История пятая. Гермиона Грейнджер и Игры с огнем
Шрифт:
– Понимаешь, да, в чём проблема?
– спросил Люпин.
– Пока Министерство утверждает, что Волдеморта бояться нечего, очень трудно убеждать людей, что он возродился, особенно если они и сами не склонны этому верить. К тому же Министерство сильно давит на «Ежедневный пророк» - запрещает писать о том, что оно называет фальшивками Дамблдора. Поэтому рядовые волшебники большей частью не знают о случившемся ровно ничего, и это делает их лёгкой добычей Пожирателей смерти, если они используют заклятие Империус.
– Но вы-то ведь сообщаете людям, да?
– спросил Гарри,
– Вы им говорите, что он возродился?
Они невесело улыбнулись.
– Видишь ли, все считают, что я поубивал кучу народу, Министерство назначило за мою голову награду в тысячу галеонов, поэтому я вряд ли могу выйти на улицу и начать раздавать листовки, - желчно проговорил Сириус.
– Я тоже не самый желанный гость в большинстве домов, - сказал Люпин.
– В том, что ты оборотень, есть свои минусы.
– Тонкс и Артур, если начнут болтать направо и налево, потеряют должности, - продолжил Сириус, - а для нас очень важно иметь в Министерстве своих людей, ведь люди Волдеморта там наверняка есть.
– Кое-кого, впрочем, мы сумели убедить, - сказал мистер Уизли.
– Вот Тонкс, к примеру. Она ещё очень молода и по возрасту только недавно получила право стать членом Ордена, но то, что на нашу сторону переходят авроры, - громадное достижение. Кингсли Бруствер - тоже ценнейший человек. Ему поручили возглавить охоту на Сириуса, и он вводит Министерство в заблуждение, утверждая, что Сириус скрывается в Тибете.
Они еще долго говорили о том, как Министерство старается дискредитировать Дамблдора, да и Гарри тоже - в «Пророке» вечно вворачивали что-нибудь этакое про Поттера и его больную голову.
Наконец прозвучала дельная мысль о Волдеморте:
– Он обманывает, околдовывает, шантажирует. У него богатый опыт тайной деятельности, и вербовка сторонников - только одно из её направлений. У него есть и другие планы, которые он надеется осуществить без всякого шума, и как раз им-то он сейчас уделяет главное внимание.
Вот чего у Ордена как раз не было, на мой дилетантский взгляд. Полный разброд и шатание, почти никаких рычагов влияния…
О главном, правда, не сказали. Об оружии, которое нужно Волдеморту.
*
Слушанье по делу Гарри едва не сорвалось: время и место неожиданно перенесли, а ему сказать забыли. К счастью, все обошлось… на время.
Хотя бы потому, что в этом году я, как и предполагала, стала старостой факультета в паре… с Роном. Вот уж ни за что бы не подумала! Естественно, Гарри снова обиделся, хотя и пытался не показывать вида.
На перроне нас в этот раз встречала профессор Граббли-Дерг, и куда подевался Хагрид, было совершенно не ясно. И без того хватало забот…
Любопытно, теперь я видела фестралов. Настоящего воспоминания о том, как Люпин перервал горло Рону, не сохранилось, только мои записи, но жутковатые крылатые создания представали передо мной во всей красе. Впрочем, они в самом деле были достаточно симпатичными… по-своему.
На пиру все было, как обычно. Разве что Дамблдор склонил голову к сидевшей рядом незнакомой женщине, которая что-то говорила ему на ухо. Пухлая и приземистая, с короткими курчавыми мышино-каштановыми волосами, она повязала голову ужасающей ярко-розовой лентой под цвет пушистой вязаной кофточки, надетой поверх мантии. Вот она чуть повернула голову, чтобы отпить из кубка, и Гарри вдруг воскликнул:
– Это же Амбридж!
– Кто-кто?
– Она была на разбирательстве моего дела, она работает у Фаджа!
– Работает у Фаджа… - нахмурилась я.
– И что, в таком случае, она делает здесь?
– Понятия не имею…
Я, прищурившись, оглядела преподавательский стол.
– Да нет, быть не может!
– вырвалось у меня.
Но я не ошиблась. После обычной речи Дамблдор добавил:
– У нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дёрг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Тёмных искусств.
Он хотел было продолжить, но тетушка в розовой кофточке перебила:
– Благодарю вас, директор, - жеманно улыбаясь, начала она, - за добрые слова приветствия.
Голосок у неё был высокий, девчоночий, с придыханием.
– Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе и увидеть столько обращённых ко мне счастливых маленьких лиц!
Счастливых лиц что-то не было заметно.
– Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями!
Вокруг начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех.
– Я согласна с ней дружить только до тех пор, пока мне не придётся позаимствовать у неё кофточку, - шепнула Парвати Лаванде, и обе они беззвучно захихикали.
Профессор Амбридж снова издала своё «кхе, кхе», но когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось.
– Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкий дар, с которым вы родились, может быть растрачен впустую, если его не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение - иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, - первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания.
Тут профессор Амбридж сделала паузу и легонько кивнула коллегам, ни один из которых на этот знак внимания не ответил.
– Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством…