История русской литературы XIX века. Часть 3: 1870-1890 годы
Шрифт:
Вторая часть трилогии пьеса "Дело" появилась в 1861 г. ""Дело" есть плоть и кровь моя, я написал его желчью. Месть такое же священное чувство, как любовь. Я мстил своим врагам. Я ненавижу чиновников", – отмечал автор. В основу пьесы положена история судебных тяжб помещика Муромского, бывшего уже одним из действующих лиц предшествующей комедии. Безотрадная картина судебных несправедливостей представлена драматургом во всех физиологических подробностях. Представлена, например, физиология взятки, строго определены разновидности взятки: сельская, промышленная, уголовная или капканная. Сухово-Кобылин рисует чиновников всех мастей и уровней. Начальства в этой иерархии включают Весьма важное лицо и Важное лицо; Силы – правителя дел Варравина и коллежского советника Тарелкина, Подчиненности – чиновников Чибисова, Ибисова, Шило, Герца, Шерца, Шмерца и Омегу. Все остальные действующие лица пьесы отнесены к ничтожествам, или частным лицам (Муромский, Атуева,
Создавая драму "Дело", Сухово-Кобылин использует традиции русского театра XVIII в., в частности, пьесы Капниста "Ябеда". Общими являются как сатирический пафос произведений, обличающих неправедность судий и суда, так и ряд художественных деталей, например, сцены с распечатанными конвертами, из которых выпадают ассигнации, хор чиновников в "Деле" и пенье судейских в "Ябеде" и прочие мотивы.
Последняя часть трилогии – "Смерть Тарелкина" (более поздний вариант "Веселые расплюевские дни", под этим названием пьеса была поставлена в 1900 г.). Сам автор определил жанр этого произведения как "комедия-шутка", в действительности же шуточного в пьесе мало. Это одна из наиболее мрачных пьес драматурга, сочетающих в себе черты трагической буффонады и политического памфлета. В "Смерти Тарелкина" гротесково, утрированно и пародийно используются мотивы второй пьесы трилогии: смерть Муромского, которой завершается "Дело", и мнимая смерть Тарелкина; слова Муромского: "Крюком правосудия поддевают они отца за его сердце и тянут… и тянут… да потряхивают: дай, дай… и кровь-то, кровь-то, так из него и сочится"; – и слова Тарелкина: "Ценою крови – собственной твоей крови, выкупишь ты эти письма" и многое другое. Трагизм и фарсовость человеческой жизни доведены в последней пьесе трилогии Сухово-Кобылина до предела.
Пьесы, входящие в трилогию Сухово-Кобылина, различны по своему жанровому характеру, в них нет постоянных героев – семья Муромских представлена в первой и второй пьесах, Расплюев появляется в первой и третьей, Тарелкин и Варравин действуют во второй и третьей, но в то же время единство социальной темы, стилистической манеры объединяют пьесы и создают законченную картину русской жизни, как ее представлял автор.
Основные понятия
Комическое, сатира, буффонада, памфлет, фарс, комедия, публицистичность.
Вопросы и задания
1. В чем своеобразие характера Кречинского из пьесы "Свадьба Кречинского"?
2. Как в пьесе "Свадьба Кречинского" нашла выражение тема маленького человека?
3. Какова основная тема пьесы "Дело"?
4. Какие литературные традиции развивает Сухово-Кобылин в пьесе "Дело"?
5. Как можно определить жанр пьесы "Смерть Тарелкина"?
6. На каком основании возможно объединить пьесы Сухово-Кобылина в трилогию?
Литература
Бессараб Майя. Сухово-Кобылин. М., 1981.
Гроссман Виктор. Дело Сухово-Кобылина. М., 1936.
Гроссман Л. П. Театр Сухово-Кобылина. М., 1940.
Данилов С. С. Александр Васильевич Сухово-Кобылин. 1817–1903. Л.; М., 1949.
Пенская Е. Н. Проблема альтернативных путей в русской литературе. Поэтика абсурда в творчестве А. К. Толстого, М. Е. Салтыкова-Щедрина и А. В. Сухово-Кобылина. М., 2000.
Глава 5
Ф. И. Тютчев 1803–1873
Федор Иванович Тютчев – гениальный русский лирик, связавший поэзию XVIII в. с поэзией века XX. В его лирике преломились художественные искания Ломоносова, Державина, Пушкина, Лермонтова, поэтов-любомудров, Некрасова. Придав им философскую обобщенность и эстетическое своеобразие, Тютчев стал близким новым поколениям поэтов, русскому "серебряному веку".
История "открытия" поэзии Ф. Тютчева в русской критике
Долго и трудно шла поэзия Тютчева к русскому читателю. Виною тому – особые обстоятельства жизненной и литературной судьбы поэта.
