История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х.

Шафф Филип

Иероним называет Вигилантия, за его выступления против идолопоклоннического почитания праха и костей, злодеем, который достоин крайней жалости, самарянином и иудеем, считающим мертвецов нечистыми, но при этом Иероним защищается от обвинения в суеверии. Мы чтим останки мучеников, говорит он, поклоняясь Богу мучеников; мы уважаем рабов, чтобы почтить их Хозяина, сказавшего: «Кто принимает вас, принимает Меня» [906] . Святые не мертвы; ибо Бог Авраама, Исаака и Иакова — не Бог мертвых, но Бог живых. Они не заключены в лоне Авраама, как в темнице, до судного дня, но следуют за Агнцем повсюду [907] .

906

Ер.cix ad Ripariutn.

907

Adv. Vigil.,с. 6.

Августин верил в вышеупомянутое чудесное обнаружение тел Гервасия и Протасия, а также в исцеление слепого от прикосновения к ним, потому что сам он был тогда в Милане, в 386 г., во время своего обращения [908] , и был очевидцем — не обнаружения костей, о котором он нигде не упоминает, но чудес и великого волнения среди народа [909] .

Он верил также во многочисленные чудесные исцеления, якобы совершенные мощами первомученика Стефана в разных районах Африки в его время [910] . Эти останки были обнаружены в 415 г., почти через четыреста лет после побиения Стефана камнями, в малоизвестной деревушке близ Иерусалима с помощью видения, в котором Гамалиил явился одному священнику Лукиана; через несколько лет часть мощей была перевезена в Узали, недалеко от Утики, в Северной Африке, а позже — в Испанию и Галлию, и суеверное население повсеместно встречало мощи с большим шумом.

908

Cam illic — Mediolani — essemus.

909

Он ясно рассказывает об этом в четырех местах: Confess.,ix. 7; De Civit Dei,xxii, 8; Serm.286 in Natali MM. Protasii et Gervasii; Retract.,i, 13, §7.

910

Serm.317, 318 de Martyr. Steph.И. Тейлор ( l. с,ii, pp. 316–350) тщательно исследовал легенду об останках первого мученика и пришел к выводу, что она также основана на благочестивом обмане, хотя Августин в нее искренне верил.

С другой стороны, Августин жалуется на торговлю настоящими и поддельными реликвиями, появившуюся в его дни [911] , и считает чудеса необязательными теперь, когда мир обращен в христианство, так что человек, требующий чудес, сам представляет из себя чудо [912] . Он добавляет, что в его время чудеса продолжают совершаться во имя Иисуса через таинства или святых, но не имеют прежнего великолепия, значения и власти над христианским миром [913] . Таким образом, он создает прецедент критического сомнения в отношении к подобным явлениям [914] .

911

De op`ere Monachorum,с. 28: «Tam multos hypocrites sub habitu monachorum [hostis] usquequoque dispersit, circumeuntes provincias, nusquam missos, nusquam fixos, nusquam stantes, nusquam sedentes. Alii membra martyrum, el tarnen martyrum, uenditant».Августин отвергает предполагаемые чудеса донатистов — называя их фокусниками (mirabi-liarii),которые либо обманщики, либо обманывают себя (In Joann. evang. Tract.,xiii, §17).

912

De C'wit. Dei,xxii, с. 8: «Cur, inquiunt, nunc ilia miracula, quae praedicatis facta esse, non fiunt? Possem quidem dicere, necessaria fuisse priusquam crederet mundus, ad hoc ut crederet mundus. Quisvis adhuc prodigia ut credat inquirit, magnum est ipse prodigium, qui mundo credente non credit».См. также De util, cred.,с. 25, §47; с. 50, §98; De vera relig.,с. 25, §47.

