История Мариан
Шрифт:
– Похоже на то.
Аллиндэ поставила на стол тарелку с яблоками и посмотрела на мужа. Этот взгляд он видел много, много раз. Он означал, что его жена пыталась сложить вместе кусочки загадки – загадки поведения их дочери.
– Было очень мило с твоей стороны научить её этому, - упрекнула Аллиндэ. Это был тонкий намёк, подумал Элладан.
– На самом деле это она меня научила.
– Элладан, ей всего двадцать пять лет. Она не могла сама научиться подобным вещам.
– Может, она прочитала в одной из твоих книг? – предположил Элладан, намереваясь переключить внимание Аллиндэ на библиотеку.
– В этом доме нет ни одной книги о том, как складывать деревянную черепицу, - с уверенностью ответила она. – Но библиотека твоего отца гораздо больше.
Аллиндэ
– Разве на доме, мастерской или конюшнях есть сломанная черепица?
– Ни одной, - беззаботно ответил Элладан, вертя в руке золотистое яблоко. Аллиндэ села напротив и внимательно на него посмотрела. Он положил яблоко на тарелку.
– Нет, - сказал он.
– Но Элладан, это может быть важно.
– У всех детей есть маленькие секреты, любовь моя, - успокоил Элладан свою чрезвычайно любопытную жену. Он тоже был любопытным, но предпочитал ждать, пока жизнь сама предоставит возможность удовлетворить любопытство. Аллиндэ же была склонна ускорить этот процесс. Некоторые эльфы назвали бы это вмешательством, но она никогда не причинит никому вреда, а результаты были более чем успешны. Тем более, у Аннавен в её возрасте должна быть личная жизнь.
– Со временем она всё нам расскажет. Кроме того, - сказал он, оценивающе посмотрев на жену, - сегодня прекрасный день. Наша дочь может занять себя до полудня. Ты голодна?
Сердце Аллиндэ забилось быстрее. Так происходило всякий раз, когда её муж с волосами цвета воронова крыла смотрел на неё подобным образом. Она положила кусочек сыра, который собиралась съесть, обратно на тарелку.
– У меня совсем пропал аппетит… к еде, - сказала она, опустив глаза.
Быстро отодвинув в сторону стул, Аллиндэ выбежала из комнаты, хихикая. Элладан откусил яблоко и неторопливо откинулся на спинку стула. Ему некуда спешить. Он найдёт её и заставит забыть о книгах и о кровле.
***
Стоя за спиной брата, Элладан улыбнулся Аллиндэ, а она покраснела, вспомнив сегодняшнее утро. Она едва успела найти книгу для Владыки Элронда и убедить Аннавен надеть что-то кроме рубашки и гетр. Она была рада, что её муж согласился посоветоваться с Элрондом о том, что Аннавен может быть возрождённой. Аллиндэ беспокоилась за дочь – та перестала говорить с матерью о вещах, которые больше всего волновали Аллиндэ. Совпадение или нет, но Халдир тоже там будет.
Аллиндэ была не просто матерью Аннавен, но её лучшей подругой и доверенным лицом. Она знала: Аннавен очень любит Халдира. Её дочь всё больше и больше беспокоило, что она время от времени говорит или делает странные вещи, неизменно касавшиеся Арды. Дочь рассказывала ей о таких случаях и просила её совета. А потом, когда Аннавен подросла, она перестала говорить об этом с Аллиндэ. Она даже стала стесняться Халдира, и это беспокоило Аллиндэ. Из всех эльфов, которых она знала в Валиноре – а будучи хранителем обширной и известной библиотеки мастера Элронда, она знала многих – Халдир единственный был несчастлив. Да, внешне он казался спокойным и надменным, но Аллиндэ знала его слишком хорошо. Она понимала, почему Халдир несчастлив. Раз за разом она пыталась разговорить его, но ничто и никто не мог проникнуть в неприступную крепость, которую он воздвиг вокруг себя. Никто, кроме Аннавен. А теперь и Аннавен от него отдалилась. Это не сулило ничего хорошего ни для Аннавен, ни для Халдира. Таким было мнение Аллиндэ, и она поделилась им с Элладаном.
