История советской литературы. Воспоминания современника
Шрифт:
Александр Иванович как-то был приглашен в гости к своим давним знакомым.
В прихожей его встретила девочка лет шести или семи в пышном платье, с бантом на головке и с собачкой на поводке. Она сделала книксен и сказала:
— Александр Иванович, у меня есть альбом, в котором я собираю автографы знаменитых людей. Будьте любезны, оставьте и вы мне свой автограф.
— Непременно оставлю. Разве я могу отказать просьбе столь очаровательного создания. Только нам надо уединиться.
— А пойдемте ко мне в детскую.
Оказавшись в детской, Куприн уселся
Еще ниже вывел:
«Действующие лица:
девочка
собачка.
Действие первое и последнее.
Явление первое и последнее.
Картина первая и последняя.
Девочка: Собачка, собачка, куда ты бежишь?
Собачка: Куда я бежу, никому не скажу…»
266
В семидесятых и восьмидесятых годах минувшего века проходило немало выездных мероприятий Союза писателей СССР, посвященных то ли юбилею революции, то ли годовщине какого-либо классика национальной литературы.
Как правило, на эти совещания приезжало немало известных писателей, завязывались новые знакомства, устанавливались творческие контакты.
Заседания, как правило, проходили при полупустых залах.
Но с утра все считали своим долгом засвидетельствовать свое наличие среди участников. Приходили нередко невыспавшимися после ночных бдений в дружеских компаниях. Или же изрядно посиневшие от излишнего приятия спиртного. Обменивались рукопожатиями и нередко сопровождали этот ритуал какими-то каламбурами на счет проведенного застолья или же демонстрировали собственные сочинения на сей счет.
В частности, запомнил слова поэта Владимира Барсова:
Здоровья нетЗдоровье только снится!Пора, мой друг, пораОпохмелиться!..В ответ кто-то из товарищей по поэтическому цеху поддержал творческий вызов Фирсова и с пафосом прочитал:
И жизнь покажется широкой,Дорога дальняя легка,Когда запьешь томатным сокомГрамм полтораста коньяка…267
Василий Петрович Росляков рассказал о происшедшим с ним во время поездки в Ленинград.
Он сел в спальный вагон.
Вскоре в купе вошел его сосед — вице-адмирал.
Познакомились.
Когда поезд тронулся, они заказали ужин. Выпили на ночь доброго вина. Пожелали друг другу спокойной ночи.
Укладываясь, вице-адмирал заметил:
— Василий Петрович, вы извините, но иногда во время сна я позволяю себе похрапывать. Так вы не церемоньтесь. Можете толкнуть или попросить не храпеть. И я тут же прекращу.
— Да ничего, — отозвался Василий
После паузы Росляков продолжил рассказ:
— Уж не знаю почему я проснулся, но мне показалось, что кто-то пристально на меня смотрит.
Действительно. На коленях передо мной стоит вице-адмирал, скрестив руки на груди, и жалобно повторяет: «Василий Петрович, Василий Петрович, умоляю — не храпите!»..
268
Был такой известный дагестанский писатель Гафур Гулям. Это на него, говорят знающие люди, нередко ссылался Расул Гамзатов, когда говорил в своей знаменитой книге «Мой Дагестан» — «Абуталиб сказал».
Так вот однажды Гафур Гулям обратился к группе столичных литераторов:
— Вы люди умные и поможете мне, старику, разобраться в одном важном деле… Разрешите мое недоразумение…
Понимаете. У меня есть сын. Хулиган, конечно. Украл у меня орден Ленина и пропил его. Мне все говорят: «Плохо ты его воспитал». А вот дочь у меня замечательный человек. Труженица. За ударную работу наградили ее орденом Трудового Красного Знамени. Говорят: «Партия воспитала». Не пойму, почему так говорят, объясните мне, старику…
269
Лев Андреевич Ющенко, автор известного рассказа «Неподсуден», по которому режиссеры В.Усков и В.Краснопольский сняли одноименный фильм, в начале 1950-х годов работал в «литературной газете».
Однажды он находился в кабинете главного редактора, а им в то время был Константин Михайлович Симонов, и стал свидетелем его знаменитого разговора по вертушке с Михаилом Андреевичем Сусловым. Вертушка усиливает звук и по голосу он узнал знаменитое «оканье». В трубке зазвучал вопрос:
— Кто автор передовой статьи в «Литературной газете», где говорится, что вся наша литература отныне должна быть посвящена Сталину и задача писателей создать полнокровный образ вождя?
Симонов ответил, что это он сам автор статьи.
— Я так и подумал, — заметила трубка и замолчала…
А вскоре Константин Михайлович был снят с должности и отправлен в Ташкент специальным корреспондентом «Правда». Уезжал он, конечно же, с осознанием того, что так ответили вышестоящие товарищи за его вольность в определении текущего момента в жизни страны и отечественной литературы.
Доброхоты говорили, что Симонов уехал с уверенностью, что он вернется в столицу на белом коне и главой Союза писателей СССР. Даже ходили такие строки:
Жди меняИ я вернусьСнова в литвожди…В Ташкенте вокруг Симонова образовалась группа писателей, недовольных тем\ , что Союз писателей Узбекистана возглавляет функционер Шараф Рашидов, посредственный стихотворец. Последнее время с помощью нанятых литературных работников он «пек» романы. В частности, роман «Сильнее бури», в котором была выведена юная активистка, поднявшая колхозников против старых порядков.