Первые публикации стихотворений Тютчева появились, когда начинающему поэту было всего шестнадцать лет. В 1822 г., поступив на службу в Государственную коллегию иностранных дел, Тютчев уезжает в Мюнхен в качестве сверхштатного сотрудника русской миссии. На целых 22 года, посвятив себя дипломатической карьере, он будет оторван от литературной жизни России и русского читателя, изредка публикуя свои стихотворения в случайных альманахах и сборниках. Единственным исключением окажется подборка из 24 стихотворений, помещенная в пушкинском "Современнике" за 1836 г. И та была издана, по сути, анонимно, без указания полного имени автора, скрывшегося за инициалами "Ф.Т.". Даже когда Тютчев, после множества личных утрат, испытав потрясения в Служебной карьере и на поприще общественно-политической жизни, сумел-таки к моменту своего возвращения в Россию (это случилось в 1843
Честь первооткрывателя Тютчева-поэта принадлежит Н. А. Некрасову. Он извлек из небытия подборку стихотворений, опубликованных к тому времени забытом пушкинском "Современнике" 1836 г., и в статье "Русские второстепенные поэты" (1849) еще раз публично "перечитал" тютчевские строки, буквально открывая читателю глаза на художественное совершенство и глубину мысли стихов "Ф.Т.", сетуя попутно на авторское инкогнито. Наконец, в 1854 г. И. С. Тургенев опубликовал в некрасовском "Современнике" 111 стихотворений Тютчева. Так, спустя 35 лет после начала поэтической деятельности Тютчева наконец-то был прерван заговор молчания вокруг его имени и творчества. Столь долгое вхождение Тютчева в элиту русских поэтов наложило особый отпечаток на восприятие и критическую оценку современниками его творческого наследия. Во-первых, оно часто осмысливалось вне того историко-культурного контекста, в котором зарождалось и развивалось, ибо сам этот контекст был неизвестен и непонятен русскому читателю 1850-х годов. Во-вторых, этот "поздний", из эпохи 1850-х годов, взгляд на лирику поэта более раннего этапа приводил к естественным искажениям ее смысла и стиля, порождал желание многое "подправить" в стихах поэта, что нанесло существенный вред его стихотворному наследию. В частности, до сих пор не преодолены до конца последствия редакторской "правки" Тургенева, издавшего сборник "Стихотворений" Тютчева в 1854 г. с серьезными изменениями авторского текста. И, наконец, в-третьих, при жизни поэта так и не вышло собрание его сочинений, в котором автор принял бы непосредственное участие. Сам Тютчев не систематизировал свой архив, часто писал стихотворения на случайных клочках бумаги, без датировки и последующего авторского редактирования. Он даже не просматривал тексты, которые его друзья и родственники готовили набело для издания. Эти особенности творческой психологии поэта тоже долгое время затрудняли процесс понимания его поэтической мысли.
"У него не то что мыслящая поэзия, – а поэтическая мысль; не чувство рассуждающее, мыслящее, – а мысль чувствующая и живая", – так научно-точно и, вместе с тем, образно определял первый биограф поэта И. С. Аксаков существо тютчевского стиля. И выводил из этого суждения важное следствие: "От этого внешняя художественная форма не является у него надетою на мысль, как перчатка на руку, а срослась с нею, как покров кожи с телом, сотворена вместе и одновременно, одним процессом: это сама плоть мысли" [18] . Эта цитата обошла едва ли не все критические и литературоведческие работы о поэзии Тютчева, написанные в XX столетии. И все же оставаясь для многих исследователей программною, она до сих пор не нашла адекватного методологического инструментария. В каких теоретических категориях поэтики нужно описывать и доказывать аксаковскую формулу: "не чувство рассуждающее, мыслящее, – а мысль чувствующая живая"? Как понимать применительно к поэзии Тютчева это бесспорное единство в ней образа и мысли? Как отражается это единство на жанрово-стилевом своеобразии тютчевской лирики? Вот примерный круг вопросов, на которые предстоит дать ответ в настоящей главе.
18
Аксаков И. С. Биография Федора Ивановича Тютчева. М., 1886. С. 107.
Поэтическая космогония Ф. И. Тютчева. Основные константы художественного мира
В историко-литературной науке общим местом стала мысль о единстве и системности поэтической образности Тютчева. В современных исследованиях русской поэзии XIX в. эта системность получила свое закрепление в разработке эстетической категории "художественный мир". Под этой категорией понимается воплощенная в художественном тексте (совокупности текстов) система представлений о мире, сформировавшаяся в сознании человека, человеческой общности, нации, человечества в целом. По определению В. Б. Хализева, мир литературного произведения – это "художественно освоенная и преображенная реальность" [19] . Иными словами этот мир не тождествен реальному, он условен, поскольку создается с помощью вымысла и организуется согласно своим внутренним законам (отсюда его иногда называют "внутренним миром" произведения [20] ).
19
Хализев В. Е. Теория литературы. М., 1999. С. 158.
20
Лихачев Д. С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы, 1968, № 8.