История Древней Греции
Шрифт:
В октябре или ноябре 432 г. состоялось совещание Спартанского союза. Сильнее всего неистовствовали делегаты от Коринфа, заранее заручившиеся поддержкой других полисов. Они утверждали, что своими агрессивными действиями Афины надеются разбить пелопоннесские государства по очереди и всех их подчинить себе; поэтому следует сообща дать отпор агрессору и выполнить волю дельфийского бога. Спартанцы поставили вопрос на голосование, и большинство высказалось за войну. Когда в 431 г. начались военные действия, Спарта и государства Спартанского союза выступили единым фронтом, как считало большинство людей, на защиту свободы и справедливости.
Пелопоннесцы в течение зимы готовились к войне и начали дипломатическое наступление на Афины. В случае, если бы оно преуспело, войны можно было бы избежать; в противном случае у Спартанского союза появлялся серьезный повод к войне. Спарта, как гегемон Спартанского союза, потребовала от Афин изгнать членов рода Алкмеонидов, проклятых Афиной после подавления заговора Килона. К этому роду принадлежал и Перикл. Спартанцы надеялись не столько добиться его изгнания, сколько подорвать влияние политика, который во всем и везде выступал против Спарты. Афины в ответ потребовали от Спарты очиститься от двух «проклятий»: одного, наложенного на нее Посейдоном за убийство
Получив ультиматум, афинское народное собрание должно было дать окончательный ответ. Основаниями для обвинений пелопоннесцев в агрессии могли служить атака коринфян под Сиботой, раздувание восстания в Потидее и действия пелопоннесских «добровольцев» и, наконец, укрывательство Мегарой беглых рабов. В то же время афиняне были достаточно умны, чтобы понять, что все эти действия вызваны их же провокациями. Некоторые из выступавших советовали отменить мегарский указ, чего, как намекали спартанцы, хватило бы для предотвращения войны. Из тех, кто призывал к войне, самым влиятельным был Перикл. Он не пытался оправдать предшествующие действия Афин, благодаря которым положение государства улучшилось и без войны. Он возмущался оскорбительным тоном спартанского заявления и, как всегда, настаивал, что Афины не должны делать никаких уступок пелопоннесцам. Афины предлагали проводить по любым спорным вопросам арбитраж, и это предложение остается в силе; если Спарта откажется, ответственность за войну ляжет на нее. Уступка Спарте не приведет ни к чему, кроме необходимости новых уступок. Значит, будет война, Афины обладают огромным преимуществом над пелопоннесцами. Большинство, уверенное в мудрости Перикла, проголосовало за войну. Некоторые, возможно, верили в агрессивность Спарты и Спартанского союза. Но многие понимали, что Афины могут удержать свои владения и добавить к ним новые, лишь разрушив Спартанский союз, чего не удалось сделать в 461–446 гг. Моральные соображения в обществе, которое лишило многие государства свободы и сурово обходилось с непокорными, мало что значили. Однако влиятельное меньшинство по-прежнему выступало за отвергнутые принципы Кимона и сменившего его Фукидида, сына Мелесия. Бедствия войны впоследствии привели к расширению рядов этой партии. С самого начала Афины отличались меньшим единством духа, чем Спарта, и союзников себе они набирали силой, а не убеждением.
Афинский народ ответил на ультиматум Спарты так, как посоветовал Перикл. Афины не собирались выполнять приказы Спарты, но были готовы передать все жалобы в арбитраж в соответствии с процедурой, предусмотренной в тридцатилетнем договоре. На это заявление Спарта никак не ответила. Дипломатические отношения прервались. Обе стороны замерли в ожидании.
