История о высоком напряжении

Лем Станислав

— Уважаемые представители правительства, господа инженеры и вы, дорогие гости и коллеги, — начал Мисько, красный и красивый в черном двубортном костюме, опираясь на украшенную коврами трибуну. — Тут уважаемые предшествующие ораторы сказали столько патриотических и мудрых слов, что я бы до этого и слова не добавил. Но я хочу сказать кое-что

с точки зрения обычной жизни и простого человека. Тут говорили о героической работе, и о противостоянии искушениям, и о честности, и про обязанности перед государством, и о добродетели, которая в итоге побеждает, и много других таких вещей. Но мне кажется, что когда мы делали эту работу, или когда Вензек отдал все, что имел, на восстановление Варшавы, или когда инженер Осецкий давал деру, извините, по полям, потому что бандюки хотели отнять у него государственную денежку, то мы это делали не от геройства и не от патриотичности, и ни у кого над головой не светилось, когда стокилограммовое оборудование по лестнице на пятый этаж таскали.

В этом месте среди собравшейся общественности прошел легкий шум — непонятно только, был это признак одобрения или осуждения. Только молодой репортер, который в первом ряду записывал слова награжденного, скривился, будто проглотил дохлую мышь.

— Любую черную работу нужно делать, — неторопливо продолжал Мисько, — и с этим ничего не поделаешь. Если кто богатый едет в Швецию, или в Америку, или в Данию, а когда возвращается, то рассказывает народу, как там чисто и ладно, как у них там всего выше крыши, и сами не знают, сволочи, как им хорошо. Так что нам теперь, вместе с ним стонать, что у них там есть, а у нас тут нет, что там культура, а тут одна грязь? Лучше, если мы сами такую Швецию тут сделаем, потому что если не сделаем, то никто ее для нас не сделает и на именины в подарок не принесет. Для тех, кто это понимает, все ясно и не о чем говорить. Потому что чем быстрее мы это сделаем, тем будет лучше для нас. Конечно, я бы тоже хотел лежать кверху брюхом, ананасы жевать и банановую самогонку потягивать. Но сегодня это не сделаешь, если только не купишь на краденые деньги краденый товар. А еще будет стыдно перед людьми и сон потеряешь из-за того, что милиция нагрянет с визитом. Я не знаю, как другие, я говорю от себя. Меня сегодня наградили, и мне очень приятно, но должен сказать, что когда я на тех бандитов с горки на машине ехал, то не думал, что орден заработаю. Даже дрейфил, и не скрываю этого, потому что наши парни знают, что отважный не тот, кто не боится, а тот, кто боится, но дальше фасон держит. А больше всего я боялся, что они меня объедут и я понапрасну лоб разобью. Но этого не случилось, и они все вместе с этим Германом уже сидят, и это радует. Потому что теперь стало спокойно, есть деньги, электростанция дымит, и будем строить новую, еще больше. Я закончил.

notes

Примечания

1

Город в Люблинском воеводстве, в котором во время немецкой оккупации было гетто, куда свозили евреев из окрестных городов. В 1942 г. гетто было ликвидировано.

2

Армия Крайова.

3

Культурный народ (нем.).

4

Абшпервентиль — запорный вентиль (нем.).

5

Тюрьма на ул. Лонцкого (ныне — ул. Степана Бандеры) во Львове.

6

Лычаков — историческая местность во Львове.

7

Клепаров — бывший пригород Львова.

8

Штайер, штайерок — польский народный танец, род вальса.

9

UNRRA, United Nations Relief and Rehabilitation Administration – Администрация Объединенных Наций по вопросам помощи и восстановления (до 1947 г.).

10

Befehl – приказ (нем.).

11

Так в Польше звали солдат Красной армии.