История Ирэн. Отрицание
Шрифт:
Ирина вместе с доктором Путеевым поспешила к нему.
Путеев, увидев Павла, сказал Ирине, что у парня перелом челюсти, сильный вывих руки и сильно отбиты внутренние органы. Городничие тоже просили им сообщить, когда тот придёт в себя, чтобы узнать, что произошло. Сказали, что его нашли на улице, рядом с домом, где он жил, лавка его разгромлена. Но вряд ли бедняга сможет вам что-то рассказать в ближайшие несколько дней.
Павел открыл глаз, который не был забинтован, увидел Ирину и попробовал улыбнуться.
Ирина наклонилась к нему:
– Не надо, Паша, лежи, выздоравливай
Но Павел здоровой рукой показал, что
Здоровая рука у Павла была левая, да и видно было, что у него слабость, но он старательно выводил букву за буквой.
Ирина прочитала: – Абруаз.
Воскликнула, немного громче, чем надо:
– Это был Абруаз, это он напал?
Павел написал ещё одно слово: люди и цифру пять
– Это были люди Абруаза, пять человек?
Павел закрыл здоровый глаз, подтверждая.
Ирина беспомощно посмотрела на Путеева, чувствуя, что в груди появляется неприятный холод:
– Но как же так, он же на каторге?
Москов. Особняк посольства Бротты.
Этого человека леди Бейкер боялась ещё больше, чем генерала Лэмсдена. Когда он смотрел на неё, то у леди внутри начинал расползаться холод и она не могла из себя и слова выдавить в его присутствии.
Граф Чарльз Уитворт возглавлял тайный отдел Бротты в Стоглавой, официально значился помощником посла по торговым делам. Он был достаточно молод, ему было тридцать пять лет, женщины считали его красивым, но Жозефина не знала ни об одной его любовнице. Она всего раз видела его супругу. Это была невзрачная, тихая, болезненного вида женщина, которая ходила, едва переставляя ноги и не поднимая глаз. Слухи, которые до неё доходили, пугали, говорили, что граф Чарльз пользуется услугами развлекательниц и ему специально подбирают нетронутых девушек. Только после него их больше никто никогда не видел. Возможно, что он выкупал их и отправлял куда-нибудь в деревню?
Но глядя в прозрачные голубые глаза графа, леди Бейкер не верила в добродетельность Уитворта. У него были глаза убийцы. И леди Бейкер всегда казалось, что, если бы не условности и не её работа на генерала Лэмсдена, то она бы точно увидела «звериный» облик этого страшного человека.
– Итак, Фри-ида, – произнёс граф Чарльз, немного растягивая гласную букву, – через несколько дней в императорском дворце состоится бал, посвящённый именинам супруги императора. На этом балу вы должны зацепить барона Виленского.
Граф посмотрел своими страшными глазами на Жозефину, и она только и смогла, что кивнуть.
Удостоверившись, что женщина его услышала, граф продолжил, – леди Бе-ейкер, вы же понимаете, что будет с вами, если вам не удастся влюбить в себя барона?
Жозефине так стало страшно, что, облизнув сухие губы она нашла в себе силы, спросить:
– Что будет?
– Вот и узнаете, – холодно улыбнувшись ответил граф Уитворт, потом взял двумя пальцами её за подбородок, приподнял голову, повернул налево, направо, и добавил:
– Но лучше бы вам этого не знать, – и отпустил
У леди Бейкер подгибались ноги, когда она выходила из кабинета и шла в отведённые ей комнаты. Она сделает всё, только бы больше никогда не встречаться с этим Уитвортом.
Глава 23
Никольский уезд. Никольский
После больницы Ирина отправилась в полицмейстерский участок, по совету своих охранников.
– «Если это Абруаз, то скорее всего он сбежал с этапа, с каторги бы он сюда так быстро не добрался. Или здесь остались его подельники», —внимательно посмотрев на Ирину сказал Фёдор, один из охранников, который был постарше и имел полицмейстерский опыт. Второго охранника звали Бажай и был он старшим сыном Никодима Воева, вернувшийся со службы в армии. Он немного прихрамывал, но был очень силён и быстр.
У Ирины не было сомнений в людях, которых набрал Никодим, он всех, невзирая на кумовство проверял одинаково.
Необходимо было убедиться, чтобы в полицмейстерской знали кто стоит за этим преступлением. С собой Ирина взяла бумагу, с каракулями Павла.
В участке Ирину быстро проводили в кабинет к главному исправнику, всё же приехала в карете, с охраной, да ещё и в охране был бывший полицмейстер.
Ирина рассказала о своём разговоре с Павлом и передала бумагу. Фёдор, который знал исправника, подтвердил, что он присутствовал при этом разговоре.
Исправник предложил Ирине проехать к дому Павла, если уж она его партнёр, посмотреть, что там и как. Ирина согласилась, всё равно ей надо было на улицу Ювелиров в аптеку к Софье Штромбель.
Исправник вызвал двух городничих, которых отправил вместе с Ириной. Сам не поехал, видимо, не по чину. Но всё записал и обещал узнать.
До улицы Ювелиров доехали быстро, по самой улице прошлись пешком, Ирина обратила внимание, что ювелирная мастерская Абруаза так и стоит заколоченная.
Когда дошли до дома Павла, у Ирины снова испортилось настроение. Окна в лавке были выбиты и закрыты кое-как приколоченными досками. Дверь тоже была заколочена доской поперёк. Городовые быстро убрали доску, и Ирина зашла в лавку, которая ещё недавно была такой уютной и где она впервые увидела украшения из серебра и вспомнил про чернение.
Фёдор откуда-то принёс зажжённый подсвечник, и Ирина поднялась наверх, где была мастерская Павла. В мастерской тоже было всё перевёрнуто, как будто что-то искали. Ирина обратила внимание, что ванночки из-под реактивов валяются на полу, часть из них раздавлена. Внимание Ирины привлекли странные царапины на столе, грубо сделанные острым предметом, судя по толщине никак не меньше, чем кинжал. Она попросила Фёдора подсветить и поняла, что это были не просто царапины, а кто-то не поленился и вырезал короткое слово, прочитав которое Ирина вздрогнула, потому как поняла, кому это было адресовано:
ЖДИ…
Увидев, как побледнела Ирина, Фёдор сразу сообразил, о чём она переживает:
– Не переживайте, барыня, я отправлю Бажая сейчас же, пусть скажет Никодиму, что требуется усилить охрану.
Ирина благодарно кивнула.
Глядя на разруху в лавке, Ирина решила предложить Павлу переехать в поместье. Там можно организовать мастерскую, а украшения выставлять отдельно, возможно даже наладить поставки в столицу в Ювелирный дом Шехтера, или, если там не пойдёт посоветоваться с ним через кого можно поставлять. Помнится, Павел просил Ирину разрешить поделиться с Шехтером, что он теперь делает чернёное серебро, но Ирина не разрешила. Дружба дружбой, а знала она случаи, когда из-за таких вот уникальных секретов друзья предавали друзей. Но теперь, когда «привилегия» оформлена можно и рассказать, и предложить сотрудничество.