4. Афины и их империя в эпоху Перикла
Когда союзное казначейство было перевезено с Делоса в Афины, в финансовой организации Афинского союза началась новая эпоха. В прошлом казну контролировало союзное совещание, но после зимы 454/53 г. Афины узурпировали этот контроль, и совещание, перестав являться финансово независимым органом, вовсе перестало собираться. Отныне финансовой столицей империи стали Афины. Афинское народное собрание решало без консультаций с так называемыми союзниками, как распоряжаться деньгами, которые представляли собой что-то вроде займов Афинскому государству. Афинский совет контролировал ежегодные поступления следующим образом: каждое государство, платящее дань, присылало деньги в ящике, запечатанном печатью, которую привозил гонец. В Афинах печать на ящике проверялась в присутствии членов совета, после чего деньги пересчитывали соответствующие чиновники совета – аподекты. Затем дань передавали эллинотамиям, казначеям «Греков», сохранившим название своей должности как казначеев союзной казны; установленную квоту в размере одной шестой доли каждого взноса (мину с каждого таланта) они передавали в Священную казну Афины, хранители которой именовались казначеями богини (tamiai). За этими операциями надзирали государственные аудиторы – тридцать логистов. Счета обычно записывали на деревянных табличках. Однако записи квот с 454/ 53 по 415/14 г. вырезаны на камне; от них сохранились многие фрагменты, известные за свою краткость как «списки квот» или менее точно «списки дани». Возможно, в этих записях пропущен один год, либо 449/48, либо 447/46, но едва ли это связано с перерывом в выплате дани, так как у Афин не было причины отказываться от доходов, которыми можно было распоряжаться бесконтрольно, если не считать тонкостей с учетными книгами.
После 454 г. Афинский совет установил размер дани для каждого государства, исходя из оценки его ресурсов; оценка была сделана под руководством Аристида. Установленный размер дани обычно оглашался на Панафинейских празднествах, на которых присутствовали делегаты от каждого государства, и покрывал четырехлетний период до следующих празднеств [43] . Апелляцию можно было подать в Афинах, где ее рассматривал специальный суд или Гелиея, и при необходимости дело снова передавалось в совет. Дань собирали сами союзные государства, а там, где существовало несколько небольших соседних государств, одно из них, ответственное за всю группу (synteleia). Все возникавшие при этом вопросы решал Афинский совет. Например, в 453–449 гг. Херронес платил 18 талантов за группу государств на Херсонесе, но позже, когда Перикл основал в этом райне клерухии, сумма была пересмотрена в соответствии с уменьшившимися ресурсами группы, и каждому ее члену размер дани стал назначаться отдельно (apotaxis). Все судебные дела, касающиеся дани, возбужденные либо афинскими чиновниками, либо частными осведомителями, которые могли быть гражданами платящего дань государства, решались в Афинах как в столице империи.
43
В 434/33 г. несколько небольших полисов, вероятно, сами назначали себе размер дани, в этом же году зарегистрирована выплата другими полисами денег отдельным лицам, наверное, за предоставленные или обещанные услуги; условия и процедура выплаты таких взносов неясны.
Выплаты дани проводились ежегодно в марте, перед проведением в Афинах праздника Дионисий. Тогда же записывались названия тех государств, которые заплатили, и тех, которые уклонились. Праздник сопровождался парадом афинских юношей, каждый нес в сосуде один талант серебра, и их количество соответствовало превышению суммы дани над расходами прошлого года. Сопровождавшие их наемные помощники несли таблички с оценкой ресурсов каждого государства, применявшейся при определении размеров дани. Летом после праздника за недоимками отправлялись афинские военные суда, известные как сборщики дани (argyrologoi).
Афины получали от империи и другие доходы: это были репарации от восставших государств, например Самоса, штрафы или средства от продажи конфискованной собственности в тех случаях, когда дела союзников рассматривались в афинских судах. С таких земель, как земли гиппоботов в Халкиде, сдававшиеся арендаторам, собиралась арендная плата, иногда доходившая до одной десятой части урожая. Колонии, такие, как Амфиполь, выплачивали Афинам деньги, не включавшиеся в размер дани. Значительной суммы, особенно во время боевых действий против Персии, достигала военная добыча, в том числе средства от продажи пленных или внесенный за них выкуп. После 434 г., а может быть, и ранее, средствами храмов Аполлона и Артемиды на Делосе распоряжались афинские чиновники, называвшиеся амфиктионами, и эти средства, вероятно, при необходимости использовались Афинами [44] .
44
Фукидид оценивает стоимость персидской добычи, посвященной богам (вероятно составляющей одну десятую часть от общего) вместе с расходами на проведение праздника и прочее, примерно в 500 талантов.
