История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х.
Шрифт:
Язычники с отвращением относились к мертвым телам и сжигали их дотла, кроме Египта, где было принято бальзамировать мертвых; христиане стали подражать такому обычаю по отношению к мученикам, хотя святой Антоний протестовал против этого. Но были отдельные примеры, когда останки выдающихся героев, таких как Тесей, сохранялись и на их могилах воздвигались храмы [875] .
Поклонение христиан реликвиям сначала было естественным следствием поклонения святым, которое тесно увязывалось с христианским учением о телесном воскресении,важным положением апостольского предания, вошедшим почти во все древние символы веры. Согласно Евангелию, тело — не злая материя, как считали платоники, гностики и манихеи, а творение Божье; оно искуплено Христом; посредством рождения свыше оно становится орудием и храмом Святого Духа и остается в могиле как живое семя, чтобы снова воскреснуть в последний день и преобразиться в подобие славного тела Христа. Тела праведных «зреют» в могилах, чтобы расцвести цветом славы в утро воскресения. Первые христиане с самого начала обращали большое внимание на это утешительное учение, над которым насмехались язычники, Цельс и Юлиан. Поэтому языческий обычай сожжения тел они не принимали, а переняли иудейский обычай погребения с торжественными религиозными церемониями, которые отличались в разное время и в разных странах.
875
Плутарх, в жизнеописании Тесея, с. 36.
Но при более детальном осмысливании учения о воскресении наметились две разные тенденции: духовная, представителями которой были александрийцы, особенно Ориген, а позже — два Григория, и более реалистическая, поддерживаемая Апостольским символом веры [876] , за которую выступал Тертуллиан, но которая отдельными учителями церкви (как Епифаний и Иероним) воспринималась слишком материалистически, без внимания к Павла и заявлению о том, что
876
В выражении ,вместо , resurrectio carnis,a не corporis{плоти, а не тела}. В Никейском символе веры используется выражение , resurrectio mortuorum.В немецком переводе Апостольского символа веры сохранен термин Fleisch, плоть,который можно неправильно понять; английские же церкви предлагают более точную формулировку: «воскресение тела».
877
Иероним, на основании своего неверного перевода Иова 19:26, учит даже воскресению всех костей, вен, нервов, зубов и волос (так как в Библии говорится о скрежете зубов проклятых во тьме и о том, что все волосы у нас на голове сосчитаны!). «Habent denies,— говорит он о телах воскресения, — ventrem, genitalia, et tarnen пес cibis пес uxoribus indigent». Августин более осторожен и пытается избежать слишком грубого и плотского восприятия. См. отрывки в Hagenbach, Dogmengeschichte,i, §140 (Engl, ed., New York, i, p. 370 ff.).
Католические историки и апологеты оправдывают поклонение и целительную силу реликвий с помощью трех фактов из Нового Завета: исцеления женщины с кровотечением посредством прикосновения к одежде Иисуса [878] ; исцеления больного тенью Петра [879] ; исцеления с помощью платка Павла [880] .
Эти примеры, как и чудеса, совершенные останками Елисея, упоминаются Оригеном, Кириллом Иерусалимским, Амвросием, Златоустом и другими отцами церкви в подтверждение истинности подобных и более великих чудес, совершавшихся в их время. Конечно же, эти чудеса доходят до предела чудесного, почти превращаясь в магическое. Но во всех этих случаях орудием целительной силы являлся живой, присутствовавший человек; во втором случае Лука описывает лишь народное верование, а не реальное исцеление; наконец, ни Христос, ни апостолы не выбирали подобные методы и никак не подтверждали тех суеверий, на которых эти методы основывались [881] . Во всяком случае, в Новом Завете и произведениях апостольских отцов церкви ничего не говорится об идолопоклонническом обожании креста Христова, костей или имущества апостолов. Живые слова и поступки Христа и апостолов полностью занимают повествование, и у нас нет даже рассказов очевидцев о том, как выглядели, как были одеты и чем владели основатели церкви. Павел хотел знать Христа по духу, а не по плоти. Даже места захоронения большинства апостолов и евангелистов нам неизвестны. Предания об их мученичестве и останках появились намного позже и не могут претендовать на историческую достоверность.
878
Мф. 9:20.
879
Деян. 5:14,15.
880
Деян. 19:11,12.
