История США от глубокой древности до 1918 года

Азимов Айзек

Венесуэла и Куба

Накачивание американских мускулов на Тихом океане подкормило американскую воинственность на континенте.

В 1823-м Соединенные Штаты приняли «доктрину Монро», в которой было заявлено, что европейским странам более не будет позволено вмешиваться во внутренние дела народов Американского континента. И много лет спустя Соединенные Штаты не сумели бы провести в жизнь эту доктрину, но попыток ее действительно серьезно нарушить оказалось всего несколько. У европейцев повсюду хватало дел, и их устраивала (в частности, Великобританию) возможность экономического доминирования в регионе — а его-то доктрина не запрещала.

Самым большим нарушением «доктрины

Монро» стала французская оккупация Мексики в те годы, когда Соединенные Штаты были заняты Гражданской войной. А когда война закончилась и Соединенные Штаты заставили Францию уйти, этот триумф сделал доктрину почти священной в глазах американцев. В некоторых аспектах Соединенные Штаты начали поступать так, будто Латинская Америка оказалась частью американской империи, что сами латиноамериканцы с негодованием отвергали.

Единственным участком Южной Америки, который находился под контролем европейцев в последние годы XIX века, была Гвиана в центре северного побережья этого континента. Изначально ею владела Голландия, но потом ее разделили на три части. Самая западная с 1814 года управлялась британцами, восточная — французами. Только центральная часть по-прежнему оставалась голландской.

Британская Гвиана на западе была крупнейшей, площадью 215 000 квадратных километров (примерно со штат Юта). «Доктрина Монро» обещала невмешательство американцев в регионах, которые на тот момент уже принадлежали европейцам, так что Британская Гвиана оставалась Британской [133] .

К западу от Британской Гвианы находилась Венесуэла, получившая свою независимость от Испании в 1811-м. Граница между ними так и не была проведена. В 1841 году британский географ нарисовал пограничную линию, согласно которой самая северовосточная точка Британской Гвианы оказалась в устье реки Ориноко, главной водной артерии Венесуэлы. Венесуэла выразила протест, однако, поскольку это место было джунглями, где жили одни лишь дикарские племена, поднимать шум сочли бессмысленным.

133

И таковой оставалась до 1966 года, когда она получила свою независимость под названием Гайана.

С течением лет, однако, в области обосновались поселенцы, а в 1877-м пошли слухи, что там нашли золото. Венесуэла заволновалась, не собирается ли Великобритания вцепиться в устье Ориноко и таким образом управлять страной. Она потребовала себе большую часть территории Британской Гвианы, надеясь получить хоть что-то и все равно остаться в плюсе, на что Великобритания ответила лишь такими же раздутыми требованиями.

В 1887 году Венесуэла и Великобритания разорвали дипломатические отношения, и Венесуэла, осознавая, что сама она беспомощна, пожаловалась Соединенным Штатам на своего соперника, который нарушает «доктрину Монро», пытаясь подчинить себе независимое латиноамериканское государство. Соединенные Штаты попробовали стать арбитром в этом споре, но Великобритания неуклонно отказывалась от американского предложения — и это рассердило американцев.

К тому моменту, как Кливленда выбрали президентом во второй раз, в 1893 году, ситуация начала накаляться. В Соединенных Штатах появились грубые антибританские памфлеты, и обе палаты конгресса приняли единодушные резолюции, побуждающие Великобританию согласиться на арбитраж. Тем не менее Кливленд хранил спокойствие, и когда Великобритания отправила вооруженных людей в один из городов Никарагуа, чтобы получить компенсацию за действия против британских граждан годом ранее, Кливленд и в этом случае ничего не сделал на основании того, что оккупация была временной.

Пресса со всех сторон ополчилась на Кливленда,

обвиняя его в малодушии и боязни выступить против британского высокомерия. Демократическая партия опасалась катастрофы, и все начали требовать от Кливленда что-то сделать с Венесуэлой. С явной неохотой он попросил своего госсекретаря Уолтера Квинтина Гришама (род. в округе Гаррисон, Индиана, 17 мая 1832 года) подготовить соответствующую ноту. Никто не знает, что успел сделать Гришам, потому что почти сразу после этого он умер, 28 мая 1895-го. На его место Кливленд назначил Ричарда Олни, юридического советника, который помог ему при помощи судов и армии прекратить пуллмановскую забастовку. Теперь у него была возможность применить такую же сокрушительную тактику во внешней политике.

Олни подготовил ноту и 20 июля 1895 года отправил ее американскому послу в Лондоне для передачи британскому правительству. В ней он обвинил Великобританию в нарушении «доктрины Монро», которая, по его мнению, является частью «американского публичного права». Это нарушение, заявил он, оправдывает американскую интервенцию. И еще добавил: «Сегодня Соединенные Штаты фактически правят на этом континенте, и их указ — закон для всех, ограничивающий их вмешательство». Более того, он пояснил, что Соединенные Штаты не боятся войны, поскольку «их безграничные ресурсы вкупе с изолированным положением делают их хозяином ситуации, практически неуязвимым для всех остальных». Практически он потребовал от британцев дать ответ конгрессу, собирающемуся на следующую сессию в декабре.

Язык ноты был груб и бесконечно радовал американских империалистов, однако Великобритания вряд ли бы смогла согласиться на такое без унижения. Британцы осознанно не отвечали, пока не собрался конгресс, а не отвечая — не уступали ни на дюйм. На деле они выразительно подчеркивали тот факт, что «доктрина Монро» не имеет силы в международном праве и просто является односторонним американским заявлением.

Кливленд и Олни пришли в ярость, и Кливленд попросил дать ему право учредить международную пограничную комиссию, которая уладила бы спор, и возможность силой обеспечить исполнение ее решений. Конгресс предоставил Кливленду полномочия, и публика в основном аплодировала. В воздухе сильно запахло войной.

Но затем события приняли неожиданный оборот. В Южной Африке нарастали трения между британцами и республикой буров к северу от их владений на южной оконечности этого континента. 29 декабря 1895 года один чересчур самоуверенный британец предпринял рейд на территорию буров. Он потерпел поражение, и новый германский кайзер, молодой и агрессивный Вильгельм II, послал бурам поздравительную телеграмму.

Великобритания неожиданно для себя поняла, что наибольшей опасностью была Германия. Война с Соединенными Штатами за кусочек джунглей на другой стороне мира, чем бы она ни закончилась, предоставит Германии и Соединенным Штатам шанс объединиться против Великобритании. Как по мановению волшебной палочки, британская бескомпромиссность испарилась, и начались улыбки и разговоры об арбитраже.

Был учрежден арбитражный трибунал, и британское благоразумие в смысле новой линии поведения скоро стало очевидным. Решение арбитража оставило британцам 90 процентов спорной территории. Оно почти полностью совпало с границей, обозначенной в 1841-м, однако с небольшими изменениями в пользу Венесуэлы на юге и, самое важное, перемещением границы обратно от реки Ориноко на севере. Венесуэле пришлось считать себя удовлетворенной.

Победили и Великобритания, и Соединенные Штаты. Великобритания сохранила основную часть территории, а Соединенные Штаты добились признания «доктрины Монро». Вдобавок подтвердился прецедент с «Алабамской распрей». В любом разбирательстве между Великобританией и Соединенными Штатами решением стал арбитраж, а не война.