История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II
Шрифт:
Возросшая терпимость западных союзников к советским запросам объяснялась их надеждами на то, что новые шаги Кремля – роспуск Коминтерна, примирение государства с Русской Православной Церковью, потеснение большевицкой идеологии и символики национально-патриотической – приведут к постепенной либерализации сталинского режима и органическому сближению его с Западом (иллюзия, которую Запад один раз уже испытал в эпоху НЭПа). Таким образом, надеялся Ф. Рузвельт, навыки межсоюзного сотрудничества военных лет превратятся в привычку, а «из дружбы по необходимости может получиться постоянная и длительная дружба». Тегеранская конференция укрепила межсоюзные отношения и за счет установления личного контакта между руководителями трех держав.
По мере продвижения Красной армии к западным границам СССР и сопредельным государствам Восточной Европы в западных столицах все чаще задавались вопросом о советских намерениях в этом регионе и о той цене, которую им придется заплатить Советскому Союзу за освобождение этих стран от нацизма. Заверения Кремля об уважении независимости и суверенитета своих соседей не вызывали никакого доверия на фоне недавней судьбы Прибалтики, восточной части Польши и Бессарабии, агрессии против Финляндии. Однако к весне 1944 г. стало ясно, что практически вся Восточная Европа окажется оккупированной Красной армией и речь отныне может идти лишь о формах советского доминирования в этом регионе.
Усилия англо-американской дипломатии переключились на поиски путей ограничения будущего советского контроля с тем, чтобы сохранить восточноевропейские страны свободными от коммунистической диктатуры. Особенно большое значение имело будущее двух крупнейших стран региона – Польши и Югославии, где англичане и американцы поддерживали правительства «в изгнании», а Советский Союз и югославские коммунисты вели дело к созданию послушных им альтернативных органов власти на местах. Летом 1944 г. английская дипломатия предприняла серию безуспешных попыток договориться с Москвой о разграничении сфер военных действий на Балканах, по которому Греция и Югославия оставались бы за Великобританией, а Румыния и Болгария – за СССР. Когда-то в 1940 г. Сталин просил у Гитлера именно такого разграничения Балкан, но теперь вождю хотелось получить все Балканы, по возможности и с Грецией.
Последней попыткой «разграничения» стало «процентное соглашение» о распределении влияния Великобритании и СССР на Балканах, предложенное Черчиллем Сталину во время своего визита в Москву в октябре 1944 г. По этой схеме Великобритании отводилось господствующее влияние в Греции, а Советскому Союзу – такое же в Румынии, равное влияние СССР и Великобритании в Югославии и Венгрии, а также скромная «двадцатипятипроцентная» роль СССР в Болгарии. Молотов по заданию Сталина охотно вступил в торг с Э. Иденом по этому вопросу, настаивая на полном советском доминировании в Болгарии и преимущественном влиянии в Югославии и Венгрии. Хотя эта (по признанию самого Черчилля) «грязная сделка» не имела юридической силы и серьезных политических последствий, она красноречиво свидетельствовала о подлинном отношении великих держав к малым странам. Впрочем, режимы, которые планировала установить в зоне своего влияния на Балканах Великобритания, понятно, как небо от земли отличались бы от коммунистической сталинской деспотии, вне которой Сталин просто не умел властвовать. Фактически, Черчилль этой «грязной сделкой» хотел спасти Балканские страны или хотя бы некоторые из них от коммунизма, как он, в конце концов, спас Грецию.
К концу войны борьба англосаксонских демократий за Восточную Европу свелась к попыткам затормозить процесс ее постепенной советизации, однако реальных рычагов влияния на ситуацию у них практически не оставалось. Президент Рузвельт, осознав, в конце концов, действительные намерения Сталина, с горечью признавался близким ему людям, что на оккупированных территориях «русские в состоянии делать все, что хотят». Что и над русскими Сталин уже двадцать лет делал «все, что хотел», американский президент, должно быть так и не понял до конца жизни.
4.2.27. Военные действия в 1944 г. Изгнание врага за пределы СССР
27 января 1944 г. была окончательно снята блокада Ленинграда, облегченная в январе 1943 г. взятием Шлиссельбурга, и советские войска вышли к границам Прибалтики. В первой половине 1944 г. советские войска очищают от немцев правобережную Украину. В феврале 1944 г. особенно кровопролитные бои идут под Корсунью, где окружены крупные немецкие силы. Большинству немцев удается из окружения уйти, но в плен попало 18 тыс. солдат Вермахта. 26 марта советские войска вышли на границу с Румынией.