913

Ibid.: «Nam etiam nunc fiunt miracula in ejus nomine, Sive per sacramenta ejus, Sive per orationes vel memorias sanctorum ejus; sed non eadem claritate illustrantur, ut tanta quanta ilia gloria diffamentur… Nam plerumque etiam ibi[в том месте, где совершались эти чудеса] paucissimi sciunt, ignorantibus caeteris, maxime si magna sit civitas; et quando alibi aliisque narrantur, non tanta ea commendat auctoritas, ut sine difficultate vel dubitatione credantur, quamvis Christianis fidelibus a fidelibus indicentur».Далее следует рассказ о знаменитом miraculum Protasii et Gervasiiи нескольких исцелениях в Карфагене и Гиппоне. Исцеления в Гиппоне были совершены останками святого Стефана и формально подтверждены.

914

См. Fr. Nitzsch(jun.): Augustinus' Lehre vom Wunder,Berlin, 1865, особенно pp. 32–35. (Очень полный и емкий труд.)

§88. Замечания о чудесах никейской эпохи

В их поддержку см. в особенности: John H. Newman(сейчас католик, тогда англиканин): Essay on Miracles,в первом томе английского перевода Fleury, Ecclesiastical History,Oxford, 1842; негативное отношение: Isaac Taylor(индепендент): Ancient Christianity,Lond. 4 ^thed. 1844. Vol. ii, pp. 233–365. Доктор Ньюмен ранее негативно относился к подлинности церковных чудес, что отразилось в его статьях для Encyclopaedia Metropolitana,1830.

Перед лицом таких свидетелей, как Амвросий и Августин, которых в любом случае можно считать благороднейшими и наиболее уважаемыми людьми древней церкви, мы не можем полностью отрицать чудеса, связанные с реликвиями, и объяснять их иллюзиями и благочестивым обманом. С другой стороны, эти авторитетные свидетельства не должны ослеплять нас, так как опыт показывает: даже лучшие и наиболее просвещенные люди не могут полностью освободиться от суеверий и предрассудков своего времени [915] . Поэтому мы не должны легковерно принимать чудеса никейской эпохи на веру, придавать им неправомерный догматический вес, а равно и решать на одном лишь основании их восприятия более емкую проблему отношений между католичеством и протестантизмом [916] . В любой эпохе, как и в любом человеке, смешаны светлые и темные стороны, чтобы никакая плоть не превозносилась сверх меры. Даже в самые важные периоды истории церкви, в том числе и в никейскую эпоху, со всеми ее заблуждениями, небесное сокровище хранилось в земных сосудах, а непорочная слава Искупителя сияла нам «как бы сквозь тусклое стекло».

915

Например, вспомните Лютера, которому являлся дьявол, или Magnalia (Коттон Мафер), или суды над ведьмами у пуритан, а также современные суеверия, спиритические сеансы и столоверчение, которыми занимались многие выдающиеся и просвещенные люди.

916

Так делают многие католические историки и апологеты, защищая католичество, а Исаак Тейлор — в интересах протестантизма. Последний говорит в своем часто цитируемом труде, vol. ii, p. 239: «Рассматриваемая нами проблема [подлинности чудес никейской эпохи] может, в самом строгом смысле слова, считаться решающейдля современного спора о церковных принципах и авторитете предания. Если чудеса IV века и тому подобные были настоящими, то протестантизм оказывается совершенно беззащитным и его следует осудить, как вопиюще нечестивый. Но если эти самые чудеса — греховный обман, если это первые проявления системы нечестивого обольщения — тогда следует осудить не только современное папство, но, по тем же самым причинам, и церковь IV века вместе с ним, а Реформацию следует считать освобождением христианского мира от власти "отца всякой лжи"». Таким образом, Тейлор усматривает в древнекатолических чудесах лишь лживые чудеса сатаны, признаки отступничества церкви, предсказанного в посланиях апостола Павла. С такой же точки зрения он рассматривает и проявления аскетизма и монашества, представляя их как нехристианскую ненависть к творению, приписывающую природе дьявольское происхождение и характерную для гностиков. Но в отступничестве он обвиняет не только никейскую, но и доникейскую эпоху, вплоть до Иринея и Игнатия, практически отрицая нерушимую преемственность истинного христианства. Более того, он непоследователен, так как делает отцов церкви, с одной стороны, главными создателями монашеского аскетизма и ложных чудес, а с другой, искренне уважает их и красноречиво хвалит их христианское рвение и бессмертные заслуги. См. его прекрасное высказывание в vol. i, p. 37 (цитируется нами в т. II, §2, стр. 20).

