История русской торговли и промышленности
Шрифт:
Но чего уже совсем мы не можем установить на основании курганных раскопок, это формы промышленности, существовавшей в это время. Если даже допустить, что те или другие предметы, встречающиеся в значительном количестве, производились самими местными людьми, например предположить, что гвозди, скобки, оковки ведер, топоры, ножи, щипцы, молотки изготовлялись собственными кузнецами, то совершенно недоказанным было бы утверждение, что они вырабатывались ремесленниками, т.е. на продажу. Одного лишь соображения, например, что «по свойству самой работы керамические изделия не могли быть предметом, удобным для производства в каждом отдельном хозяйстве» и, следовательно, поступали в хозяйство путем обмена, еще недостаточно для обоснования наличности производства для сбыта. У первобытных народов мы находим обжигание посуды, промысел весьма распространенный, сплошь и рядом в форме работы
Достигнута ли была здесь уже эта ступень, мы не знаем. Если обилие черепков в том или другом районе указывает на присутствие горшечной мастерской, то о характере этой мастерской и форме промышленности оно свидетельствует столь же мало, как большое количество остатков других мастерских, обнаруженных в 1907-1909 гг. в Киеве при раскопках в усадьбах Десятинной церкви. Одни из них служили для приготовления изделий из мрамора, шифера и других пород камня, иные для обжигания посуды, третьи для выделки эмалевых изразцов, которыми украшалась Десятинная церковь. «Существовали здесь мастерские для выделки предметов из стекла — сосудов и особенно витых браслетов. Особенно многочисленны были мастерские ювелирные, на что указывают во множестве находимые формочки для отливки крестов, серег, колец, браслетов, бус и т.д.» {634} .
Но не следует забывать, что понятие мастерской еще вовсе не равнозначно производству для сбыта и мастерская не должна быть обязательно ремесленной, хотя мы обычно соединяем ее с этим прилагательным. Вполне возможны и действительно существовали, и в эту эпоху, и впоследствии в крупных хозяйствах — княжеских, монастырских, — мастерские, работающие исключительно для надобностей этого хозяйства, но отнюдь не для посторонних лиц.
Таким образом, для выяснения вопроса о том, какие существовали отрасли промышленности даже в древнейшую эпоху — для времени позже X ст. клады уже отсутствуют, — насколько они были развиты, какие на Руси изготовлялись предметы и каковы были формы производства, необходимо обратиться к писаным источникам и исходить из них; курганные раскопки могут явиться лишь дополнением к ним для наиболее раннего периода.
Наиболее ранней формой промышленности является производство изделий для надобностей собственного хозяйства, для удовлетворения его потребностей. Это может быть мелкое хозяйство, например крестьянское, которое таким путем заботится
О нуждах своих членов, используя рабочую силу семьи. Но та же форма мыслима вполне и в области крупного хозяйства, на пример княжеского и боярского, в пределах которого челядь, позже крестьяне, изготовляют необходимые промышленные изделия: одежду, утварь, оружие. Такую же форму может, наконец, приобретать и работа монахов как на нужды самой братии (одежда, обувь), так и на потребности монастыря, на его по стройку и украшение, на богослужебные цели.
Но, конечно, в последнем случае в особенности хозяйство легко выходит при удовлетворении своих потребностей за эти пределы, обращаясь к внешнему миру. Оно пользуется, например, покупными украшениями или предметами богослужения, доставляемыми торговлей, что было уже весьма рано, или изделиями, заказанными у вольных мастеров. С другой стороны, и лица, входящие в состав таких обширных хозяйств, например монастырская братья, могут производить работу и не только для нужд монастыря, но и по заказу мирян. И в том и в другом случае возникает ремесло, но обычно в зачаточной форме, при которой заказчик снабжает мастера, выполняющего работы, нужным ему сырьем. Последний, следовательно, лишь присоединяет собственный труд, и притом по указанию потребителя, который, таким образом, по-прежнему руководит самим процессом производства.
Это ремесло в своей первоначальной форме может выполняться либо на дому у самого мастера, либо в помещении заказчика, потребителя. В первом случае все сводится нередко к тому, что, например, мельник или кузнец предоставляет потребителю пользование своими приспособлениями, так что, в сущности, никакого ремесла здесь нет — работу выполняет сам же потребитель. Остается прежняя форма производства для собственных надобностей, но только отчасти в пределах чужого хозяйства, пользуясь принадлежащими ему инструментами. Во втором случае, когда работа совершается на дому у потребителя, производитель втягивается в хозяйство последнего, выполняет указанные ему задания не только из полученного от потребителя сырья, но нередко и при помощи орудий и приспособлений, принадлежащих последнему. Но и в этом случае получается тесная связь между заказчиком-потребителем и мастером, и тут производство еще не вполне выделилось из домашнего хозяйства, частью входит в состав последнего.
