История пятая. Гермиона Грейнджер и Игры с огнем
Шрифт:
– Грейнджер обозлилась, значит, всё в порядке, - едва заметно улыбнулся профессор.
– Ничего смешного! В прессе тоже… Директору хиханьки да хаханьки, а Министерство пихает нам в преподаватели эту жабу!
– вспылила я.
– Нарочно, чтобы никто экзамен не сдал, что ли? Я думала, хуже Локхарта никого быть не может, но… но… Еще Гарри после этой информационной блокады совершенно не в себе!
– Я заметил.
– А еще теперь начнется война старост, - добавила я невпопад.
– Ваши точно
– А вы?
– провокационно спросил профессор.
– Я уже штрафанула близнецов за эксперименты на детях, - буркнула я, умолчав, что я тоже в деле, но на такое своего согласия не давала.
Я по-прежнему смотрела вниз, а рядом что-то зашуршало.
– Ну, долго вы будете изучать пол? Там ничего интересного нет, он относительно чистый, - сказал Снейп.
– Держите ваши записи… И вот, в нагрузку. Кстати о нагрузке, - он смерил меня взглядом, - уровень знаний, я вижу, существенно возрос?
Я нарочно надела мантию на размер больше, но…
– Да, и что?
– И как часто вы использовали хроноворот летом?
– А почему вы решили…
– А потому, что видел цепочку у вас на шее, когда мы сталкивались на Гриммо! Ну? Почему вы его не вернули?
– Когда профессор МакГонаггал о нем вспомнит, - дипломатично сказала я, - тогда и верну. Я не злоупотребляла, честное слово! Только прошла экстерном маггловские предметы за этот год, вы же сказали, что будет непросто, и я решила высвободить время, а то мало ли… И я пока еще не вышла за рассчитанные нормы!
– Я помню ваши нормы, - ответил профессор.
– Ладно. Вернемся к делу. Первое: усмирить своих старост не обещаю, хотя внушение Малфою сделаю. Главное, не переходите к открытым боевым действиям. Второе: не злите Амбридж.
– Всё так серьезно, сэр?
– Сами увидите. Но не нарывайтесь, очень вас прошу. Это очень хитрая, скользкая и опасная тварь, Грейнджер. По возможности - остерегите своих.
– Поздно, Поттер уже получил отработку, - вздохнула я.
– На неделю.
– Волшебно начался учебный год!
– Снейп прикрыл глаза.
– Ладно. Идите, поздно уже. Нечего шататься по ночам, даже если вы староста.
– Конечно, - сказала я, встала и принялась складывать в сумку потертые тетради.
– А это вот… из Болгарии. Записи. Мария помогла перевести самые интересные их рецепты, хотя, наверно, вы большую часть знаете. А а магнитики я не привезла, у вас даже холодильника нет, куда их вешать-то?
– Дома-то есть, - совершенно серьезно ответил он.
– И потом, вы будто не знаете о заклятии, которым приклеен портрет мадам Блэк!
– Знаю, конечно…
– А чем вы занимались все это время на Гриммо?
– негромко спросил Снейп.
– Прибирались, - ответила я.
– Много прибрали?
– правильно понял он.
–
– Я не могла смотреть, как выбрасывают книги. Ладно, фамильный перстень, это личное дело Сириуса… хотя перстень, кажется, Кричер утащил… Ладно, всякие странные вещи, но книги-то за что?! Это как если бы университетскую библиотеку разгромили и сожгли только за то, что там пособия по анатомии есть - в них люди без кожи нарисованы, с мышцами наружу!
Я перевела дыхание и добавила:
– Можно мне эти книги к вам переправить? Некоторые я не то что открывать, даже в перчатках трогать боюсь!
– А как же вы их…
– Каминными щипцами, незаменимая вещь, - невольно улыбнулась я.
– Так можно?
– Конечно, Грейнджер, - серьезно ответил профессор.
– Я пришлю домовика, когда скажете.
– Можно прямо сейчас. Думаю, все уже спят. Я пойду, сэр.
– Доброй ночи, - сказал он и вдруг придержал меня за локоть.
– Постойте… Знаете, Грейнджер, говорят, чье-то ожидание может спасти. Если так… я снова в долгу перед вами.
– Почему вы всё мерите долгами?
– спросила я, посмотрев ему в лицо.
– Мне ничего взамен не нужно! Так-то вас все ждали - с новостями, с разведданными, верно? А я просто хотела, чтобы вы вернулись…
– Да что с вами сегодня?
– растерянно спросил профессор, а я вдруг почувствовала, что у меня все лицо мокрое. Совсем как тогда, с единорогом: я даже не заметила, что заливаюсь слезами… Стыдобища! Но остановиться я не могла, будто плотину прорвало.
– Прекратите немедленно, Грейнджер! Ладно, мы это уже проходили, у вас есть пять минут…
Ну как я могла объяснить ему словами, насколько мне было страшно в том доме на Гриммо? Да не от обстановки, черт бы с ней… Как я вздрагивала от каждого хлопка двери, звонка, вопля портрета мадам Блэк, когда кто-то приходил? Как пряталась в углах и на перилах, когда собирался состав Ордена, чтобы увидеть и удостовериться - вот он, живой… Сейчас снова уйдет, и неизвестно, вернется ли…
Наверно, Сириус ощущал то же самое: Гарри был рядом, руку протяни, но Сириус не мог, не имел права написать ему, увидеть! Знал, что крестник жив, и только.
Может, поэтому мы с ним так часто сидели наверху, с Клювокрылом, и молчали каждый о своём? Сириус никогда не спрашивал, почему я прячусь там, а я не интересовалась, о ком молча, тихо плачет он, уткнувшись в крыло гиппогрифа и делая вид, что просто скулит во сне по своей собачьей привычке…
Сириус бы меня убил, если б узнал, из-за кого я сама не своя… А может, не убил бы? И обоим было бы легче? Сидеть на чердаке и бояться вместе всяко лучше, чем поодиночке… Жалко, хроноворот работает только на три часа назад, и ничего уже не исправить!