История миров: Блуждающие огни
Шрифт:
Белый бинт на голове Кейвандера сбился за ночь, отчего его жесткие седые волосы торчали, как нелепая шапочка. Сам мужчина был похож на свои волосы - помято-угловатый, жесткий облик, нос с широкой переносицей, светлые щетки-брови над широко расставленными серыми глазами, почти квадратная челюсть - для командира образ что надо.
– Вы сопровождали императора?
– я невольно вздрогнула, когда последний виток бинта упал на пол. Рука Кейвандера напоминала опыты над мертвецами: извилистые линии швов, почерневших от крови, сине-зеленая кожа.
–
– Белые львы не просто орден, мы служим не императору, а Империи. Ее интересы - святое для нас!
Кейвандер был третьим раненным, которому я меняла повязки. Первых двух я перевязала под присмотром лекаря, а с командующим он мне доверил справиться самой. Я обмыла руку одним из зелий, оно стирало засохшую кровь и ту мазь, что коркой закрепляла швы, дезинфицировало и увлажняло, потому что мазь сильно сушила кожу. Но этим швам еще долго предстояло быть под коркой, посиневшая кожа оставалась холодна. Хотелось накрыть руку ладонями, согреть, передать жизнь, как это мог делать лекарь.
– Неужели были случаи, когда приходилось действовать решительно ради интересов Империи?
– я взяла баночку с мазью и удивленно посмотрела на мужчину.
– Не так много, - ответил он и задумался.
– Мы никогда не допускаем, чтобы проблема зашла далеко, предупреждаем ее.
Глаза Кейвандер а продолжали светиться улыбкой, но были мутными, сонными. Конечно же, его обезболивали. Сейчас треножник с дурманящими травами был закрыт, но, видно, их действие все еще не прошло.
Я улыбнулась мужчине, чуть наклонилась к нему и шепнула заговорщически:
– Что, даже приходилось выбирать между интересами Империи и императором?
– Мессир великий... правитель, но он полукровка. Еще сорок лет назад их вырезали и травили, и ничто не заставит меня принять его как человека! Следить, чтобы он верно правил, наша основная задача, - Кейвандер тоже шептал, но его затуманенный мозг делал шепот слишком слышным.
– Неужели он мог навредить Империи?
– я похлопала ресницами, продолжая бинтовать руку, и все еще склонялась к командующему. Он же старался выражаться сдержанно и прозрачно, но, вроде, считал меня дурочкой, которой можно рассказать страшную сказку.
– Он мог ее бросить. Разве может нечеловек со всей серьезностью думать о людях? Он дракон наполовину, а это скверные твари. Мессир умен, но кровь сильнее. Если вдруг что-то покажется ему более интересным, он променяет на это то, что уже приелось ему. Но мы не дремлем, вот как было с Зосмой...
– Зосмой?
– Добрый день, Айн. Очень рад тебя видеть здесь, - Чарли зашел неожиданно, и мы с Кейвандером вздрогнули. Жаль, мне казалось, я смогу выведать что-то интересное.
– Ох, ты в платье!
– Как-то так, в него вполне могла бы влезть еще одна я, - я закончила с перевязкой, подхватила тазик с грязными бинтами и подошла к Чарли, чтобы привычно протянуть ему руку.
Он не стал жать ее, моя ладонь так и осталась протянутой, горячие же его руки обняли мое лицо, и губы приникли к губам. Мягкое давление, но нетерпеливый его порыв прервался, стоило мне чуть раскрыть губы.
– Здесь столько дурмана, надеюсь, никто не заметит это, - сказал он, отступая на шаг, и уже громче добавил: - Извини, но можешь оставить нас с господином Кейвандером?
– Да, конечно. Чарли? Почему ты не сказал, что Зухас Андор твой отец?
– Это что-то меняет?
– по взгляду Чарли я поняла, что он не хочет об этом говорить.
Я не стала настаивать:
– Нет, ничего. Что ж, я пойду, спрошу, чем еще помочь лекарю.
– Айн?
– Да?
– Вечером, если дождь перестанет, да и если не перестанет, мы в лагере будем отмечать победу. Мессир просил составить тебе компанию, если ты захочешь выйти из шатра на праздник.
– Может быть... Если дождь перестанет.
Я вышла в зимнюю морось, отнесла бинты на кипячение. Иден Шев отпустил меня, сказал, что помощь не понадобится до завтрашнего дня, если только я не захочу пообщаться с кем-нибудь из раненых.
Похоже, у всех здесь были секреты, и Чарли не исключение. А что если он так напрягся из-за того, по приказу отца бывает на всех войнах? Ведь он говорил, что устал от сражений... Возможно, Чарли зол на своего отца. Но разве мог такой благородный человек, как Зухас Андор, замышлять что-то против своего сына? С другой стороны, то, как он обходился с молодым Драконом, тоже не делало ему чести. И что за дело 'Зосма', о котором начал говорить Кейвандер? Много вопросов, и, как всегда, придется задавать их Дракону. По крыше забарабанил усилившийся дождь
– вовремя я вернулась в шатер. В комнатку дунуло влажной свежестью, и следом вошел император.
– Доброго времени, - сказала я.
– Хотите, я попрошу еды для вас? Вы не притронулись к завтраку...
– Нет, не стоит. У меня обозначилось немного свободного времени, и мы можем получше познакомиться с твоим зверем, - Локарис остался стоять у входа.
– Там дождь идет.
– Пожалуй, да. Я только пришел оттуда.
Ясно, ледяной осенний дождь был Дракону не страшен, у него помимо железного иммунитета еще и предостаточно одежды. У меня же постиранный камзол и штаны, которые нескоро просохнут, и платье, которое после прогулки под дождем и грязи уже мало будет напоминать платье.
– Для обычной жрицы, чтобы перекинуться, необходим ритуал, - сказал он, - а перед ним медитация. Но я научу тебя обходиться без этого. Уверен, что зверь и руна Золанки нужны были лишь для того, чтобы Адрамелех получил над тобой контроль. Но мы извлечем из этого свою выгоду.
– Знаменитый драконий принцип?
– Единственный верный - если дует сильный ветер, я строю мельницы, если парит солнце, я выношу сушить матрацы. Все мои враги на самом деле работают на меня.
– И Кестр? И Майкл?