Самостоятельным производство становится только тогда, когда изделия вырабатываются из материала, принадлежащего производителю, когда, следовательно, весь процесс находится в его руках, им направляется, совершается сообразно его собственному пониманию, а не по указанию других лиц. В этом случае получается ремесло в полном смысле этого слова, но значение оно приобретает лишь тогда, когда такое производство для сбыта становится чем-то постоянным, является профессией данного лица, главным источником его заработка. В ранние эпохи хозяйственной жизни мы находим, правда, указания и на существование такого рода работ, производимых из собственного материала, для рынка, но они обычно составляют явление случайное, едва выходящее за пределы домашнего хозяйства. Работы эти совершаются в дополнение к сельскому хозяйству или добывающим промыслам, совершаются в тесной связи с выделкой тех же предметов для собственных потребностей. Сбыт их на сторону имеет место лишь при наличии избытков, не нужных для хозяйства; только такие излишки, составляющие лишь небольшую часть изготовленного, попадают на рынок. При таких условиях говорить о наличности ремесла едва ли еще возможно. Это только первые шаги по направлению к нему, из которых при благоприятных условиях, в особенности при усилении спроса на данного рода изделия со стороны других хозяйств, может постепенно выработаться ремесло в полном смысле слова.
В своем развитом виде ремесло предполагает оседлый, городской характер. Но оседлость устанавливается лишь постепенно; подобно земледелию, скотоводству и прочим промыслам, и ремесло, в особенности в зачаточных своих формах, отличается кочевым характером. Там, где мастер работает по заказу потребителя, он сплошь и рядом переходит из одного места в другое, из одного хозяйства в другое, выполняя каждый раз указываемое ему задание. Возникают отхожие промыслы строительные — каменщиков, плотников, маляров, но и отхожие промыслы бочаров, кузнецов, котельников, даже портных. Это все еще зачатки чисто ремесленной деятельности, ибо они еще находятся в тесной связи с хозяйством потребителя-заказчика, как и не отделились вполне от сельского хозяйства и иных производимых для собственных нужд работ.
В пределах собственного хозяйства производится прежде всего в ранние эпохи одежда из льна и шерсти, составляя главным образом занятие женщин. Это подтверждается и данными, сообщаемыми в наших источниках, — в летописях, в житиях святых и т.д. мы встречаем сборы с населения льном и изделиями из него, платками, полотенцами, скатертями, неводами. По грамоте 1150 г., подать в Торопце выражается в полавочнике (большое полотенце), двух скатертях, трех убрусах и т.д. Монастырские крестьяне прядут полученный ими лен: «а лень дает игумен в села и они прядут, сети и дели неводные наряжают». О Февронии Муромской в житии ее читаем: «Юноша вниде в храмину и узре видение чудно, — седяше бо едина девица и ткаше красна, пред нею же заяц скача». «Книягиня Василиса нача жити в монастыре… тружаяся рукодельем». Но выделкой одежды занимались не только в женских, но и в мужских монастырях. Киево-Печерские иноки сами пряли лен, «платна делая», а старец Феодосии ночью «седяше, прядый волну для одежды», а «одежда бе свита власяна остра на теле его». Преподобный Сергий «обувь же и порты крояше и шьяше». В Белозерском монастыре «умеющие рукоделие делающе и в казну отношаху, одеяния и прочая, яже к телесной потребе». По-видимому, об одном из таких «умеющий» идет речь в рассказе, где фигурирует черноризец, приносящий показать настоятелю Феодосию изготовленную им одежду, «иже бе своими руками работая стяжал имения мало, бе бо портной швець».
Была и известная связь монастырей с рынком. С одной стороны, в описании Кирилла Белозерского передается, что он «единого лета посылаше купити, еже к телесной потребе братиям, рекше одежду и обущу, масло же и прочая», следовательно, закупалась одежда, обувь, масло (вероятно, для богослужения). С другой стороны (в XI ст.), иноки Печерского монастыря «копытца (чулки) плетяще и клобуки и ина ручная дела строяща и тако носяще в город продаяти и тем жито купяху» — свои изделия обменивали, следовательно, на хлеб. Но мы не знаем, насколько значительными являлись такие сношения с рынком. Исходя из приведенных случаев выделки одежды в монастырях для собственных надобностей, мы можем скорее предполагать, что приобретение ее извне составляло явление редкое и точно так же лишь избытки изделий иноков поступали в продажу, но постоянной работы на продажу еще не было.