Древние источники приводят точные цифры афинских поступлений. Изучение «списков квот» и других надписей, касающихся финансов, позволяет исследователям подвергнуть эти цифры сомнению, но не опровергнуть их. В целом будет правильным согласиться с этими цифрами, но оговорить, что всецело полагаться на них нельзя. Перевезенная с Делоса в Афины сумма составляла 8 тысяч талантов, представляя собой баланс выплат за двадцать три года, из которых первый год принес 460 талантов плюс добычу от успешных войн. Эта сумма, в реальности осевшая в афинской казне, стала основой крупнейшего резерва, когдалибо скапливавшегося на Акрополе в эпоху Перикла, – 9700 талантов, что было, вероятно, в годы после заключения тридцатилетнего договора. Афины заимствовали из резерва средства и возместили их, повидимому, в 434 г., внеся 3 тысячи талантов. К 431 г. резерв составлял 6 тысяч талантов: 2012 талантов было израсходовано на пропилеи и другие строения, в том числе, вероятно, и Парфенон, а приблизительно тысячу талантов – на первый этап осады Потидеи. Ежегодная дань после 454 г., по-видимому, составляла немногим менее 400 талантов, но это были не единственные доходы империи; в 431 г. общие поступления от союзников составили 600 талантов. В 483 г. на один талант можно было построить трирему, а в середине века стоимость подготовки триремы к войне составляла, вероятно, три таланта.
Афины, как глава империи, расходовали средства на строительство и содержание кораблей и укреплений, на жалованье войскам и должностным лицам и на содержание сирот войны, участвовавших в парадах на празднике Дионисий. В мирное время доходы значительно превышали расходы, но их поглощали крупномасштабные и неприбыльные войны. В эпоху Перикла афиняне, как народ, так и частные лица, существенно обогащались за счет имперской казны. Государственный аппарат, флот и оборонительные сооружения, храмы и праздники субсидировались главным образом из имперских доходов и накоплений. Государство, разумеется, получало и другие доходы, сдавая в аренду лаврионские рудники и священные земли Аттики, за счет налогов на постоянно проживавших иностранцев или неафинян, приезжающих в Афины, и на отпущенных на волю рабов, а также пошлин на некоторые товары. Однако Перикл не включил эти внутренние источники в свой отчет о финансовых ресурсах Афин 431 г., а Аристофан в 422 г. называл их менее существенными, чем имперские поступления; но они, вероятно, составляли около 400 талантов в год. Афинские феты и зевгиты имели возможность приобрести хорошие земли за морем как клерухи, а военную амуницию предоставляло им государство. В Афинах еще до 440 г. около 20 тысяч граждан, полностью, а чаще частично занятых на государственной службе, получали жалованье из имперских доходов и из налогов на иностранцев. Восемь месяцев в году жалованье получали команды 60 трирем – около 10 тысяч гребцов, а также 700 афинских должностных лиц и заморские гарнизоны. В Афинах на жалованье состояли 6 тысяч выборных судей, 500 советников, 550 стражников, 700 должностных лиц и постоянная армия из лучников, кавалерии и морских пехотинцев. Кроме того, строительство Парфенона и пропилей с 447-го по 432 г., верфи и ремесленные мастерские в Афинах и Аттике обеспечивали работой множество метеков, иностранцев и рабов. В этот период афинские граждане не платили прямых налогов государству, а позже, когда дни процветания остались позади, они видели в расширении империи надежду на обильные доходы.
Государств в Афинской империи, тогда, вероятно, было около 300. В 454–431 гг. в «списках квот» фигурирует около 180 государств, и некоторые из них платили дань за свою группу. В 425 г., после присоединения Понта, Афины назначали размер дани более чем 300 государствам. Для упрощения подсчетов государства разделялись по географическим регионам: Иония, Геллеспонт, Фракия, Кария, острова, а в 425 г. – Понт и Акта (под которой подразумевались области материка напротив Лесбоса и к северу до Геллеспонта). Эти государства различались размерами, интересами и доступностью; их политические, юридические и торговые отношения с Афинами в каждом случае определялись отдельным договором. Лесбос и Хиос по-прежнему поставляли корабли, имели собственное государственное устройство и сохраняли свои владения на материке. Отдаленные государства, такие, как Фаселис, платили дань и имели привилегированный статус в торговых делах и, возможно, в других отношениях. В целом Афины обращались с малоазиатскими полисами с достаточным уважением, чтобы они не восстали и не присоединились к соседней Персии; на их территории не создавалось клерухий, а дань они платили менее обременительную, чем прочие государства. Власть Афин была наиболее суровой на островах, являвшихся центром империи, и на северном побережье Эгейского моря, служившем основным источником корабельного леса и драгоценных металлов.