История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I
Шрифт:
Историческая справка
Василий Михайлович Чернецов (1890–1918) – казак станицы Усть-Белокалитвинской Области Войска Донского, окончил Новочеркасское казачье юнкерское училище, участвовал в Первой Мировой войне в рядах 26-го Донского казачьего полка, с 1916 г. командир сводной партизанской сотни при 4-й Донской казачьей дивизии, есаул. Награжден Георгиевским оружием 23.01.1917. В начале 1917 г. был в очередной раз ранен и эвакуирован для лечения на Дон. В конце ноября сформировал один из первых на Дону партизанских отрядов для борьбы с большевиками, в который вступили добровольцы – офицеры, молодежь высших и средних учебных заведений. Вел бои с отрядами Красной гвардии.
Виктор Ларионов, шедший в рядах
Есаул Чернецов в январе 1918 г. через чин был произведён Донским войсковым Кругом в полковники. Созданный на Дону «Революционный комитет» под председательством урядника Подтёлкова поставил своей задачей захватить отряд, доставлявший большевикам столько неприятностей. 21 января, когда во время затянувшегося боя партизаны Чернецова расстреляли почти все патроны, революционные казаки 27-го Донского полка окружили отряд. Парламентёры, отправленные их вождём – старшиной Голубовым, обещали пропустить партизан к своим в станицу Каменскую при условии взаимного сложения оружия. Чернецов согласился, но как только его отряд сложил оружие, с тыла на чернецовцев накинулись казаки и стали нещадно избивать их прикладами и нагайками. Отряд был пленён. «Нас гнали, – писал Николай Туроверов, тогда 18-летний хорунжий в отряде Чернецова, – если кто из раненых и избитых партизан отставал хотя бы на шаг, его били, подгоняя прикладами и плетьми. Мы знали, что нас гонят на Глубокую для передачи красногвардейцам. Знали, что нас ожидает. Некоторые партизаны из самых юных, не выдержав, падали на землю и истерически кричали, прося казаков убить их сейчас. Их поднимали ударами, и снова гнали, и снова били. Это была страшная, окровавленная, с обезумевшими глазами толпа детей в подштанниках, идущая по январской степи». Во время этого жуткого движения под конвоем Чернецов внезапно ударил наотмашь по лицу ехавшего рядом с ним главу революционного казачьего комитета подхорунжего Подтёлкова и крикнул: «Дети, бегите! Ура!» «Окровавленные партизаны, до этого времени едва передвигавшие ноги, подхватили этот крик с силой и верой, которая может быть только у обречённых смертников, почуявших свободу… Я видел, как, широко раскинув руки, свалился с седла Подтелков, как ринулся вскачь от нас во все стороны конвой, как какой-то партизан, стянув за ногу казака, вскочил на его лошадь и поскакал с криком: „Ура! Генерал Чернецов!“» Многим тогда удалось спастись под покровом сумерек, но те, кто были пойманы, по словам Ларионова, были забиты насмерть шпалами на железнодорожном полотне. Среди них товарищ Ларионова по гимназии. Сам полковник Чернецов был зарублен Подтёлковым.
Видя нежелание уставших от войны казаков сопротивляться большевикам, 29 января (ст. ст.) застрелился атаман Каледин. Генерал Алексеев решил перевести армию в Екатеринодар, надеясь на поддержку кубанского казачества. 9 (22) февраля 1918 г. 4 тысячи бойцов Добровольческой армии (из них 4/5 офицеры) выступили из Ростова в Ледяной поход (1-й Кубанский). Генерал Алексеев в приказе по армии писал: «… Мы уходим в степи. Можем вернуться, если на то будет Милость Божья, но нужно зажечь светоч, чтобы была хоть одна светлая точка среди охватившей Россию тьмы». У армии не было тыла, вся канцелярия помещалась в саквояже адъютанта Алексеева.
Историческая справка
На следующий день, 23 февраля, отряд матросов под командованием П. Е. Дыбенко бежал под Псковом от германского ландштурма, состоявшего из солдат немецкого обоза, неспособных к службе в строю. Через десять лет это событие было мифологизировано Сталиным и превращено в праздник, отмечаемый до сих пор как день Российской армии.
