История эмоций
Шрифт:
Позволим себе сделать скачок вперед: введенное социологом Ирвингом Гоффманом (1922–1982) различение между социальной маской и «истинным лицом» или индивидуальностью человека несет на себе отпечаток не только Марксовой теории отчуждения, но и дюркгеймовского понимания обряда 328 . В то же время распространенный ныне в этнологии социально-конструктивистский подход к эмоциям трудно помыслить без предварительной стадии, в роли которой выступили идеи Дюркгейма и, в частности, его истолкование эмоций как ритуализаций.
328
Goffman E. The Presentation of Self in Everyday Life. Garden City NY, 1959. Рус. изд.: Гофман И. Представление себя другим в посведневной жизни. М., 2007.
Но вернемся к самому Дюркгейму и его работам, посвященным религии. Для него религия представляла собой не только что-то функциональное, не только движение социальных субъектов в границах жестко установленных социальных правил, конституирующих сообщество. В его понимании религия означала также «кипение» (effervescence) в ритуале, то есть коллективный эмоциональный всплеск, и в этом трудно не увидеть
329
«Тем не менее можно возразить, что даже в этой гипотезе религия представляет собой продукт некоего делириума. Как иначе могли бы мы назвать состояние, при котором люди в результате коллективного аффективного возбуждения верят, будто были вознесены в мир, совершенно отличный от того, который они видят?»; цит. по: Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse: livre deuxieme. 5me ed. P., 1968. P. 220. См. также: Barth F., Gingrich A., Parkin R., Silverman S. One Discipline, Four Ways. P. 175, 184.
Фигурой номер один французской антропологии ХХ века был, бесспорно, Клод Леви-Стросс (1908–2009). С одной стороны он, через Марселя Мосса (1872–1950), испытал воздействие идей Дюркгейма, с другой стороны, во время своего пребывания в США с 1941 по 1948 год он через посредство Франца Боаса воспринял импульсы немецкой традиции, а кроме того, находился под влиянием Маркса и, особенно сильно, структурной лингвистики. Леви-Стросс тесно сотрудничал в Нью-Йорке с Романом Якобсоном и читал в те же годы Соссюра, «отца-основателя» структурализма.
Вернувшись во Францию, в конце 1950-х годов Леви-Стросс занялся изучением тотемизма и, в связи с этим, – взаимосвязью религии и эмоций. Социологи и антропологи разработали несколько теорий религии, основанных на отношении «первобытных» людей к тотему – знаку, обычно имевшему вид животного. Так, по мнению Дюркгейма, тотем австралийских аборигенов свидетельствовал о том, что религиозная жизнь всегда связана с сообществом, то есть что ей присущ интегративный, гомогенизирующий элемент 330 . Леви-Стросс же считал, что использование тотемов не указывает на «иное» мышление, а представляет собой всего лишь выдающееся когнитивное достижение в среде, бедной абстракциями. Все важные авторы, писавшие о тотемизме, – Эмиль Дюркгейм, Бронислав Малиновский, Эдвард Эванс-Причард, Альфред Рэдклифф-Браун и Альфред Крёбер – по словам Леви-Стросса, возводили тотем не к когнитивным, а, наоборот, к эмоциональным истокам и тем самым капитулировали перед задачей научного его объяснения:
330
Резюме см. в Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. Р., 1912, рус. изд.: Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. Тотемическая система в Австралии // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения: Антология / Пер. с англ., нем., фр. Сост. и общ. ред. А. Н. Красникова. М., 1998. С. 174–231.
Поскольку аффективность – это наименее ясная сторона человека, к ней постоянно пытались прибегнуть как к объяснению, забывая при этом, что нельзя ничего объяснить явлением, которое само не поддается объяснению. Данность не является первичной, оттого что она непостижима 331 .
