История любовницы короля
Шрифт:
Визги, аханье и зависть в глазах — вот чем встретили меня сестры, я особенно горячо обняла младшую сестру и брата, сильно подросшего за тот год, что мы не виделись и почти забывшего меня. Отец смущённо по-лумерски протянул руку Райану, а когда узнал, что тот герцог, готов был сломать поясницу в поклоне. Угостить нас, разумеется, ничем не могли. Матушка начала жаловаться на скудное пропитание, и Райан вручил ей мешочек, набитый монетами, сколько там было, я не знаю, но, догадываюсь, что много, так как матушка заглянула внутрь, и лицо её осияло удивлённым восторгом.
Меня
Я больше чем уверена, что вернись домой в одиночестве, не избежала бы едкой брани и скабрезных намёков, но титул Райана придал встрече интеллигентность. Попрощавшись с родными и пообещав как-нибудь, на праздниках, забрать в Люмос сестёр, я шла с Райаном и думала о том, насколько судьба изменила меня. Нет, не мою женскую суть, а душу целиком. Спустя год жизни во дворце, убогость моего родного дома бросалась в глаза, я заметила разбитые ботинки на ноге третьей сестры, донашивающей за второй. И старательно скрываемые швы на одежде пятой — малая училась штопать свои вещи и стыдилась бедности. Те сто гольденов, что дал моей матушке господин Уриэн год назад, как я и предполагала, пошли на обновление снастей. И на те пятьдесят, которые я отправляла на её день энджела, хвасталась матушка, купили вдосталь ткани, чтобы пошить бельё для всех. На это ушло бы десять гольденов, не пятьдесят, но я спорить не стала.
Да, мои родные, увидев меня в красивом новом платье, с украшениями и идеально уложенными волосами, намекали на то, что ждут от меня помощи, но я лишь краснела. Меня презирали, но не отказались бы от денег из моих рук. Райан ободряюще сжимал мой локоть во время этих диалогов и после, когда мы шли назад. На обратном пути я не выдержала и расплакалась: совесть душила меня. Гадкий голос во мне твердил, что если бы я не поступила глупо и не продала бы все драгоценности сирры Амельдины хотя бы в полцены, то сейчас не жалела бы. Неудивительно, что этот голос звучал, как матушкин. Угадав мои чувства, Райан сказал негромко:
— Не стоит сокрушаться: они не подарили тебе твою судьбу, лишь подтолкнули к ней, причём из корыстных целей. Заслуги в том, что ты стала магессой и почти сиррой, их нет. Вспомни, что тебе пришлось пережить и прекрати их жалеть. Хочешь, я оплачу учёбу твоих сестёр? Это такая мелочь… Пусть приезжают к тебе, я тоже не возражаю. Но обруби раз и навсегда жалость к своим родным. Они тебя продали. Если бы отец встал на защиту твоей части, то пересёк бы океан и забрал. Он не робкого десятка, как я посмотрю, мог это сделать…
Я кивала, соглашалась с Райаном, но моё сердце не хотело внимать разумным словам. Твердила единственный аргумент:
— Они — моя семья.
— Ничего, всё образуется, — обнял меня за плечи Райан и кратко объяснил сиру Брису и Генриху мои слёзы.
Мы переместились в Люмос через портал, вещи переслали через другой, грузовой, их потом доставили по заявленному месту. Погода в столице почти не отличалась от южной: здесь нагревали воздух множественные горячие источники, оттого лиственные деревья и не собирались желтеть, как будто время здесь остановилось.
Вшестером (включая Элиаса и Одри) мы то ли пообедали, то ли поужинали в одной из закусочной и распрощались. С сиром Брисом мы договорились, что он завтра заберёт меня из Академии и покажет свой дом, где я смогу, наконец, повидаться с госпожой и малышом Нейвионом. Его высочество, чья персона уже начала привлекать к себе внимание посетителей, откланялся и подмигнул мне на прощание, пообещав встречу, как только получится.
Мы уединились в моей съёмной квартирке и, поленившись тратить остатки дня на разбор вещей, просто разделись и опробовали неудобную кровать, рассчитанную на одного человека.
— Твой отец знает, что ты должен сегодня приехать? — спросила я, когда мы отдыхали от волнительного экстаза.
— Я ему отправил записку. Завтра схожу, как только отведу тебя в Академию.
— Почему ты остался со мной? — не унималась я. — Год закончен. Ты можешь выбрать себе самую красивую герцогиню и жениться на ней. И ругаться с родителями не придётся.
Райан хмыкнул:
— Так уж вышло, что мне тяжело привыкать к новому. А я к тебе привык, рыбка. И, кажется, ты мне не безразлична. Как из нас выветрится Аднод, скажу точно.
Его ответ больно царапнул моё сердце, которое хотело услышать другие слова. Райан уснул, а я тихо плакала в подушку: на что я надеялась? Герцог и лумерка… Наверное, обида той ночи отравила мои чувства, я пыталась себя уговорить вернуться к договору, который я давно заключила сама с собой — не желать лишнего, не чувствовать болезненного и смириться с неизбежным…
Я ещё не знала, что семья Ризов сделает всё возможное, чтобы испортить мне жизнь. И проблемы начались с наступившего утра. К счастью, моя маг-сила метаморфа работала безукоризненно здесь, на континенте, и, кажется, не собиралась исчезать.
Глава 20, под прикрытием магии
Два месяца спустя. В Люмосе. За неделю до праздничных зимних октагонов
Новые обстоятельства и время всё расставили по своим местам. Новая жизнь, действительно, началась, и вернуть прошлое, похожее на сказку, состоящую сплошь из объятий и поцелуев, не было под силу никому из нас. Даже тем, кто упрямо пытался сделать это.
Райан решил воплотить задуманное на Адноде и прожить со мной год в съёмной квартире, а потом уговорить вернуться на остров. Получалось плохо. Эдрихамы, родители Райана — все они внесли свою лепту в наш разрыв и понимание невозможности сказки. Всего через два месяца настал чёрный день, когда нам пришлось расстаться.