Историческая справка
26 января 1944 во время операции войск Ленинградского фронта по ликвидации блокадного кольца 30-я отдельная гвардейская танковая бригада вела упорный бой на подступах к сильно укрепленному противником поселку Волосово. Командование требовало атаковать Волосово в лоб, но командир бригады гвардии полковник Владислав Владиславович Хрустицкий частью сил навязал немцам бой по фронту, а основные силы бригады повел в обход. Хрустицкий поразительно отличался тем, что всегда находился в боевой линии, командуя бригадой прямо на поле боя и, насколько это было возможно, стремился маневрировать, избегая лобовых атак. Волосово танкисты взяли, но связь с командирским танком оказалась потеряна. О дальнейшем повествуют солдатские мемуары: «Его танк искали много часов и, наконец, нашли – рыжий, обгоревший, когда с трудом открыли верхний люк, в нос ударил густой запах жареного мяса». Именем В. В. Хрустицкого названа улица в Петербурге.
Особое место занимает подвиг Марии Васильевны Октябрьской – единственной советской женщины-танкиста. Потеряв в первые дни войны мужа, она стремилась отомстить врагу и не раз обращалась в военкомат с просьбой отправить ее на фронт. Однако оттуда следовал повторяющийся отказ по причине возраста – ей было уже около сорока лет. Тогда Мария Васильевна избрала другой путь. По всей стране шел сбор средств в фонд обороны, и Мария Октябрьская решила купить танк. Распродав все, что у нее было, работая день и ночь, она собрала необходимую сумму – 50 000 рублей. Танк был назван «Боевая подруга». Мария Васильевна послала телеграмму Сталину с просьбой отправить ее на фронт. После полученного разрешения ее зачислили в Омское танковое училище, и в октябре 1943 г. она попала в действующую армию во 2-й гвардейский танковый корпус механиком-водителем купленного ею танка. На предложение командира корпуса стать его личным механиком-водителем, дабы меньше рисковать жизнью, Мария Васильевна ответила отказом. В первом же бою «Боевая подруга» ворвалась в расположение противника и уничтожила вражескую батарею и до 30 солдат. В непрерывных боях Мария Васильевна проявила настоящее боевое мастерство, ведь от умелых действий механика-водителя зависит 80 % успеха в сражении. В январе 1944 г. «Боевая подруга» приняла свой последний бой в районе Витебска. В атаке на вражеские позиции была повреждена гусеница, и Мария Октябрьская под огнем противника начала ее ремонт. Осколок разорвавшейся мины попал ей в глаз, мужественную женщину отвезли в госпиталь в Смоленск, но через два месяца она умерла. Марию Васильевну Октябрьскую похоронили в Смоленске у стен Кремля, а 2 августа 1944 г. ей посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
В апреле-мае 1944 г. немцы оставляют Севастополь и Крым. С июля по октябрь длятся тяжелые бои за Прибалтику. 15 октября взята Рига, но Курляндию немцы удерживали до конца войны. После советского наступления на Карельском перешейке летом 1944 г. Финляндия вслед за Италией выходит из войны и 19 сентября заключает перемирие на почетных условиях: страна не подвергается оккупации и советизации, сохраняет границы марта 1940 г.
Сталин не смог оккупировать Финляндию, поскольку Финляндия формально не являлась союзницей Германии, а вела самостоятельную войну. Она не имела договора о союзе с рейхом и сохраняла дипломатические отношения с некоторыми странами антигитлеровской коалиции, например с США. Союзники СССР были категорически против оккупации Сталиным Финляндии, и советский диктатор смирился, но вовсе без территориального «приза» он остаться не мог и отобрал у финнов их единственный порт на Ледовитом океане – Петсамо (русская Печенга).
Июнь-июль 1944 г. ознаменован мощной операцией «Багратион» между Припятью и Двиной, где 28 немецких дивизий группы армий «Центр» были окружены и полностью разгромлены. 17 июля 1944 г. 57 тыс. пленных немцев армии «Центр», среди которых было 12 генералов, под конвоем автоматчиков провели по центру Москвы. Это был триумф русского оружия и предзнаменование скорой победы.
