени на подъем дежурных звеньев.
Проследить то, через какое время дежурные звенья истребителей взлетали по тревоге летом 1941 года, можно по «Журналу боевых действий 72-го авиационного полка ВВС Северного флота» 11*, записи в котором делали оперативные дежурные-офицеры, и «Журналу учета боевых вылетов 72-го АП ВВС СФ с 23.06.41 г. по 31.12.41 г.» 12*. 24 июня в 19:05 поступил сигнал о том, что на гидроаэродром базирования 118-го МРАП губа Грязная (на восточном берегу Кольского залива в 6 км западнее Ваенги) на высоте 1000 м идет бомбардировщик противника. Уже через две минуты(!) в 19:07 на его перехват взлетело звено И-15бис старшего лейтенанта Реутова. Так как И-15бис ушли на запад к губе Грязная, встреча с противником у них не состоялась. Уже за обнаруженным с южной стороны аэродрома немецким самолетом в 19:15 взлетел командир 4-й эскадрильи старший лейтенант Сафонов.
Заострим внимание на времени реакции истребителя: обнаружен с земли бомбардировщик, сразу запуск, взлет, набор высоты, сокращение дистанции, атака. Бомбардировщик-разведчик шел на высоте 1000 м, это его и подвело, кроме того, отсутствовало истребительное сопровождение. Сафонов настиг и сбил противника в 26–28 км севернее Ваенги на выходе из Кольского залива. Если бы немецкий экипаж находился на высоте 5000–6000 метров, он бы безнаказанно ушел в море.
Накануне наступления на Мурманск 28 июня в 16:35 в 72-й САП поступило сообщение, что на побережье губы Кутовой высаживается парашютный десант. Уже через пять — девять минут на его отражение и уничтожение взлетели 20 И-15 бис, но сигнал оказался ошибочным, и десант обнаружен не был.
В 19:40 в полк поступило сообщение, что бомбардировщики противника бомбят опорные пункты в Титовке и побережье полуострова Средний. Через пять минут на отражение налета вылетели шесть И-15бис, а еще через три минуты — тройка И-153.
В 21:50 от поста ВНОС в 72-й САП поступило сообщение о полете восьми бомбардировщиков противника со стороны линии фронта. Практически мгновенно на отражение налета на аэродроме Шонгуй в 21:50 произвели взлет пять И-16 из 145-го ИАП, за ними еще два И-16, а также 11 И-153 из 147-го ИАП ВВС 14-й армии с аэродрома Мурмаши. В 21:54 над Мурманском пролетели шесть самолетов, об этом штаб ВВС 14-й армии сообщил в штаб ВВС СФ, что говорит о существовавшей системе взаимного оповещения обоих объединений.
В 21:57 в районе аэродрома Шонгуй появились несколько «Мессершмиттов-109», очевидно имевших задачу блокирования аэродрома перед подходом бомбардировщиков Ю-88. Пара Ме-109 обстреляла окраину аэродрома, к ним устремились семь И-16, находившихся в этом районе. В это время несколько «Юнкерсов-88» спикировали на аэродром Шонгуй и сбросили бомбы с одного захода. Осколками разорвавшихся бомб были убиты летчик
Утром 30 июня, когда советские эсминцы в Мотовском заливе были атакованы группой Ju87, и в 10:40 оперативному дежурному поступило указание выслать эскадрилью в район Титовки. Через восемь минут туда вылетели девять И-15бис.
В 15:13 на перехват бомбардировщиков в район острова Малый Олений вновь отправляются шесть И-15бис.
Сообщений о самолетах противника поступало очень много и, видимо, для того, чтобы не распылять силы, сберечь моторесурс и силы лётного состава, командующий ВВС СФ вечером этого же дня 30 июня в 20:15 приказал 3-й эскадрилье И-153 капитана Туманова вылетать только на перехват видимого противника. Однако, при объявлении воздушной тревоги дежурные звенья все равно поднимались, так как угроза внезапного налёта была значительной. Уже через две минуты в 20:17 оперативному дежурному поступило сообщение, что с Ура-губы идут семь самолетов противника на главную базу флота Полярное. Через три минуты в 20:20 взлетела пара И-16 из состава 4-й эскадрильи. Но сигнал вновь был ложным, и через 27 минут самолеты приземлились на аэродроме.
12 июля реакция на сигнал была следующая. В 07:28 поступило сообщение, что с Ура-губы курсом 95", то есть к главной базе флота Полярной идут семь бомбардировщиков противника. В 4-й эскадрилье Й-16 и во 2-й эскадрилье Й-15бис сразу была объявлена готовность № 1, но сигнала на взлёт истребители не получили, так как через 7 минут готовность была отменена. В это время уходили на задание шесть СБ в сопровождении такого же количества «Чаек», видимо, их посты ВНОС и приняли за самолеты противника. Как не трудно заметить, воздушная обстановка под Мурманском была очень напряженная, и персоналу командных пунктов ПВО не просто было разобраться в ней. 19 июля боевая готовность была следующей: «22:50. 3-я эскадрилья (И-153) — одно звено держать в 3-х минутной готовности, остальные перевести в 5-минутную готовность».
22 июля время подъема истребителей по-прежнему оставалось минимальным. Звено в составе трёх И-15бис с 14:38 барражировало над аэродромами Ваенга-Грязная. В 15:54 от командира полка поступает сигнал, что с Зимней Мотовки на Мурманск, то есть с запада по кратчайшему расстоянию, идут 15 бомбардировщиков противника, и уже через минуту (в 15:55) по тревоге взлетела пара И-16, за ними через минуту (в 15:56) поднялась пара И-153, и еще через четыре минуты (в 16:00) взлетела еще пара И-153. Но даже столь быстрый взлет не обеспечивал отражение налета. В 16:00–16:01 на аэродроме начали рваться бомбы, сброшенные экипажами выходящих из пикирования «Юнкерсов».
А что же происходило в воздухе? Барражировавшая тройка И- 15бис атаковала два Ю-88 и натиск этих абсолютно устаревших бипланов принёс свои плоды: на стоянках осколками бомб были повреждены лишь три СБ. Кроме того, часть экипажей «Юнкерсов» наносила удар по ВПП, по которой именно в этот момент (в 16:01) разбегалась пара МиГ-3 летчиков Калугина и Айропетяна. «МиГ» Калугина был опрокинут взрывной волной, самолет был разбит, летчик получил тяжелое ранение и умер в госпитале.
Таким образом, и через месяц после начала войны взлет истребителей в течение одной-трёх минут, после получения команды на вылет, не обеспечивал перехват вражеских бомбардировщиков, так как система обнаружения и наведения истребителей, несмотря на все принимавшиеся меры, не обеспечивала заблаговременного обнаружения и наведения. Однако, как не покажется странным, это же в равной мере касается и немецкой системы ПВО в тот период.