881
Напротив, за историей об исцелении больного платком Павла непосредственно следует рассказ о магическом злоупотреблении именем Иисуса, как предостережение, Деян. 19:13 далее.
Первые ясные следы поклонения реликвиям встречаются во II веке в Антиохийской церкви, где кости епископа и мученика Игнатия (ум. в 107) хранились как драгоценнейшее из сокровищ [882] ; а также в Смирне, где полусожженные кости Поликарпа (ум. в 167) почитали «ценнее, чем богатейшие драгоценные камни, и совершеннее золота» [883] . Мы находим похожие вещи в деяниях мучеников Перпетуи и Киприана. Автор Апостольских постановлений [884] призывает почитать останки святых, которые сейчас с живым Богом и не мертвы, и упоминает о чуде, совершенном костями Елисея, о почтении Иосифа к костям Иакова и о том, как Моисей и Иисус Навин перевезли останки Иосифа в землю обетованную [885] . Евсевий утверждает, что епископский престол Иакова Иерусалимского сохранился до его времени и был окружен великим почтением [886] .
882
. Martyr. S. Ignat., cap. vii (Patrum Apostolic. Opera,ed. Dressel, p. 214). Однако многие ученые оспаривают подлинность этого рассказа о деяниях и мученичестве Игнатия.
883
, Epist. Eccl. Smyrn. de Martyr. S. Polyc,c. 18 (ed. Dressel, p. 404), также y Евсевия, H. E.,iv, 15.
884
Const. Apost.,lib. vi, с. 30. Шестая книга относится к концу III века.
885
См. Быт. 1:1,2,25,26; Исх. 13:19; Нав. 24:32; Деян. 7:16.
886
Hist. Eccl,vii, 19, 32.
Такая благочестивая привязанность к реликвиям, если она не переходит разумных границ, вполне естественна и невинна; она встречается даже у пуритан Новой Англии, где скала в Плимуте, место высадки отцов–паломников в 1620 г., стала местом паломничества, а кресло первого губернатора Массачусетса бережно хранится и используется при инаугурации каждым новым президентом Гарвардского университета.
Но к середине IV века поклонение реликвиям, как и поклонение святым, приобрело явно суеверный и идолопоклоннический характер. Бренные останки мучеников обычно обнаруживались вследствие видений и откровений, часто лишь через века после их смерти, потом с торжественной процессией доставлялись в церкви и часовни, построенные в их честь, и помещались у алтаря [887] ; обычно это событие отмечалось как праздник [888] . Легенда об обнаружении святого креста привела к появлению двух церковных праздников: праздника обретения креста господня [889] , 3 мая, который соблюдался в Латинской церкви с V или VI века, и праздника крестовоздвижения [890] , 14 сентября, который отмечался на Востоке и на Западе, по некоторым данным — со времени освящения церкви Святого Гроба в 335 г., по другим — только с момента отвоевания святого креста императором Гераклием в 628 г. Реликвии время от времени демонстрировались толпе верующих для поклонения, носились в шествиях, хранились в золотых и серебряных шкатулках, носились на шее как амулеты от различных болезней и опасностей, а точнее, как орудия, посредством которых святые на небесах, в силу своей связи со Христом, творили чудеса исцеления и даже воскрешали мертвых. Скоро их количество достигло невероятных объемов, даже при наличии единственного оригинала; например, существовало бесконечное количество щепок от предполагаемого Христова креста из Иерусалима, в то время как сам крест, чудесным образом, якобы оставался целым! Почитание креста и распятия вышло за всякие рамки, хотя никоим образом не может считаться подобающим поклонением Распятому; напротив, у большинства людей соблюдение внешних обычаев вытеснило духовный настрой, и часто деревянное или серебряное изображение Христа оказывалось не более чем жалкой подменой живого Христа в сердце [891] .
887
Со ссылкой на Отк. 6:9: «Я увидел под жертвенником души убиенных за Слово Божие», и т. д.
888
Festum translationis.
889
Festum inuentionis s. crucis.
890
Festum exaltationis s. crucis,.