Свидетельство очевидца
Генерал Деникин вспоминал о начале похода: «Мы уходили. За нами следом шло безумие. Оно вторгалось в оставленные города бесшабашным разгулом, ненавистью, грабежами и убийствами. Там остались наши раненые, которых вытаскивали из лазаретов на улицу и убивали. Там брошены наши семьи, обречённые на существование,
Степи между Доном и Кубанью были запружены отходившими с полуторамиллионного Кавказского фронта солдатами и Красными отрядами Р. Ф. Сиверса. Из 80 дней похода половину пришлось провести в жестоких боях. Мартовская метель сменялась оттепелью, люди переходили реки вброд, а потом на них замерзала одежда – отсюда «ледяной» поход. Реквизиций не допускали, за провиант и фураж местному населению платили царскими рублями, которые вез с собой в сундуке генерал Алексеев. Всех раненых везли с собой, но пленных не брали: их некуда было отправить – тыла у добровольцев не было.
Историческая справка
«Поход Добровольческой армии к Екатеринодару по количеству совершённых подвигов и перенесённых страданий не имеет себе равного во всей военной истории… Добровольческая армия состояла в дни похода на Кубань почти исключительно из офицеров. В её солдатских рядах стояли полковники и капитаны, командовавшие на войне батальонами и полками. В ней за солдат, кроме офицеров, были юноши-юнкера и мальчики-кадеты и лишь изредка попадались старые солдаты, оставшиеся верными России. Это делало её сильной духом в боях…» – писал о Добровольческой армии донской атаман, генерал и писатель Пётр Николаевич Краснов.
По свидетельству участников похода, прежде чем покинуть Ростов генерал Корнилов приказал в частях объявить юным добровольцам о том, что они могут покинуть ряды армии. В Студенческом батальоне генерал Боровский с волнением объявил своим детям: «Предоставленной мне властью освобождаю вас от данного вами слова. Вы свой долг уже выполнили, охраняя Ставку и город. Кто из вас хочет оставаться в батальоне – оставайтесь. Но… раньше, чем окончательно решить, вспомните ещё раз о ваших семьях… Мы уходим в тяжёлый путь… Придётся пробиваться по степи и горам… Нести жертвы… Подумайте!» Но ушли единицы. А вечером почти все вернулись в батальон.
В ночь с 9 на 10 февраля 1918 г. Добровольческая армия вышла из Ростова в сторону станицы Аксайской. По описаниям очевидцев, первым на хрупкий лёд Дона ступил, опираясь на палку, больной генерал Алексеев. Когда он благополучно перешёл Дон, то за ним тронулась вся армия. Юнкера батареи подполковника Дмитрия Миончинского разобрали орудия и по частям перетаскивали их через Дон, собирая на противоположном берегу. В течение следующих трёх дней Добровольческая армия переформировывалась в станице Ольгинской.
Свидетельство очевидца
Подполковник В. Павлов пишет: «12 февраля в 8 часов утра на одной из площадей станицы выстраивались все части Добровольческой армии… Около 11 часов прекратилось всякое движение. Части подравнялись. Раздалась команда: „Смирно! Господа офицеры!“ Перед нами проезжала группа всадников. Впереди генерал Корнилов, за которым непосредственно ехал казак с трехцветным Русским флагом. Генерала Корнилова не все видели раньше, но все сразу же узнали его. Он и Национальный флаг! В этом было что-то величественное, знаменательное, захватывающее! Взоры всех и чувства были направлены туда… Генерал Марков подошёл к строю энергичной, бодрой, молодой походкой и обратился к выстроившимся со следующей речью: „Не много же Вас здесь. По правде говоря, из трехсоттысячного офицерского корпуса я ожидал увидеть больше. Но не огорчайтесь! Я глубоко убежден, что даже с такими малыми силами мы совершим великие дела. Не спрашивайте меня, куда и зачем мы идем – я все равно скажу, что идем к черту на рога за синей птицей…“»