История и сага
Шрифт:
Конечно, время создания «Хеймскринглы» отстоит более чем на два столетия от времени, когда жили Халльфред и Олаф Трюнггвасон и когда альтинг принял это соломоново решение. В течение XI и XII вв. церковь в союзе с королевской властью приложила немало усилий для обращения скандинавов в новую веру, сменилось несколько поколений людей, уже привыкших к ней. Однако приходится помнить, что без постоянной активной помощи государства духовенство не могло рассчитывать на быстрый и решающий успех, — а государства-то в Исландии и не было!
Записанные преимущественно в XIII в. саги об исландцах проникнуты духом, имеющим мало общего с христианством. Когда же в них иногда упоминается Христос, то это происходит по очень странным поводам. В «Саге о названных братьях» (гл. 3) сообщение о том, что юноша Торгейр сумел
«Всем, кто слышал эти новости, казалось удивительным, что такой молодой человек убил столь могущественного хёвдинга и великого воина, как Ёдур. И все же в этом нет ничего странного. Ибо творец мира создал и вложил в грудь Торгейра такое бесстрашное и твердое сердце, что он ничего не побоялся, но был неустрашим, как лев, во, всех испытаниях его мужества. И так как все добро сотворено богом, то и бесстрашие тоже сотворено богом и вложено в грудь мужественных людей, а равно и свобода и сила поступать так, как они желают, хорошо это или дурно. Ибо Христос сделал христиан своими сыновьями, а не рабами, и он вознаградит каждого по его заслугам».
В сагах, конечно, легко найти и иные следы влияния христианства, не искаженного до такой же степени моралью, которую можно назвать викингской, но чего в них нет, так это мотивов смирения и самоотречения («Христос сделал христиан своими сыновьями, а не рабами»). [56] И в сагах об исландцах, и в сагах о конунгах перед нами проходят личности, отстаивающие свои права и собственное достоинство. Реакция этих людей, вызываемая посягательствами на их честь, кажется нерефлективной, почти автоматической, перед ними никогда не встает дилемма: отмстить обидчику или простить ему? Веления традиционной морали — непререкаемые и никем не обсуждаемые императивы.
56
Представители норвежского духовенства отличались теми же чертами характера и поведения, какие были присущи светской знати. Священник Тангбранд, отправленный Олафом Трюггвасоном крестить исландцев, убил нескольких человек и среди них двоих за то, что они сочинили хулительные песни против него. Епископ Сигурд, присланный в Норвегию датским конунгом Кнутом, настраивал бондов против Олафа Святого: в его речи, приводимой в «Хеймскрингле», нет даже упоминания бога, — это страстная политическая инвектива, содержащая обвинения Олафа в жестокости и призывающая к жестокости же по отношению к нему. Мало того, после гибели конунга Олафа епископ приложил усилия, чтобы уничтожить гроб с его телом, и только хитрость приверженцев павшего конунга помешала ему это сделать.
Халлдор Лакснесс сказал однажды, что хотя язычество и христианство долго существовали в Исландии бок о бок, они могли объединиться не больше, чем холодная вода и расплавленный свинец. Для Лакснесса это «самоочевидная вещь». Мы не уверены в абсолютной справедливости такого утверждения, вероятно, вопрос сложнее, и обе религии не просто сосуществовали, но и взаимодействовали одна с другой. Однако в том, что в процессе такого синтеза христианство утрачивало немалую долю своей цельности и пропитывалось духом, по природе ему не свойственным, а язычество, перестав быть культом, оставалось и в XIII в. не только важнейшим источником поэтического вдохновения, но в известной мере и основой мировоззрения исландцев, — сомневаться трудно.
Даже много позднее, когда христианизация давно завершилась, норвежские государи по-прежнему черпали воодушевление и находили утешение не в сочинениях католических патеров, а в сагах о своих предках, очевидно более доступных их разумению и более близких им по духу. Прикованный к смертному одру конунг Хакон Хаконарсон приказал читать ему латинские книги, но вскоре ему показалось трудным следить за чтением и понимать его, и он велел ночью и днем читать скандинавские саги. Сперва ему читали саги о святых людях, а когда они закончились, перешли к королевским сагам, начиная с саги о Хальфдане Черном и далее обо всех норвежских конунгах, одном за другим. [57]
57
Возможно, Хакону читали «Красивую кожу», упомянутый выше обзор истории Норвегии, написанный примерно в одно время с «Хеймскринглой».
Отличаясь от христианских хроник и историй своеобразной реалистичностью, трезвостью и «заземленностью» (непринятием в расчет в качестве двигателя истории небесных сил и божественного замысла), саги уступают западноевропейской историографии XII и XIII вв. в философичности; они не ставят и, естественно, не могут сознательно поставить проблемы смысла человеческой истории. Богословско-телеологическая интерпретация истории была в то время неизбежной стадией рационального освоения исторического процесса, стадией, которая могла быть преодолена лишь при переходе к новому времени. Но, как мы видели, королевская сага далека от такого рода философии истории.
Мы не проводили фронтального сопоставления королевских саг со средневековой европейской историографией, — для этого потребовалось бы специальное исследование и рассмотрение многих других особенностей саги, на которых мы не имели возможности останавливаться. Задача, которую мы перед собой ставили, заключалась не в определении места, занимаемого королевскими сагами в общем развитии мировой исторической мысли, а в раскрытии в них немаловажного аспекта мироощущения, мирови?дения древних скандинавов. Мы хотели выяснить некоторые черты культуры народов европейского Севера в эпоху, когда роль этих народов, и прежде всего исландцев, в истории мировой культуры была особенно велика. [58]
58
Автор был бы глубоко удовлетворен, если б эта книжка послужила доказательством необходимости перевода «Хеймскринглы» на русский язык.
Приложение
В «Хеймскринглу» входят следующие саги: «Сага об Инглингах», «Сага о Хальфдане Черном», «Сага о Харальде Харфагре», «Сага о Хаконе Добром», «Сага о Харальде Сером Плаще», «Сага об Олафе Трюггвасоне», «Сага об Олафе Святом», «Сага о Магнусе Добром», «Сага о Харальде Сигурдарсоне», «Сага об Олафе Спокойном», «Сага о Магнусе Босоногом», «Сага о сыновьях Магнуса», «Сага о Магнусе Слепом и Харальде Гилли», «Сага о сыновьях Харальда», «Сага о Хаконе Широкоплечем», «Сага о Магнусе Эрлингссоне».
Харальд Харфагр 858–928
Эйрик Кровавая Секира 928–933
Хакон Добрый 933–959 (960)
Харальд Серый Плащ 959 (960) — 974
Ярл Хакон 974–994
Олаф Трюггвасон 994–1000 (999)
Ярл Эйрик 1000 (999) — 1011
Свейн и Хакон 1011–1013
Олаф Харальдссон (Святой) 1013 (1015) — 1028
Ярл Хакон Эйрикссон 1028–1029
Свейн Альфифусон 1030–1034
Магнус Добрый 1034 (1035) — 1046 (1047)
Харальд Сигурдарсон 1046–1066
Олаф Спокойный 1067–1093 (1094)
Магнус Босоногий 1093 (1094) — 1103
Олаф Магнуссон 1103 (1104) — 1116
Эйстейн Магнуссон 1103 (1104) — 1122
Сигурд Магнуссон (Крестоносец) 1103 (1104) — 1130
Магнус Слепой 1130–1135
Харальд Гилли 1135–1136
Сигурд Слембир 1136–1139