Историческая справка
Успехи на сухопутном фронте были невозможны без поддержки с воздуха. О потерях в авиации и о соотношении побед, одержанных на фронте советскими и германскими летчиками, официозная советская пропаганда долгое время хранила молчание. Как известно, среди советских летчиков по официальным данным наибольшее количество сбитых было у Ивана Кожедуба (62) и Александра Покрышкина (59). Правда, Покрышкину, обладавшему независимым характером, по его словам, не засчитали более 40 побед, одержанных в начале войны. Это вполне возможно, если вспомнить судьбу одного из лучших советских асов – Ивана Евграфовича Федорова, сбившего только в Испании 23 самолета противника. Наиболее результативный немецкий летчик Вернер Мельдерс, первым сбивший сотый самолет противника, одержал в Испании 14 побед. Обладавший независимым, как и Покрышкин, характером, Федоров постоянно вступал в конфликты с начальством и не получил Звезду Героя Советского Союза ни за Испанию, ни за всю войну, хотя на его личном счету было 134 сбитых самолета противника. Улетев с авиационного завода на Урале, где он был летчиком-испытателем, на фронт в дивизию, которой командовал известный советский летчик Михаил Громов, Федоров был назначен командиром штрафной эскадрильи. Маразм власти дошел до того, что законы общевойскового боя она пыталась применить в небе, где главными являются индивидуальные качества бойца-летчика. В результате летчики-штрафники, все поголовно – отчаянные асы, ввязывались в воздушный бой с немцами, а их «ведомые», которые должны были в случае чего уничтожить «потенциальных врагов народа», боялись даже подлетать к воздушной схватке, т. к. однажды подобная попытка кончилась трагически и летчик НКВД был моментально сбит. Закончил свой боевой путь Иван Евграфович в Корее, где в 1951 г. он одержал 7 побед над америкацами. Звание Героя Советского Союза ему было присвоено только в 1948 г. Сравнительная таблица побед лучших советских и немецких асов выглядит следующим образом.
Столь большая разница в цифрах имеет ряд причин. Во-первых, сталинская система давила инициативу пилотов. Эрику Хартману, когда он был еще лейтенантом Люфтваффе, дали ведомым майора – бывшего летчика бомбардировочной авиации, несмотря на его больший срок службы и более высокое звание. В советской авиации такое было немыслимым. Во-вторых, сталинская система гнала в бой молодых летчиков с налетом в 18 часов, и они становились легкой добычей немецких асов. В Германии, на последнем этапе войны, при страшной нехватке людей, у молодых летчиков было минимум 100 часов налета. Учитывая то, что по немецким рейтингам за самолет, сбитый на Восточном фронте, присваивался 1 балл, а на Западном – 3, то долгое время лучшим среди немцев считался даже не Эрик Хартман, имевший более 300 сбитых, а Ханс-Иоахим Марсель, воевавший только на Западном фронте и сбивший 158 самолетов противника. Немецкие летчики были одними из лучших в мире, и поэтому за сбитый немецкий самолет по их же рейтингу следовало давать не менее 3 баллов. В этом случае разница побед не выглядит столь впечатляюще. Храбро сражались не только летчики-истребители. Огромный вклад в победу внесли пилоты бомбардировочной и штурмовой авиации. Среди летчиков-штурмовиков, сражавшихся на Ил-2, можно назвать Героя Советского Союза Василия Емельяненко, оставившего очень объективные воспоминания о войне – «В военном воздухе суровом», что для советского периода являлось большой редкостью.
Через возникший разрыв фронта советские войска прорываются из Белоруссии в Польшу и в середине июля занимают позиции на реке Сан и на Висле. В итоге немцам потребовался год и два месяца, чтобы дойти до Волги – когда многие отказывались им сопротивляться – и за два года они были изгнаны из страны – когда борьба с врагом стала всеобщей.
Начался третий этап войны – «заграничный поход», который Сталин готовил в апреле-июне 1941 г. и не успел осуществить. В Советском Союзе поход назывался «освободительным», но в странах, по которым он прошел, его далеко не все так воспринимали. Очень многие считали, что одна оккупация сменилась другой, сопровождающейся насильственной сменой политического, гражданского и хозяйственного строя.