891
To, что Лютер говорит о «фокусах и идолопоклонствах», связанных с крестом в поздний период папства, когда люди «предпочитали носить серебряное распятие, а не Христа в сердце и жизни», относится, — хотя, конечно, со многими благородными исключениями, — и к изучаемому нами периоду. Доктор Герцог в своей Theol. Encyclopaedia,vol. viii, p. 60 f., делает вполне справедливое замечание: «Чем чаще использовался крест в разных обличиях и знаках, тем меньше было подлинно евангельской веры во Христа Распятого. Чем больше крест Христов показывали внешне, тем больше он внутренне становился соблазном и безумием для людей. Римская католическая церковь в этом плане напоминает тех христиан, которые так много говорят о своем духовном опыте и устраивают вокруг него столько шума, что осмысленные слова рано или поздно заканчиваются и превращаются у них в мишуру бессмыслицы».
Реликвии стали привычным предметом торговли, а иногда и обмана, на что жаловались даже такие легковерные и суеверные их поклонники, как святой Мартин Турский [892] и Григорий Великий [893] . Феодосий I уже в 386 г. запретил этот вид торговли; такое же решение принимали многие соборы, но безуспешно. Епископам приходилось подтверждать подлинность реликвий с помощью исторического предания, видений или чудес.
Поначалу существовала оппозиция поклонению останкам мертвых людей. Святой Антоний, отец монашества (ум. в 356), умирая, выразил такой протест, велев похоронить свое тело тайно, чтобы никто не знал места захоронения. Афанасий рассказывает об этом с одобрением [894] ; несколько реликвий, которые ему принесли, он спрятал, чтобы они не стали объектом идолопоклонства [895] . Но вскоре оппозиция исчезла или же стала ограничиваться лишь возражениями со стороны малоизвестных авторов и еретиков, таких как Вигилантий и Евномий, или языческих оппонентов, таких как Порфирий и Юлиан. Юлиан обвиняет христиан в отступничестве от собственного Учителя и саркастически напоминает им, как Христос укорял фарисеев за то, что они были подобны беленым гробам, красивым снаружи, но полным костей мертвецов со всей их нечистотой [896] . Эта оппозиция, конечно же, не давала никакого результата и объяснялась исключительно неверием. Даже еретики и схизматики, за редким исключением, переняли это суеверие, хотя Католическая церковь отрицала подлинность еретических реликвий и их чудесных свойств.
892
Сульпиций Север, Vita beati Mart.,cil.
893
Epist.,lib. iv, Ep. 30. Григорий рассказывает здесь, что некие греческие монахи прибыли в Рим, чтобы выкопать останки рядом с церковью святого Павла и, как они сами признались, продать их на Востоке в качестве святых реликвий (confessi sunt, quod ilia ossa ad Graeciam essent tamquam Sanctorum reliquias portaturi).
894
В своей Vita Antonii, Opera "Athan.,ii, 502.
895
Руфин, Hist. Eccl.,ii, 28.
896
Кирилл Александрийский, Adv. Jul.,1. x, tom, vi, p. 356.
Большинство лучших учителей церкви нашего периода, Иларий, два Григория, Василий, Златоуст, Исидор Пелусийский, Феодорит, Амвросий, Иероним, Августин и Лев, даже те, кто выступал против поклонения изображениям, поддались духу времени и подкрепили поклонение реликвиям весом своего авторитетного мнения, вследствие чего поклонение это стало неотъемлемой частью греческой и римско–католической религии. Они зашли так же далеко, как Трентский собор [897] , который, в общем, более осторожно говорит о поклонении реликвиям и святым, чем отцы церкви никейской эпохи. С благими намерениями, пытаясь укрепить благочестие народа за счет использования стимулирующих средств и зримых предметов, они на самом деле способствовали распространению опасных заблуждений и серьезных суеверий.
897
Sessio XXV. De Invocat. Sanct., etc.
Процитируем некоторые из самых важных свидетельств.
Григорий Назианзин считает, что тела святых могут совершать чудеса так же хорошо, как и их дух, и что малейшие части тела или символы их страданий столь же эффективны, как и целое тело [898] .
Златоуст ценит прах и пепел мучеников больше, чем золото или драгоценные камни, и приписывает им способность исцелять болезни и обращать в бегство смерть [899] . В праздничной речи в честь перевозки останков египетских мучеников. из Александрии в Константинополь он красноречиво прославляет тела святых, как лучшую защиту города от всех видимых врагов и невидимых бесов, более могущественную, чем стены, рвы, оружие и армии [900] .