Самые известные и поразительные из чудес IV века — это видение креста Константином (312), обнаружение святого креста (326), события, которые не дали Юлиану построить храм (363), обнаружение останков Гервасия и Протасия (386) и мощей святого Стефана (415), сопровождавшиеся бесчисленными исцелениями. Мы уже говорили об этих известных событиях подробно в других местах, а сейчас сделаем несколько общих замечаний на эту важную тему.

Возможность чудес вообще будет отрицать только тот, кто не верит в Живого Бога и Всемогущего Творца небес и земли. Законы природы представляют собой орудия свободной воли Бога — это не цепи, которыми Его возможности скованы навеки, а эластичные нити, которые Он может растягивать и сокращать, как Ему угодно. В том, что чудеса бывают, уверен всякий верующий в Священное Писание, и в Новом Завете не сказано, что чудеса закончились с окончанием апостольской эпохи. Причины, по которым чудеса были обязательны, как внешнее доказательство божественной миссии Христа и апостолов для неверующих иудеев того времени, время от времени могут вновь возникать среди неверующих язычников и скептиков христианского мира. Духовные же чудеса постоянно происходят в момент обращения и рождения свыше. Нельзя считать недостойным и невероятным, что Бог иногда снисходит до слабости необразованных масс, и Он действительно мог исполнять те просьбы, с которыми к Нему обращались через умерших святых и через связанные с ними реликвии.

Но существуют следующие веские доводы против истинности чудес никейской и посленикейской эпох. Они не побуждают нас отвергнуть все такие чудеса, но заставляют, по меньшей мере, воспринимать их очень осторожно и с сомнением к деталям.

1. Эти чудеса отличаются менее возвышенным моральным содержанием, чем библейские, хотя в некоторых случаях сильно превосходят последние внешней помпезностью и сильнее влияют на нашу способность верить. Многие монашеские чудеса не столько сверхъестественны и вышеразума, сколько неестественны и противоречатразуму, — ведь у них даже дикие звери пустыни, пантеры и гиены, к которым отшельники–мизантропы относились по–дружески, испытывают моральные муки, каются и обращаются [917] , но такой поворот дела даже не предполагается в Новом Завете [918] .

917

См. примеры в §34.

918

Говорящий змей в раю (Быт. 3) и говорящая ослица Валаама (Чис. 22:22–33; см. также 2 Пет. 2:16) вряд ли могут быть приведены в пример, потому что в таких случаях неразумный зверь был лишь орудием для исполнения воли чуждой ему моральной силы.

2. Они подтверждают ценность не столько христианского образа жизни в целом, сколько ценность аскетизма, магическую силу таинств, почитания святых и реликвий и других суеверных практик, которые явно возникли позже и были более или менее оскорбительными для здравого евангельского ума [919] .

3. Чем дальше мы от апостольской эпохи, тем больше совершается чудес, и в одном только IV веке чудес было больше, чем во все три предыдущих века вместе взятые, тогда как причин для их совершения (ради противостояния языческому миру) было меньше.

919

И. Тейлор, l. с, vol. ii, p. 235, говорит о чудесах никейской эпохи: «Эти предполагаемые чудеса служили почти всегдаподдержкой тех самых практик и мнений, которые до сих остаются предметами споров, отличием между католичеством и протестантизмом… — сверхъестественные свойства элементов причастия, надежда на заступничество святых и непосредственная молитва, обращенная к ним, действенность их реликвий; поклонение неким зримым и материальным религиозным символам». Однако исторические проблемы следует исследовать и разрешать, как можно меньше думая о конфессиональных предубеждениях.

