История Мариан
Шрифт:
– Здесь только одна пара накладных ушей, и они мои.
Наконец-то я мог это сказать. Мои человеческие уши вызывали жуткий зуд, и я уже отчаялся их снять. Я сделал это немедленно, чем вызвал вздохи и крики. Уши я отдал Джоэлю, который их вертел в руках и критически осматривал. Арианна подпрыгнула и спряталась за Дитером, а он с любопытством рассматривал лук одного из воинов.
– Сожалею, что не мог сказать вам раньше.
За моими словами последовала тишина. Вдруг Роджер расхохотался.
– Мариан, я смотрю, ты не единственная, кого поимели!
Потом
– Ты знаешь съедобные растения, можешь развести костёр из самых сырых дров и предсказываешь землетрясения до их начала; твоя проворность и грация – всё это было у меня перед глазами.
– Это моё решение, - вмешалась Мариан. Она имела обыкновение так делать. А ещё брать меня за руку в знак поддержки, на которую я мог всегда рассчитывать, когда она бросала в мой адрес язвительные замечания. – Джейсон – то есть Румил – предлагал рассказать вам раньше, но я не позволила. Это нужно было для его же безопасности. Арианна, пожалуйста, сядь, здесь нечего бояться. Знаете, я тоже поначалу не верила Линдиру.
– У нас в Венгрии много сказок про эльфов. Они есть у каждого народа. Эльфы являются в укромных местах заблудившемуся ребёнку или одинокому путнику. Их изображают мудрыми, хорошими и невыносимыми…
Арианна будто читала лекцию, так потрясена она была моим превращением.
– Они существуют на самом деле! Я узнала о них лишь несколько месяцев назад. До этого я понятия не имела, что Джейсон – это Румил, а когда узнала, то не очень обрадовалась, - пояснила Мариан, глядя в мою сторону.
– Но вы называли их Квенди, а не эльфы! Почему вы нам лгали? – с недоверчивым взглядом спросила Арианна из-за спины Дитера. Должен признаться, это меня немного задело.
– Ты ведь поверила ей? – резко спросил Линдир. – Мы и есть Квенди. Но нас осталось немного. Арда – Земля – не находится теперь в равновесии, и впервые за всю свою историю мы болеем и умираем. Мариан, Калло ушёл; он ожидает в Чертогах Мандоса.
Моё сердце упало, хотя я знал, что это рано или поздно случится. Тут вмешалась Эсмин:
– Что значит вы болеете и умираете «впервые за всю историю»? Все болеют и в конце концов умирают.
– Нет, дитя, - ответил Линдир. – В отличие от вас мы связаны с судьбой Арды. Мы умираем, только если нас убьют. Мы не болеем – по крайней мере, до сих пор не болели. Вот почему мы не можем больше оставаться здесь, несмотря на всю нашу любовь к Арде.
– Хорошо, давай я тебе подыграю, просто ради интереса, - с издёвкой сказала Эсмин, но в её голосе промелькнул интерес. – Сколько тебе лет?
Линдир задумался, его ясные глаза, казалось, смотрели сквозь века в далёкое прошлое.
– На такие вещи я более не обращаю внимание. Но чтобы ты знала, я рождён в 2698 году Второй Эпохи. Это было время мира и спокойствия, пока вновь не возвысился тёмный лорд Саурон; пока он не был повержен, как мы полагали, Последним Союзом Людей и Эльфов. Сейчас приближается к концу Пятая Эпоха. Я видел…9764 года.
Единственный раз Эсмин потеряла дар речи. Поверила ли она Линдиру и пыталась понять, о чём он говорит, или убедилась, что
– Ты говоришь, вы не можете остаться. Не понимаю. Куда вы уйдёте? – спросила Арианна.
– В Валинор, - благоговейно ответил Линдир.
– То есть в рай, - сухо отозвался Джоэль, исказив истории, которые мы им рассказывали по пути.
– Нас зовут домой, - ответил Линдир, его голос потяжелел. – С великой опасностью для наших жизней мы приглашаем вас в наш последний тайный оплот и предлагаем все свои знания, чтобы исцелить ваш род и Арду, которую глубоко любим, ибо только исцелив каждое в отдельности можно исцелить всё. Вот зачем вы избраны. Вы отказываетесь от столь дорогого дара? – Линдир высокомерно испытывал каждого из них.
В этот момент вернулся Фаэлон и принялся быстро докладывать на эльфийском о том, что он видел.
Я хотел было заняться ногой Мариан, но она попросила сначала осмотреть спину Дитера. Хоть тот и был немного разочарован мной («ты позволил на нас напасть»), но рубашку снял. Линдир дал мне целебную мазь, которая довольно быстро убрала все раны и синяки. Потом я приложил её на лодыжку Мариан и, как мог, вправил вывих, хотя без помощи Ломиона тут не обойтись. Теперь моя девочка сможет ходить без костыля.
Нашими действиями живо заинтересовался Джоэль. Он поворачивал ногу Мариан из стороны в сторону, потом бросился осматривать спину Дитера, взял банку с мазью и понюхал её.
– Что это? Из чего оно сделано? – жадно спрашивал он, держа небольшую банку перед Линдиром. Потом повернулся ко мне: - Как ты это сделал?
Линдира, как и меня и остальных воинов, взволновали вести, принесённые Фаэлоном. Он внезапно завершил разговор:
– Всё прояснится, как только мы достигнем Метентауронда, - пообещал он. – Беспокойство Арды приведёт Людей в Тар-Каранон. Мы не можем рисковать. Идём, нужно двигаться быстро и тихо.
Я нагнулся, чтобы подать Мариан рюкзак, но она быстро надела его прежде, чем я успел помочь. Её отказ застал меня врасплох. Мариан никогда прежде не отмахивалась от меня. Я не мог понять причину, но после землетрясения что-то в Мариан закрылось для меня. Я подумал на мгновение, что чем-то обидел её. Но нет, если бы я обидел Мариан, то первый узнал бы об этом. Может, потеря Бруно заставила её уйти в себя. Оттащив её от разверзшейся почти под ногами земли и попытавшись успокоить, я захотел осмотреть провал ближе. Мариан отчаянно закричала и хотела меня остановить. Именно тогда дала о себе знать подвёрнутая лодыжка. Я ответил, что хотел лишь взглянуть: на мгновение мне показалось, что оттуда исходит яркое свечение. Не видела ли и она его? Мариан сказала да, ей тоже показалось, но потом всё исчезло. Некоторое время после этого она не могла смотреть мне в глаза. Зато теперь она шла ближе ко мне, чем обычно. Я подумал тогда: возможно, таким образом люди пытаются справиться с потерей близкого друга – становятся очень заботливыми, но полностью замыкаются в себе. Я верю, что со временем это пройдёт.