898
Adv. Julian.,t. i. Orat. iii, p. 76 sq.
899
Opera,tom, ii, p. 828.
900
Horn, in MM. Aegypt.,tom, ii, p. 834 sq.
«Пусть другие, — говорит Амвросий, — копят серебро и золото; мы собираем гвозди, которыми были пронзены мученики, и их победоносную кровь, и дерево от их креста» [901] . Он сам подробно рассказывает, в послании к своей сестре, о чудесном обнаружении костей братьев–близнецов Гервасия и Протасия, двух совершенно неизвестных и давно забытых мучеников периода гонений при Нероне или Домициане [902] . Здесь берет начало одно из наиболее известных чудес, связанных с реликвиями в древней церкви. Оно подтверждается самым вескими свидетельствами, Амвросием и его более молодыми современниками, его секретарем и биографом Павлином, епископом Павлином из Нолы, а также Августином, который тогда находился в Милане; оно определило победу никейской ортодоксии над арианской оппозицией императрицы Иустины, но в него очень трудно поверить, и, похоже (как минимум отчасти), оно основано на благочестивых выдумках [903] .
901
Exhort, virgin.,1.
902
Epist.xxii. Sorori suae,Op. ii, pp. 874–878. Также см.: Павлин, Vit. Ambros.,p. iv.; Павлин из Нолы, Ер.xii ad Severum;Августин, в разных местах (см. ниже).
903
Клерик, Мосгейм и Исаак Тейлор (vol. ii, p. 242 ff.) без колебаний обвиняют святого Амвросия, автора Те Deum,в обмане. Последний, однако, старается спасти репутацию Амвросия, проводя различие между личными качествами и духом времени. «Амвросий, — утверждает он (ii, 270), — занимает высокое место среди отцов церкви; он обладал силой характера и достоинством, а также живым умом и вызывал уважение; но, хваля этого человека как личность, мы осуждаем систему, что могла так извратить благородный ум и побудить такого возвышенного человека сыграть роль, которую с отвращением отвергли бы языческие философы».
История гласит, что, когда Амвросий в 386 г. пожелал освятить базилику в Милане, видение побудило его раскопать землю перед входом церкви святых Феликса и Набора, и там он нашел два тела необычных размеров с отрубленными головами (ибо они умерли от меча); кости прекрасно сохранились, и было даже большое количество свежей крови [904] . Это и были вышеупомянутые святые. Два дня их останки показывали восхищенной толпе, потом с торжественной процессией понесли в базилику Амвросия, и по пути они исцелили слепого по имени Север, мясника по профессии, а впоследствии — церковного сторожа. Но это было не единственное чудо, совершенное мощами. «Век чудес возвратился, — говорит Амвросий. — Сколько льняных полотнищ, сколько предметов одежды было брошено на священные реликвии и обрело целительную силу от этого прикосновения! Для всякого было радостью дотронуться хотя бы до краешка покрывавшей их ткани; и те, кто касался его, исцелялись [905] . Мы благодарим Тебя, о Господь Иисус, за то, что Ты пробудил силу святых мучеников в наше время, когда церковь Твоя нуждается в более сильной защите. Да узнают все, каких воинов я ищу, способных сразиться за нас, но не нападающих на нас, которые творят добро всем, а вред — никому». В своей гомилии De inventione SS. Gervasii et Protasiiон отстаивает чудо исцеления слепого, в истинности которого сомневались ариане, и говорит о нем как о признанном всеми и неопровержимом факте: исцеленный Север всем известен и публично свидетельствует, что обрел зрение, прикоснувшись к покрову святых мощей.
904
«Invenimus mirae magnitudinis viros duos, ut prisca aetas ferebat, ossa omnia integra, sanguinis plurimum!»Действительно ли Амвросий верил, что в I веке (prisca aetas)люди были выше, чем его современники в IV веке? Особенно абсурдны сведения о большом количестве свежей крови, которая тогда считалась средством от всех болезней по всему христианскому миру. Согласно римскому преданию, кровь многих святых, таких как Януарий из Неаполя, каждый год вновь становится жидкой. Тейлор полагает, что чудесно исцеленный Север, мясник по профессии, имел к этой крови некоторое отношение.
905
«Et tactu ipso medicabilia reposcuntur».