4. У отцов церкви, при всех их достоинствах, явно отсутствовало четко выраженное чувство истины, и они в какой-то мере оправдывали ложь ad majorem Dei gloriamили fraus pia,называя ее благоразумием или гибкостью [920] ; единственным исключением был Августин, который, опережая свою эпоху, справедливо осуждал ложь в любой форме.

5. Некоторые отцы церкви, такие как Августин, Мартин Турский и Григорий I, сами признают, что в то время уже часто совершались обманы, связанные со святыми реликвиями; это подтверждается фактом существования множества копий одних и тех же реликвий, каждая из которых объявляется подлинной.

920

Иероним, Epist ad Pammachium (Lib. apologeticus pro libris contra Jovinianum,Ep. xlviii, c. 12, ed. Vallarsi, tom i, 222, или Ep. xix в бенедиктинском издании): «Plura esse genera dicendi: et inter caetera, aliud esse scribere, aliud . In priori vagam esse disputationem; et adversario respondentem, nunc haec nunc illa proponere, argumentari ut "ubet, aliud loqui, aliud agere, panem, ut dicitur, ostendere, lapidem tenere. In sequenti autem aparta frons et, ut ita dicam, ingenuitas necessaria est. Aliud est quaerere, aliud definire. In altero pugnandum, in altero docendum est».Далее он приводит в пример греческих и римских классиков, древних отцов церкви с их полемическими произведениями и даже апостола Павла с его доводами из Ветхого Завета. В связи с этим интересен его спор с Августином о поведении Павла по отношении к Петру, Гал. 2:11, которое Иероним объяснял как чисто политический ход и приспособление истины к обстоятельствам. Даже Златоуст придерживается весьма вольных взглядов на обязанность говорить правду (De sacerdot.,i, 5), а его ученик Кассиан — еще более вольных, упоминая о примере Раав (Coll.xvii, 8, 17, etc.). См. Gieseler, i, ii, p. 307 (§102, note 17). Порочный принцип «цель оправдывает средства» намного древнее, чем орден иезуитов, который обычно делают ответственным за его возникновение. В рассматриваемое нами время христианство не до конца еще победило дух лжи древнего язычества.

6. Никейские чудеса вызывали сомнения и споры даже среди своих современников, и Сульпиций Север допускает, что чудеса святого Мартина больше известны и в них больше верят в других странах, чем в его собственной [921] .

7. Некоторые отцы церкви, например Златоуст и Августин, отчасти противоречат сами себе — то отдавая дань преобладающей вере в чудеса (особенно в речах в честь памятных дней мучеников), то (в более здравые моменты и в спокойных разъяснениях Писания) утверждая, что чудеса, по крайней мере в библейском смысле слова, давно прекратились [922] .

921

Dialog.,i, 18.

922

Этот аргумент особенно активно использует Джеймс Крэги Робертсон (умеренный англиканин), History of the Christian Church to Gregory the Great,Lond., 1854, p. 334. «B том, что касается чудес, — говорит он, — высказываниям авторов, писавших в конце IV — начале V веков, свойственна примечательная непоследовательность. Святой Златоуст говорит, что чудеса прекратились, и утверждает это как известный и давно доказанный факт (см. Newman, в Fleury, vol. i, p. xxxix). Но в то же самое время святой Мартин, святой Амвросий, египетские и восточные монахи якобы творили чудеса вовсю; Созомен (viii, 5) рассказывает о превращении хлеба причастия в камень, которое произошло в Константинополе, когда сам Златоуст был епископом. Опять же, святой Августин говорит, что чудеса, подобные упомянутым в Писании, больше не совершаются, но сразу же после этого перечисляет ряд чудес, случившихся недавно и, очевидно, не вызвавших особого шума, а среди них семьдесятформально подтвержденных только в одном Гиппоне в течение двух лет, совершенных мощами святого Стефана (De Civit. Dei,xxii, 8, 1, 20). В целом я не стал бы отрицать, что чудеса могли происходить и после времени апостолов и их соратников, но я с трудом могу признать их конкретные описания сколько-нибудь удовлетворительными». Об отношении Августина к чудесам см. выше, §87, и в трактате Ницша–младшего, который там цитируется.