***
Сны начались, когда Аннавен исполнилось двадцать. В них присутствовали люди или места странным образом знакомые, но Аннавен их никогда не видела: широкие деревянные ворота, изогнутая, полупрозрачная стена большого помещения, высокие деревья с красноватой корой, среди которых любила бродить Аннавен. Ещё там была библиотека, в которой они с мамой сидели в больших удобных креслах перед пылающим камином. Её мама всегда находилась в библиотеке, поэтому сон не показался ей странным. Как ни странно, всегда в её снах присутствовал дядя Халдир. Как и в своей настоящей жизни, Аннавен стала относиться к нему как к мужчине, а не как к крёстному, и всегда беспокоилась о том, чтобы сделать его счастливым. Но самым
Аннавен быстро поняла, что рассказывать об этих снах, особенно о том, чего она не могла или не должна знать, не нужно. Она даже с матерью перестала их обсуждать. Сны продолжались, и через несколько лет Аннавен начала задумываться: а не возродилась ли она из Чертогов Мандоса? Она слышала о подобных случаях, но лично ни с кем из возрождённых знакома не была и спросить ей было некого. Она держала всё в себе и чувствовала себя одиноко. Если она хорошо знала дядю Халдира раньше, не причинила ли ему боль своим поступком? Она уже не представляла, о чём говорить с Халдиром, и потому неловко молчала, когда он приезжал. Этого она стыдилась больше всего на свете, но что ещё ей оставалось делать? Однажды это станет невыносимо, и она просто взорвётся. Тогда она навсегда отдалит от себя Халдира. Этого она тоже не вынесет, потому что очень любит его.
Имя Мариан ей нравилось. Аннавен решила взять его в качестве Избранного имени.
***
Аннавен старалась не смотреть на поразительно красивую и царственно выглядевшую эльфийку, сидевшую справа от мастера Элронда за обеденным столом, но ничего не могла с собой поделать. Как не могла выбросить из головы образ, появившийся там, когда дед её представил. Она почти проговорилась, но смогла вовремя остановиться, чтобы не выкрикнуть: «Вы – Леди на дверях!» Пытаясь вспомнить, что это за двери, она подбирала слова для вежливого и нейтрального ответа. Аннавен посмотрела Леди прямо в глаза и не смогла оторваться. Казалось, само время перестало существовать. Её самые сокровенные мысли открылись перед этой эльфийкой, которую дед представил как одну из Нолдор: она родилась в Амане, правила своим королевством в Арде и помогла низвергнуть тёмного властелина. Она возглавила победоносное возвращение последних (как тогда считали) эльфов на Запад. Последних, пока Халдир и её мать не вернулись сюда почти две эпохи назад.
У Аннавен было странное ощущение, что благородная леди перед ней читала каждую её мысль, даже то, что она может любить Халдира любовью, не совсем похожей на любовь крестницы к крёстному. Однако вместо вторжения в свои чувства Аннавен ощутила облегчение, будто тяжёлая ноша упала с её плеч. Когда Леди Галадриэль поприветствовала её вслух, Аннавен почувствовала странное утешение и понимание.
Аннавен была в полном восторге от Леди Галадриэль. Подумать только: она – внучка этой невероятной женщины! Тем более было удивительно узнать, что Халдир возглавлял отряд пограничников в её королевстве. Сам Халдир никогда не говорил об этом, и Аннавен у пылающего камина после ужина сосредоточенно слушала песни и истории о Третьей Эпохе Средиземья. Позже, когда Леди попрощалась и медленно кивнула Элронду, она взяла Аннавен за руку и направилась с ней к воротам.
– Не бойся быть тем, кто ты есть, дитя, - вполголоса произнесла Леди, - ибо это означает жизнь в тени сожаления.
Гости разошлись. Слова Леди придали Аннавен смелости попросить отца остаться у деда до следующего вечера, хотя они планировали покинуть его дом после полудня. Когда отец спросил почему, она расправила плечи и ответила, что определилась с Избранным именем и хотела бы сообщить его завтра за ужином. Отец, конечно же, обрадовался и переглянулся с матерью.
Аннавен в ту ночь не могла заснуть. Пока она оставалась в тени, всё казалось намного проще. Почему, ну почему она сделала это? Она знала почему: Леди Галадриэль была права. Аннавен устала беспокоиться о чувствах окружающих. А ещё отец успел рассказать маме, Халдиру, Элрохиру и Элронду. Отказываться было уже поздно.