История начинается в Шумере
Шрифт:
Исимуд повинуется, догоняет Небесную барку и говорит Инанне:
«О моя царица, твой отец послал меня к тебе, О Инанна, твой отец послал меня к тебе. Твой отец, возвышенный в своих речах, Энки, возвышенный в своих изречениях,— Его пророческими словами нельзя пренебрегать».Божественная Инанна отвечает:
«Мой отец, что сказал он, что повелел он? Какие пророческие слова, которыми нельзяБожественная Инанна говорит Исимуду, посланцу:
«Почему, скажи мне, мой отец изменил свое решение? Почему он нарушил слово, которое дал мне? Почему он унизил пророческое слово, которое мне сказал? Мой отец дал мне ложное слово, дал мне ложное слово, Он ложно поклялся своим могуществом и своим Абзу!»Едва она произнесла эти слова, как морские чудовища схватили Небесную барку. Тогда Инанна говорит своему посланцу Ниншубуру:
«Ко мне, верный посланец Инанны, Мой вестник добрых слов, Мой вестник истинных слов, Чья рука не знает дрожи, чья нога не знает усталости, Спаси Небесную барку и божественные законы, подаренные Инанне!»Ниншубур исполняет приказ Инанны. Однако Энки не отступает. Он посылает Исимуда в сопровождении различных морских чудовищ на каждую из семи стоянок между Эриду и Уруком, чтобы завладеть Небесной баркой. Но Ниншубур каждый раз приходит на помощь Инанне. В конце концов Инанна со своей добычей благополучно добирается до Урука и там, среди всеобщего ликования, выгружает божественные законы один за другим.
Мыслители Шумера не создали четкого философского учения. Точно так же у них не было и достаточно ясной системы моральных принципов или заповедей. У шумеров не было специального свода этических норм, поэтому все сведения об их эпике и морали приходится извлекать из самых различных литературных текстов древнего Шумера.
Следующая глава посвящена рассмотрению некоторых аспектов шумерской этики и соответствующих источников.
15. Этика
Первые моральные идеалы
Мыслители Шумера, в соответствии с их мировоззрением, не слишком верили в человека и его предназначение. Они были твердо убеждены, что человек вылеплен из глины и вообще создан богами только для того, чтобы приносить им еду и питье, строить для них святилища и всячески прислуживать им, дабы боги могли, ни о чем не заботясь, заниматься своими божественными делами. Жизнь, согласно такому мировоззрению, полна неопределенности и неожиданных опасностей, ибо человек не может знать заранее свою судьбу, которой распорядились боги в своей непостижимой премудрости. А когда человек умирает, его бесплотный дух спускается в темное и мрачное подземное царство, где влачит жалкое существование, являющееся лишь бледным отражением земной жизни.
Шумеров никогда не волновала сложная проблема свободы воли, одна из тех основных моральных проблем, которые больше всего занимают философов Запада. Совершенно убежденные в том, что боги создали человека только для собственного удовольствия, мыслители Шумера признавали подчиненную роль человека так же слепо, как и божественное предначертание, определившее, что конечным уделом людей является смерть, а уделом богов — бессмертие.
Шумеры считали, что все те высокие моральные качества и добродетели, которые, без сомнения, возникли в результате медленной и трудной эволюции на основе опыта общественного и культурного развития Шумера, были дарованы богами. По их мнению, всё предрешали боги, а человек лишь следовал божественным предначертаниям.
Согласно сохранившимся записям, шумеры высоко ценили истину и доброту, закон и порядок, справедливость и свободу, добродетель и откровенность, сочувствие и милосердие. И, естественно, они отвергали ложь и зло, беззакония и беспорядок, несправедливость и угнетение, порок и извращенность, жестокость и неумолимость. Цари и правители постоянно похвалялись тем, что они установили в стране законность и порядок, защитили слабого от сильного, бедного от богатого и положили конец злу и насилию. В уникальном документе, о котором уже шла речь в 7-й главе, правитель Лагаша Урукагина, живший в XXIV в. до н. э., гордо сообщает, что он вернул правосудие и свободу многострадальным гражданам, расправился с ненасытными и жестокими чиновниками, положил конец несправедливостям и угнетению и защитил сирот и вдов.
Не прошло и 400 лет, как основатель III династии Ура Ур-Намму издал свои законы (см. гл. 8) и в свою очередь поведал о некоторых достижениях этического порядка. Во вступительной части свода законов Ур-Намму говорится о том, что он избавил народ от многих наиболее распространенных злоупотреблений со стороны чиновников, урегулировал систему мер и весов, чтобы торговля шла честно, позаботился о вдовах, сиротах и бедняках, запретив обманывать и обижать их.
Еще лет через 200 правитель Исина Липит-Иштар издал новый свод законов, в котором похвалялся, что великие боги Ан и Энлиль поставили его на царство, «дабы он установил на земле правосудие, устранил всякий повод для жалоб, изгнал силой оружия всех врагов и бунтовщиков и принес жителям Шумера и Аккада благоденствие».
Помимо этого, сохранилось множество гимнов, восхваляющих других шумерских правителей, которым приписываются не менее высокие моральные и этические качества.
По убеждению шумерских мудрецов, боги всегда предпочитают высоконравственные поступки аморальным. В шумерских гимнах почти все главные божества прославляются за их приверженность к добру, справедливости, истине и добродетели. Многие из них, например бог солнца Уту, специально наблюдали за соблюдением этических норм. Другое божество — богиня Нанше, почитавшаяся в Лагаше, — упоминается в некоторых текстах как богиня, приверженная к истине, правосудию и милосердию. Но мы только сегодня начинаем догадываться о том, какую значительную роль играла эта богиня в определении этических и моральных устоев шумерского общества.
В 1951 г. из девятнадцати табличек и фрагментов, найденных в Ниппуре, был составлен шумерский гимн, насчитывающий около 250 строк. В нем содержатся наиболее полные этические и моральные заповеди, когда-либо обнаруженные в шумерских текстах.
Богиня Нанше описывается в этом гимне в таких выражениях:
Та, кто знает сироту, та, кто знает вдову, Та, кто знает угнетение человека человеком, та, кто мать сироте, Нанше, заботится о вдове, Доживается (?) правосудия (?) для последнего бедняка (?). Царица, привлекающая беженца к себе на лоно, Дающая убежище слабому.