История петербургских особняков. Дома и люди
Шрифт:
Публикуемый чертеж из коллекции Берхгольца относится к более раннему времени: дом изображен в первоначальном виде, какой он сохранял до начала 1770-х годов. При перестройке мезонин заменили третьим этажом и все здание расширили на три оси влево за счет сноса стоявших там ворот; интересно, что уличный вход остался на том же месте, только на добрый метр ушел в землю. С тех пор дом изменился мало.
Зато судьбы живших здесь людей менялись круто. Сменив еще двух владельцев – гвардии майора П. П. Нарышкина и купца И. И. Неймана, – в 1802 году особняк перешел к чиновнику К. И. Шмиту. Два года спустя в его семействе случилась история, которая могла бы послужить сюжетом для водевиля с неожиданным и конечно же
Возмутителем спокойствия стал В. Р. Марченко, впоследствии – член Государственного совета и довольно заметный деятель александровского царствования. Сам Аракчеев усматривал в нем серьезного соперника. В описываемое же время Василий Романович, молодой человек 26 лет от роду, только начинал свою карьеру. Канцелярия военного министра С. К. Вязмитинова, где служил наш герой, размещалась на Почтамтской, 3, поэтому он и приискал себе квартиру в доме надворного советника Шмита, расположенном почти напротив.
В. Р. Марченко
О том, что произошло дальше, мы узнаем из воспоминаний самого В. Р. Марченко: «Меня особенно ласкала хозяйка, молодая, умная, веселая и прекрасная собою женщина. Они были люди богатые, и мне отменно нравилось видеть хозяйку; вечером в брильянтах, разряженную для благородного собрания, а поутру идущую в погреб или приезжающую в карете с рынка… Я влюбился, она тоже и потребовала развода. Право ее состояло в том, что Шмит в малолетстве принудил ее за себя выйти, что она ему падчерица и что в день свадьбы торжественно объявила ему, что будет жить с ним дотоле, пока не влюбится в другого. Шмит, опасаясь, чтобы насилие его не было открыто, согласился на развод».
Как и положено в старом добром водевиле, все заканчивается свадьбой, вернее, даже двумя: влюбленный герой во всем открывается попечительному начальнику, испрашивает благословения у матери и идет под венец, а брошенный супруг, недолго погоревав, женится на своей ключнице…
После раздела имущества в 1806 году Шмит продал дом на Почтамтской графу Е. К. Сиверсу (1779–1827), только что вернувшемуся из-за границы и назначенному командовать 1-м пионерным, то есть саперным, полком. Род Сиверсов голштинского происхождения; некоторые его представители еще в XVII веке осели в Лифляндии, а в XVIII веке стали поступать на русскую службу.
Наибольшей известности добился новгородский губернатор Я. Е. Сиверс (1731–1808), много сделавший для развития водных коммуникаций. В его честь канал, соединяющий Мсту с Волховом, назван Сиверсовым; с его же именем связывают и наименование популярной дачной местности, к которой, однако, он не имел никакого отношения.
Егор Карлович приходился ему родным племянником и хотя в знаменитости уступал дяде, но тоже прожил далеко не бесполезную жизнь. Окончив с отличием Пажеский корпус и прослужив два года в Измайловском полку, Е. К. Сиверс в 1801 году вышел в отставку и уехал из Петербурга для пополнения своего образования. Он посещал Дерптский и Геттингенский университеты, где изучал философию, математику, политические науки и, между прочим, педагогику, еще не подозревая, как она ему пригодится в будущем.
Е. К. Сиверс
Разносторонняя образованность позволила ему в Отечественную войну 1812 года занять должность начальника инженеров и офицеров путей сообщения. Быстрым наведением мостов и устройством дорог он значительно способствовал успешному продвижению наших
После войны Егор Карлович по приказу Александра I отправился в заграничное путешествие для ознакомления с системой образования и особенно с так называемыми «ланкастерскими школами», где практиковался метод взаимного обучения. Внедрять его на практике довелось известному педагогу и журналисту Н. И. Гречу (с ним нам еще предстоит встретиться). Столкнувшись с Сиверсом в повседневном общении, он упомянул в своих «Записках», что граф был «человек не глупый, честный, благородный, но ужасный педант и мелочен до крайности». Замечу, что названные Гречем недостатки могут быть причислены и к достоинствам; в этом случае их именуют добросовестностью и скрупулезностью, издавна слывущие исконно немецкими добродетелями.
В 1820 году Е. К. Сиверса назначили начальником Главного инженерного училища, и его деятельность на этом посту заслуживает самых добрых слов. Именно здесь проявились лучшие его качества. Стремясь к развитию ума и характера своих питомцев, он окружал их постоянной отеческой заботой и добился превосходных результатов: из стен училища, помещавшегося в Михайловском замке, выходили специалисты высокого класса.
Егор Карлович был женат дважды. От первого брака с Шарлоттой Тизенгаузен он имел только одну дочь, а женившись уже в немолодом возрасте на Эмилии Павловне Крюднер, в браке с нею он обрел сына Николая и еще четырех дочерей. Говорят, что одна из них, Анна, отличалась какой-то неземной красотой. Художник Т. А. Нефф, автор многих образов в Исаакиевском соборе, приходившийся молодой графине родственником, запечатлел ее черты в лице «Ангела с кадилом».
Рано овдовевшая Эмилия Павловна обладала поистине железной волей, что помогло ей поправить после смерти мужа большое, но изрядно расстроенное состояние. Всегда ровная, сдержанная, она никогда не повышала голоса, однако дети слушались ее беспрекословно; достаточно ей было сказать «не делай этого», и шалун или шалунья тотчас утихали. Опекуны советовали графине продать имение, но она не согласилась и благодаря умелому ведению хозяйства привела его в полный порядок. Сын Николай – действительный статский советник, директор Общества освещения газом, и внук Георгий – предводитель дворянства Ямбургского уезда, стали верными продолжателями семейных традиций.
Шли годы, рождались и умирали люди, а дом оставался таким же, каким был при покойном Егоре Карловиче. Все так же по выщербленным ступеням, ведущим в мелочную лавку в подвальном этаже, спускались и поднимались покупатели, а мимо них, к почтамту, спешили немногочисленные прохожие. То же самое можно увидеть и сегодня, только мелочная лавка превратилась в современный гастроном.
Скороходова подоспела вовремя!
(Дом № 21 по Почтамтской улице)
Нельзя сказать, чтобы исследователи Петербурга вовсе обошли вниманием дом № 21 на Почтамтской: по утверждению пушкиниста В. Ф. Шубина, здесь во второй половине 1830-х годов проживал редактор «Библиотеки для чтения» известный литератор барон Брамбеус – он же О. И. Сенковский, арендовавший жилище у некоего Фомы Валкера. Внутреннее убранство особняка, до того как там поселилась супружеская чета Сенковских, отнюдь не поражало роскошью, вдобавок темные и сырые комнаты не отличались и особой чистотой.