В отличие от Дюркгейма, который утверждал, что люди рисовали анималистические тотемы под влиянием чувства, то есть чтобы инстинктивно соединиться с сообществом мертвых – своих предков 332 , Леви-Стросс, выступая против этой «аффективной теории сакрального», заявлял:
331
Levi-Strauss C. Le Totemisme aujourd’hui. Р., 1969. Цит. по: Леви-Стросс К. Тотемизм сегодня // Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М., 1994. С. 83.
332
Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. С. 223.
Действительно, импульсы и эмоции ничего не объясняют, они всегда проистекают: или из мощи тела, или из немощности духа. В обоих случаях это следствие; они никогда не являются причиной 333 .
Таким образом, в том, что касалось эмоций, Леви-Стросс был материалистом и в таком качестве продолжал долгую традицию экспериментальной психологии. В рамках данной традиции наиболее внятную теорию разработали, как будет показано в третьей главе, Карл Ланге (1834–1900) и Уильям Джеймс (1842–1910), которые утверждали, что эмоции не являются чем-то, существующим внутри тела: телесное выражение само по себе и есть эмоция. Впоследствии приверженцы социального конструктивизма по-разному интерпретировали процитированный выше пассаж об «импульсах и эмоциях» как следствиях, а не причинах. Одни сочли Леви-Стросса аристотелианцем, создавшим пространство для оценки или интенционализма 334 ; другие, решив, что он сводит эмоцию к телесным движениям, сочли его сторонником Сильвана Томкинса (1911–1991) – психолога, ненавидимого всеми социал-конструктивистами, духовного отца Пола Экмана 335 .
333
Леви-Стросс К. Тотемизм сегодня. С. 84–85, выделено в оригинале.
334
Так, например, Оуэн Линч пишет: «Леви-Стросс – возможно, сам того не осознавая, – обращался к альтернативной теории эмоций в западной культуре – когнитивной теории, корни которой восходят к „Риторике“ Аристотеля. Когнитивная теория – это такая теория, которая рассматривает некоторые аспекты психической деятельности –
335
Кэтрин Латц предваряет цитату из соответствующего леви-строссовского пассажа таким замечанием: «Эту связь между эмоциональным и физическим особенно акцентируют в академической психологии ХХ века. Взять хотя бы дефиницию, данную Томкинсом, одним из наиболее влиятельных современных теоретиков эмоций: „Аффекты представляют собой наборы реакций мышц и желез лица и всего тела, которые порождают сенсорную обратную связь, являющуюся либо ингерентно ‘приемлемой’, либо ‘неприемлемой’“. Леви-Стросс тоже основывается именно на этой культурной связи, когда он пишет, что „эмоции […] всегда результат либо силы тела, либо бессилия разума“». См. Lutz C. A. Unnatural Emotions. Р. 66, выделено в оригинале.
В Великобритании влияние леви-строссовского структурализма в антропологии стало заметно лишь в 1960–1970-е годы, прежде всего в работах Виктора Тёрнера (1920–1983). А до этого, в начале ХХ века, на родине социальной и культурной антропологии важнейшей фигурой был Бронислав Малиновский (1884–1942), который, проведя несколько лет (1914–1918) в Новой Гвинее, заложил основы современной полевой работы, в том числе – метода «включенного наблюдения», предусматривавшего непременное овладение языками изучаемых народов. Хотя сам Малиновский считал, что его занимали только отношения родства, его дневник красноречиво свидетельствует о том, какие чувства испытывают антропологи во время полевой работы 336 . Уже в Австралии он чувствовал
336
Здесь мы выносим за скобки тот факт, что дневник Малиновского стал предметом обширной критической рефлексии в постструктуралистской этнографии и антропологии. Один из многочисленных примеров такой рефлексии – Clifford J. The Predicament of Culture: Twentieth-Century Ethnography, Literature, and Art. Cambridge MA, 1988. Ch. 3.
