История одного безумия
Шрифт:
Около полуночи начался пожар... над театром возникло зарево... собралась толпа зевак... говорили о поджоге...
Аду я нашел в гримерной комнате примадонны... впрочем, не стоит об этом... все в этом сне было так запутано... и, кажется, намеренно...
Когда уж погода изменится?.. я ужасно продрог... и устал...
Не всегда я был таким... душа то радуется, то страшится и трепещет...
Надо молиться, призывать бога, потому что бог есть огонь, поедающий страсти...
Странный это был сон... я был как бы видящий во сне... я ходил с Адой по коридорам замка, и не стало ее... подняла крылья и улетела...
Помню, я проснулся в слезах...
Бог дал ей жизнь, бог и взял ее...
А
Прошлое и его не отпускает... первое семилетие он провел в обители бога среди монахов, серафимов и херувимов, в 11 лет он бежал из монастыря в город к дяде... он влюбился... ночью он явился Аде в виде ангела, но без крыльев, бывают и такие ангелы... Ада была напугана, боялась забеременеть от него во сне... ей было 13 лет, может быть, чуть больше...
Дядя научил Бенедикта этому колдовству, проникать в чужие сны...
Бенедикт о своих снах не рассказывал, говорил, что спит, как убитый, и отводил глаза...
Думаю, что он проводил время и под землей с падшими ангелами, обитающими там до дня мрака и страшного суда...
Кажется, он настал... который день тьма висит над городом...
В детстве и мне снились сны, но какие-то путанные, с лакунами... в них я блуждал в сумерках или летал, был птицей...
Женщины мне не снилась... до 30 лет я вел жизнь уединенную, без женщин и имущества...
Иногда в мои сны вторгался сосед, полковник, утомленный жизнью... он тоже жил без женщин и имущества, спал на полу, не снимая сапог... помню, он уверял, что женщины порождены не богом, они имеют другое начало... он не уточнил, какое...
Полковник носил шинель, не обращая внимание на изменение погоды... в дождливую погоду он делался другим, приводил к себе женщин, говорил, что женщины самолюбивы, ревнивы и влияют на его образ мыслей...
Другой сосед, портной, называл полковника пещерным человеком, грозился перелицевать его шинель...
По ночам портной писал трактаты... он носил очки и карандаш за ухом даже во сне... его комната была завалена книгами... когда он умер, раскопками этого могильника руководил дядя Бенедикта... он обнаружил мужскую и женскую версию библии, правда, они были зашифрованы от посторонних... в них описывались бедствия: нашествие грязи и война с собаками...
Нашелся толкователь этих скользких текстов... в детстве его опрокинули в выгребную яму вниз головой... и он прозрел, стал видеть невидимое... многим он открыл глаза на затылке, избранным к спасению, униженным и безвестным... желающих он вел, а нежелающих тащил волоком... он присваивал их волю и свободу, говорил, что дальше они будут жить без вмешательства творца и соблазнов плоти, выступающей на стороне тьмы и злого начала... и длиться это будет до конца дней, когда преисподняя и небеса станут едины и откроются законы и тайны всего мира...
Может быть, он и прав... скрытые от человека поступки, мысли заложены в человека еще до его творения... и все мои дни были уже записаны в книгу на небесах, хотя ни одного дня из них я еще не прожил как следует...
* * *
"После пожара в театре было открыто дело... меня и Бенедикта привлекли в качестве подозреваемых, и мы стали странниками...
Мы пересекли зыби пустыни с немногими последователями, потом зыби Красного моря... высадились на каменистый берег и пошли дальше...
Заря погасла, и море стало черным...
Иногда мы останавливались в населенных местах...
Бенедикт пел плачи, и рукой и словами исцелял исстрадавшихся людей...
Ближе к осени мы подошли к горам...
Утесы ступенями поднимались к небу...
Два или три дня мы поднимались к небу... и оказались в месте, где скалы обступили нас, как люди в топе, тесно соприкасаясь..."
– - Тебя что-то удивляет?..
– спросил Бенедикт...
– - Странное место...
– отозвался Марк... он стоял и, изображал изумление, озирался по сторонам...
Внезапно поднялся ветер, запел в развешанных повсюду эоловых арфах, звучащих скорбно и благовестно...
Так же внезапно ветер умолк...
– - Что это было?..
– спросил Марк...
Бенедикт промолчал, лишь улыбнулся...
Ночь странники провели в пещере с высоким сводом...
Встало хмурое утро...
Странники вышли из пещеры и очутились в толпе беженцев от войны под колючим дождем...
Они шли, мучимые ознобной дрожью...
Бенедикта укрывал длинный до пят плащ...
Марк скрывался под плащом, снятым с огородного пугала... и сам он выглядел не лучше... он зяб, изнывал, просил Бенедикта подыскать ему более теплое место... хоть в аду...
– - Ты хочешь вернуться в город?..
– спросил Бенедикт...
– - Нет, нет... после того, что там со мной случилось, я держусь от города подальше... хотя, не знаю... как ты думаешь, там что-нибудь изменилось к лучшему?..
– - Вряд ли...
– - Люди глупеют и становятся все более развратными... и заметь, только люди из всех созданий божьих...
Марк задумался... а Бенедикт исчез...
Марк вынужден был его окликнуть...
– - Эй, ты здесь?..
– - Здесь...
– - Куда ты иногда исчезаешь?..
– - Никуда я не исчезаю, это ты исчезаешь...
– - Вот, опять ты пропал... где ты был?..
– - На похоронах дяди... он опять умер... кто это с тобой?..
– - Я...
– - Смеешься...
– - Вовсе нет...
– - Расскажи мне о себе...
– - Я родился в городе от одинокой женщины... ее называли блаженной... был у нее солдат, потом монах... от монаха женщина родила мальчика, которого я нянчил и помогал пороть... меня монах называл сукиным сыном... он грабил божий дом ради женщины... крал хлеб, вино, свечи... когда всплыло наружу все, что было, и чего не было, монаха отправили в монастырь на одном из западных островов петь плачи... голос у него был низкий, внятный, наполнял собой всю церковь... когда он пел, лицо у него было смиренное и благочестивое... помню, мы с женщиной приехали к нему на остров... ночью случилась гроза... удар грома потряс божий дом... будто небо со всем, что было на нем, обрушилось на остров... гром ошеломил и оглушил монаха... он потерял память... и петь он не мог, стал заикаться... он ушел в горы, жил в пещере, вел уединенную жизнь отшельника, и снова обрел голос и память... как-то беженцы узрели сполох в горных высях и увидели человека, спускающегося с облака как с престола... они приняли монаха за бога... монах шел и пел, пускал слова блуждать вместе с ветром... беженцы окружили его, внимая его голосу... были среди них и преступники, из тех, кто бежал от преследователей, ум которых поразило безверие... монах позвал их голосом... они собрались, и он запел... это был скорбный плач... уже смеркалось, когда монах умолк... он стоял и молча смотрел на беженцев... одни приблизились к нему, другие отступили, не пожелали следовать за ним... были и такие, которые видели в монахе жертву, а не бога, готовили донос на монаха властям... помню, ночью в видении я увидел их всех, дела их и даже то, что видеть не должно... я рассказал монаху о своем видении, о доносе и петле Иуде, что они ему готовили... монах покинул это место... преследователи гнались за монахом, как свора гончих псов... вынюхивали, выспрашивали... где он?.. куда направился?.. спрашивали вкрадчиво... люди молчали из страха, боялись монаха, как бога... преследователи уверяли людей, что никакой он не бог...