сильный страх перед тропиками; ужас перед жарой и духотой – своего рода паническую боязнь испытать жару, такую же ужасную, как в прошлом июне и июле. […] Я был довольно подавлен, боялся, что стоящая передо мной задача мне не по плечу. […] В субботу, 12 сентября [1914 г.], прибытие в Новую Гвинею. […] Я чувствовал себя очень усталым и опустошенным, так что мое первое впечатление было довольно расплывчатым. […] 31 октября [1914 г.]. […] Потом, поскольку не было ни танца, ни собрания, я по пляжу пошел в Орубо. Восхитительно. Я впервые увидел растительность в лунном свете. Так чуждо и экзотично. Экзотика внезапно прорывается сквозь пелену привычного. […] Пошел в буш. На мгновение я испугался. Пришлось взять себя в руки. Пробовал заглянуть в свое сердце. «Как выглядит моя внутренняя жизнь?» Нет причин быть довольным собой 337 .
337
Malinowski B. A Diary in the Strict Sense of the Term. Stanford CA, 1989. Р. 4, 5, 7, 30–31.
Дневник Малиновского – еще и основополагающий документ саморефлексии исследователей антропологии эмоций. Впоследствии антропологи даже стали считать, что наблюдение за своими собственными чувствами – важнейший элемент сбора «данных», заключающегося в провоцировании тех или иных эмоций у информантов, потому что чувства наблюдаемых и наблюдающих постоянно пребывают в диалоге друг с другом (об этом см. ниже, где пойдет речь о Джин Бриггс).
Еще один пионер британской социальной антропологии – Уильям Х. Риверс (1864–1922), который путешествовал и занимался этнографическими исследованиями до Первой мировой войны, а после ее начала расширил свои медицинские интересы и, став психиатром, работал с солдатами, страдавшими тем, что в Англии тогда называли «shell shock», в Германии – «военной трясучей», а сегодня назвали бы посттравматическим стрессовым расстройством. История Риверса в 1991–1995 годах была увековечена в трилогии Пэт Баркер «Регенерация». Переписка Риверса с Зигфридом Сассуном и другими знаменитыми пациентами-литераторами, которую он вел, работая в психиатрическом военном госпитале Крейглокэрт в Шотландии, стала одним из ключевых свидетельств о Первой мировой войне. В какой мере полевые исследования Риверса в Папуа – Новой Гвинее повлияли на его концепцию травмы и ее лечения, а главное – на лежащую в ее основе концепцию страха, еще только предстоит установить 338 .
338
Rivers W. H. The Todas. L., 1906; also Idem. Psychiatry and the War // Science. 18 April 1919. № 49/1268. P. 367–369; Idem. Instinct and the Unconscious: A Contribution to a Biological Theory of the Pseudo-Neuroses. Cambridge, 1920. Трилогия о регенерации – Barker P. Regeneration. L., 1991; Eadem. The Eye in the Door. L., 1993; Eadem. The Ghost Road. L., 1995.
В Великобритании работал и ученик Риверса Рэдклифф-Браун (1881–1955), который позже определил «чувство» (sentiment) как «организованную систему эмоциональных тенденций, сосредоточенных на каком-либо объекте». Он тоже считал, что «существование общества зависит от наличия в сознании его членов определенных чувств (sentiments), которыми поведение индивида регулируется в соответствии с потребностями общества» и что «указанные чувства (sentiments) у индивида […] не являются врожденными, а развиваются в нем под воздействием общества» 339 . Рэдклифф-Браун, который был дюркгеймианцем, преподавал в США в 1931–1937 годах. Таким образом, в то время как сама германская этнология утратила свою значимость, влияние идей Бастиана на американскую антропологию – через Боаса, Рэдклифф-Брауна и Дюркгейма – было весьма значительным.
339
Brown A. R. [= Radcliffe-Brown A.] The Andaman Islanders: A Study in Social Anthropology. Cambridge, 1922. P. 233–234.